Цивилизация
— КРСК ставит задачей содействовать привлечению до конца 2015 года на ваши 15 млрд рублей дополнительных инвестиций на 70 млрд рублей. Пока реализуется семь проектов, из которых четыре – в самом богатом Ставропольском крае. Планы не сокращаете?
— Прогнозы сохраняются. К 2015 году планируем проинвестировать около 15 млрд рублей. Когда начинали создавать корпорацию, декларировали 30–40 проектов. Скорее всего, эта цифра будет ближе к 30. Естественно, планы зависят не только от нас, но и от финансирования. На данный момент наш капитал составляет 7,6 млрд рублей, и, естественно, мы ограничены тем ресурсом, которым располагаем.
— Уже подали заявку на докапитализацию?
— Как раз занимаемся этим процессом. Докапитализация в следующем году должна пройти уже не за счет средств самого Внешэкономбанка, а по аналогии с Фондом развития Дальнего Востока («дочка» ВЭБа. — «Газета.Ru») — из бюджета. Поэтому там несколько другая процедура, и мы сейчас над этим работаем. Подаем необходимые документы в Минфин, Минрегион, ВЭБ.
— В результате какая сумма капитала будет?
— В заявке мы запрашиваем средства с небольшим запасом — 10 млрд рублей. Общая сумма подготовленных проектов составляет порядка 12,5 млрд рублей. Но практика показывает: не все они доходят до реализации, даже если деньги есть.
— Негативный имидж Северного Кавказа отпугивает инвесторов? Как преодолеть эту тенденцию, лозунги «хватит кормить Кавказ»?
— Есть такая проблема. Многие, кто никогда в регионе не работал, судят по информации, которая часто даже не соответствует действительности.
На самом деле проблемы с безопасностью в регионе сильно преувеличены.
Действительно, есть отдельные не очень безопасные районы. Но это, может быть, 5—10 процентов от территории всего округа. Большая часть территории абсолютно безопасна и в этом смысле не хуже других регионов России.
А что реально иногда отпугивает инвесторов, так это административные барьеры (они опять же специфичны не только для Кавказа и есть даже в столице): долгие и сложные процедуры согласования проектной документации, проведения коммуникаций к инвестплощадкам.
В силу того что регионы Северного Кавказа дотационны, многие вопросы, которые на других территориях решаются на местном уровне, у нас за счет возможностей местных бюджетов не могут быть решены. Соответственно, они обсуждаются на более высоком уровне, даже федеральном. Процедура усложняется, удлиняется. И здесь роль институтов развития в том, чтобы эти сложности нивелировать. У нас есть полная информация о том, к каким инвестиционным площадкам подведена инфраструктура. И если заинтересовавшая инвестора площадка не подходит, мы почти всегда предложим альтернативную.
Мы создали и презентовали на форуме инвестиционный портал, на котором подобная информация общедоступна. Чтобы не приходилось ездить по местным администрациям, по главам районов, выяснять возможности, сравнивать условия. Такая работа может занять месяцы, если не годы. Из двух с половиной лет, которые мы существуем, значительную часть времени нам пришлось потратить на сбор данных о площадках. Кроме того, мы всегда можем предоставить дополнительную информацию. Есть региональные индустриальные парки, в которых помимо вопросов инфраструктуры сразу решается и вопрос с льготным налогообложением.
— Минрегион в госпрограмме развития Северного Кавказа до 2025 года предполагает привлечь более 2 трлн рублей внебюджетных источников. Это реальная задача?
— Сложно говорить по поводу 2025 года: для бизнеса горизонт планирования около пяти лет, поэтому я бы говорил о перспективе ближайших трех-пяти лет. Мы сравнивали свои цифры с положениями госпрограммы. По крайней мере то, что запланировано до 2015—2016 годов, абсолютно реально. До 2016 года 25% заявленных в госпрограмме инвестиций будет обеспечено подготовленными КРСК проектами. По налоговым поступлениям и по рабочим местам примерно похожие цифры — 30 и 20 процентов. Разные проекты влекут разные результаты вложений на каждый доллар. Сельское хозяйство принесет меньше налоговых мест (из-за льгот), но больше рабочих мест.
