Цивилизация
Одним из ключевых предложений премьер-министра Франции Жан-Марка Эйро является сбор подоходного налога не по итогам года, а по мере получения этих самых доходов. Абсолютно простая в техническом отношении схема, которую использует большинство стран Евросоюза, надолго займет умы «среднего француза». А тем временем социалисты могут выиграть время и отвлечь внимание от своих лихорадочных поисков новых источников пополнения бюджета, которые могут обернуться новыми сюрпризами. Обещано, что к лету 2014 года общие контуры налоговой реформы будут окончательно конкретизированы.
Однако нет никакой уверенности в том, что подобная реформа приведет к серьезному повышению налоговых поступлений, о чем так грезит правительство социалистов.
Поэтому президент Франсуа Олланд благоразумно решил не рисковать своими исторически низкими рейтингами и доверил всю тяжесть налоговой перестройки Жан-Марку Эйро, выразив поддержку «идее премьер-министра».
Если глобальный пересмотр налоговой политики может быть так или иначе отнесен к премьеру, то еще одна предлагаемая мера — это предложение самого Олланда, когда он стремился стать хозяином Елисейского дворца. Речь идет о слиянии подоходного налога и чисто французского изобретения — «обобщенной социальной контрибуции» (La contribution sociale généralisée; CSG). Этот пункт был записан четырнадцатым номером в президентской программе Франсуа Олланда. Введенная в 1990 году CSG настолько заковыриста, что даже стала предметом споров на самом высоком юридическом уровне. Французский Конституционный суд отнес CSG к налогам, а Суд Европейского союза постановил считать ее формой социальных выплат. Правда, не дающих никаких социальных прав, ведь для их получения существуют совершенно другие механизмы.
Находясь в статусе кандидата в президенты Франции, Олланд не привлекал внимания к тому факту, что эту самую «обобщенную социальную контрибуцию» в свое время придумали социалисты. Но справедливости ради нужно отметить, что и правые быстро поняли выгодность такого рода налога. Дело в том, что подоходный налог во Франции является прогрессивным, платится после окончания года и учитывает доходы всех членов семьи. А «обобщенная социальная контрибуция» снимается с каждого француза при получении каждого вида дохода, будь то заработная плата, проценты от финансовых операций или выигрыш в лотерею. Поэтому она приносит деньги в бюджет сразу и без учета «семейного положения».
Правительство Мишеля Рокара было не так уж неправо, введя ее, поскольку иначе некоторые виды дохода не попадали под налогообложение.
Да и установлена она была сначала на уровне 1,1%. Через три года правое правительство Балладюра увеличило ее в два раза, до 2,4%. Еще через четыре года другое правое правительство под руководством Жюппе установило ставку в 3,4%. А всего через год после этого повышения, в 1998 году, левый премьер-министр Лионель Жоспен, «чтобы два раза не вставать», повысил ее аж до 7,5%. Такая оборотистость привела к тому, что в 2008 году CSG стала приносить в бюджет денег больше, чем подоходный налог.
Но не нужно думать, что можно так просто понять французскую налоговую систему. Ведь CSG отличается особым подсчетом. Например, выигрыши в разные игры облагаются по-разному, иногда достигая по CSG 9,5%. А потом от оставшихся денег нужно заплатить и подоходный налог. Есть у французов еще одна «контрибуция», которую не решились напрямую назвать налогом: «контрибуция на возмещение социальной задолженности». Сама по себе она не такая уж и большая — 0,5%. Показательно другое: ее ввели в 1996 году как временную меру, потом продлили на пять лет, а сейчас никто даже и не предлагает от нее отказываться. Получается, что нынешняя налоговая реформа просто будет попыткой по-другому перемешать «карты на столе», не убрав ни одну из них. Весь политико-арифметический перформанс должен продемонстрировать низкооплачиваемым избирателям, что социалисты постоянно заботятся о повышении их покупательной способности. Хотя даже для этой категории граждан выигрыш от столь масштабно анонсированного проекта будет не особо заметным. Если, конечно, не считать тех, кому повезет выиграть в лотерею. Такие редкие счастливчики из малообеспеченных семей заплатят по новой схеме меньше налогов.
Кроме того, французы вдруг узнали, что в Западной Европе лишь Франция и Швейцария позволяют своим гражданам платить налоги сразу за год, причем после того, как он окончится.
Однако во всех обсуждаемых мелочах теряются принципиальные требования предпринимателей, создающих рабочие места и генерирующих налогооблагаемую массу. Они неоднократно призывали правительство серьезно задуматься о постоянно возрастающей стоимости рабочей силы во Франции. Причем, что показательно, представители крупного бизнеса согласны на повышение и так немалой минимальной заработной платы, но просят облегчить огромные социальные выплаты. Если не брать минимальную заработную плату, то для остальных эти выплаты могут превышать половину от суммы зарплаты. Например, когда сотрудник получает €5 тыс., то его наниматель в социальные фонды должен отдать свыше €3 тыс.
Игра социалистов на налоговом поле началась сразу же после прихода с минимальным электоральным перевесом к власти Франсуа Олланда. В Национальную ассамблею было направлено предложение отменить налоговую реформу Саркози, которая подразумевала отсутствие налоговых и социальных выплат на дополнительные часы работы. «Больше работать, чтобы больше получать» — таков был лозунг бывшего президента. Чтобы не возникло вопросов о возможной нещадной эксплуатации французов, напомним, что речь шла еще об одном изобретении французских социалистов — знаменитой 35-часовой рабочей неделе. Саркози предлагал не облагать никакими выплатами труд тех, кто сам хочет работать больше 35 часов. Но политики-социалисты заголосили о том, сколько при этом недополучил французский бюджет. Забывая, что дополнительные, честно заработанные деньги граждане потратили бы на французские товары и услуги, а не отдали бы для перераспределения в пользу тех, кто десятилетиями сидит на социальных пособиях, или на содержание огромной нереформируемой армии французской бюрократии. С осени 2012 года эта налоговая реформа Саркози была окончательно упразднена.
После первого налогового разворота, который не привлек особого внимания за пределами Франции, настал «звездный час» Олланда, предложившего облагать 75-процентным налогом все годовые доходы свыше €1 млн. Как ни странно, но даже сейчас, после всех демонстративных демаршей главных французских налогоплательщиков Олланд не расстался окончательно с милой его сердцу идеей. Не исключено, что, заняв всю нацию думами о налоговой реформе, ему удастся спокойно дотянуть до конца президентского срока, спихнув реальные французские проблемы на плечи нового президента. Поскольку во французской экономике еще есть запас прочности, то Франция, возможно, выдержит еще два-три года отсутствия принципиальных экономических реформ. Следующий же президент, независимо от того, будет ли он левым или правым, рискует взвалить на себя весь груз нерешенных проблем и общественного недовольства.