И ведь в регионе работаем не только мы — это и отдельно Внешэкономбанк, и «Курорты Северного Кавказа» (КСК), есть просто проекты частного бизнеса.
— Какие отрасли наиболее интересны инвесторам?
— Мы занимаемся сельским хозяйством, промышленностью, туризмом и инфраструктурой. Первые три направления интересны для частного бизнеса; инфраструктура, конечно, с трудом. В силу климатических причин Северный Кавказ просто уникальный регион как для выращивания зерновых, так для овощей, фруктов, цветов, других культур. У нас есть в нескольких проектах не профильные инвесторы, а инвестиционные фонды.
Следующий по интересу сегмент — это туризм. Он требует серьезных вложений на первом этапе. Кавказские Минеральные Воды — один из крупнейших бальнеологических курортов мира: туда приезжают около миллиона человек каждый год. Есть огромное количество, может быть, не самых современных, но существующих санаториев, лечебниц, пансионатов, гостиниц.
В среднем по году они заполнены на 70—80%, а в сезон — более 100% за счет дополнительных мест. Проблему загрузки в низкий сезон пытаемся решить. Например, создаем выставочный центр на 30 тыс. кв. м — место притяжения делового туризма. В Минводах нет ни одного места, где можно было бы провести серьезное мероприятие, самый большой зал на 200–250 человек.
— А доступность? Еще давно поднимался вопрос о строительстве дополнительных аэропортов и модернизации существующих на Кавказе, подведения железных и автодорог. Инициатива КСК о создании авиакомпании не прошла. Чтобы доехать до Архыза, нужно лететь в Минводы и 200 км ехать по не самой современной дороге.
— Если говорить о доступности самих курортов, то вопрос действительно стоит. И он находится в компетенции КСК, потому что они развивают туристическую инфраструктуру в регионе.
Вопрос дорогих билетов и отсутствия регионального перевозчика решается рыночными механизмами. Как только аэропорт модернизировали, пассажиропоток вырос более чем на 30%.
Конкурентная среда привела к тому, что эти билеты стали дешевле. По мере того как в России будут появляться бюджетные авиаперевозчики, это автоматически повлияет на цену билетов.
— В связи со скандалом вокруг КСК не планируете ли «подхватить» их проекты?
— Мы работаем в разных сегментах и совершенно не конкурируем, а в некоторых проектах можем друг друга дополнять. КСК занимаются созданием инфраструктуры туристических проектов в регионе, Корпорация развития Северного Кавказа обеспечивает инвестиции в коммерчески перспективные объекты проектов. У нас нет обязательств инвестировать во все курорты, которые будут развиваться КСК. Там, где мы видим интересный коммерческий проект и где у нас, что очень важно, есть частный партнер, мы вкладываем деньги. Например, в июле запускается первая очередь гостиниц в Архызе.
— Интерес иностранных инвесторов чувствуется? Дальше «прощупывания почвы» многие ли идут?
— Из наших семи проектов в трех есть иностранные инвесторы. В частности, запускаемый в этом году проект по производству алюминиевых рандолей в Невинномысске, заготовок для аэрозольных баллончиков. Раньше их привозили из Греции. Завод построен совместно с греческим партнером.
— А остальные два инвестора?
— Остальные два инвестора вложились в сельское хозяйство, это инвестфонды. Их помогли найти «ВТБ-Капитал» и «Авангард».
— Инвестиции в России во многом — средства естественных монополий. И здесь отсечем Ставрополье, которое по потенциалу превосходит хронически недофинансированные кавказские республики. Видите их интерес к развитию региона? А то Рамзан Кадыров жаловался, что «Роснефть» ведет себя «безответственно»…
— Это процесс небыстрый.
— Многие годы существовала проблема с неплатежами. Естественно, когда тебе не платят за продукцию, которую ты поставляешь, желания инвестировать в инфраструктуру, строить сети, газопроводы не возникает.
— С тех пор как Александр Геннадьевич Хлопонин (вице-премьер, полпред президента в СКФО. – «Газета.Ru») пришел в округ, эта проблема активно решается. Я не очень глубоко погружен в это, но знаю, что все наши естественные монополии уже совершенно по-другому смотрят на инвестиции в регион и на необходимость увеличения присутствия. Надеюсь, что в ближайшие годы уже увидим результат.
