Цивилизация
Годовое собрание акционеров «АвтоВАЗа» пройдет 23 июня. Его повестка пока не разглашается, но по данным «Газеты.Ru», речь пойдет об утверждении нового состава совета директоров, годового отчета предприятия, а также бухгалтерской отчетности, в том числе отчета о финансовых результатах. Кроме того, обновленный совет директоров должен одобрить заем в 20 млрд руб., которые «АвтоВАЗ» получит от Renault под 11,5% годовых на оплату автокомпонентов.
Тем временем внезапно отправленный в отставку экс-глава «АвтоВАЗа» Бу Андерссон, по данным «Газеты.Ru», сейчас отошел от дел и занимается преподаванием в одном из университетов в Швеции. Там он рассказывает студентам о правилах ведения закупок и общения с поставщиками. Нынешний же президент «АвтоВАЗа» Николя Мор пока воздерживается от частых встреч с прессой. На заводе его считают темной лошадкой, но надеются на сохранение рабочих мест и повышение зарплаты.
Одним из первых решений Мора таковое и стало — с 1 июля зарплата всех сотрудников за исключением топ-менеджмента будет проиндексирована на 6 процентов.
О том, на что Мору нужно обратить внимание, чтобы не повторить ошибок Андерссона, в интервью «Газете.Ru» рассказали простые работники предприятия. Они попросили сохранить анонимность, поскольку опасаются санкций от руководства завода, имена всех наших собеседников по их просьбе изменены.
Александр, ремонтник, пять лет на «АвтоВАЗе»
Александр сначала отучился в техникуме при заводе, потом — армия и возвращение на предприятие. Стандартная история жизни рядового тольяттинца. Дальше работа на конвейере, а потом в цеху 1Р 13 в должности ремонтника, который обслуживает конвейерное оборудование. Он отвечает за то, чтобы конвейеры служили без перебоев, а в случае необходимости устраняет неполадки. Перипетий при трудоустройстве пришлось пережить немало — людей перекидывали то в ОАО «АвтоВАЗ», то в ООО «АвтоВАЗ ПРОО», которое специализировалось на ремонте оборудования, то, наконец, обратно. Здесь же познакомился со своей будущей женой, которая также уже несколько лет трудится на заводе.
О зарплате, ипотеке и сокращениях
«Раньше на «АвтоВАЗе» работать было престижно, а теперь банки не выдают сотрудникам ни ипотеку, ни кредиты. Смотрят на нас как на участников шоу «Последний герой», — рассказывает Александр «Газете.Ru». — При пятидневном графике я получал на руки 24 тыс. руб. Потом работать мы стали по четыре дня в неделю и денег стало резко меньше. При этом 10 тыс. руб. я отдаю за ипотеку, которую еще платить и платить. Когда-то нам обещали, что индексация будет проводиться раз в три месяца, потом раз в полгода, потом — раз в год. Последний раз индексацию сулили в прошлом сентябре, но ничего особо не изменилось.
Если я раньше в час получал 79 рублей, то стало 80 рублей. На фоне инфляции прибавка не очень.
Зато есть штрафы — за прогул, опоздание, простой оборудования. Многие надбавки с приходом Бу Андерссона срезали. У моей жены материально ответственная должность на «АвтоВАЗе», через нее проходит продукция стоимостью миллионы рублей, а чистый заработок — 16–17 тыс. руб. Ее подруги-девчонки получали куда меньше — по 13 тыс. при пятидневке, а какая сейчас у них зарплата, даже подумать страшно.
Поэтому молодежи тут работать уже не хочется — это выживание, а не жизнь.
Из достойной альтернативы есть только ТоАЗ — Тольяттинский азотный завод. Там зарплаты и условия получше, но пробиться туда очень сложно. После очередных сокращений на «АвтоВАЗе» все, кто мог, пошли устраиваться туда — некоторые по году ждали ответа, возьмут их или нет. Еще можно пробоваться в городской департамент ЖКХ. Но если развалится завод, развалится и все ЖКХ.
Поэтому из тех, кто попал под недавние сокращения, только единицы нашли постоянную работу.
Друзья калымят как могут. Кто-то работает электриком, кто-то таксует, еще один оформил пенсию по уходу за инвалидом. У меня в бригаде было 12 человек, которые были прикреплены к конкретному оборудованию, они занимались ремонтом и обслуживанием. Сейчас нас осталось четверо. А бывает, что приходится работать вдвоем-втроем. И нужно успевать все за четыре дня. Вот, к примеру, я, как электрик, по правилам техники безопасности не могу работать один в действующей электроустановке. Но мой напарник сидит в зале за пультом управления и не может оттуда отлучаться. И как мне проводить ремонт? Вот и получается, что работы меньше не стало, а зарплата сократилась. Но после увольнений людям могли бы сделать достойную прибавку. В общем, завод держится на патриотизме, без него давно бы все развалилось».
О «Весте» и Ижевске
«Историю с переносом модели Vesta в Ижевск переживали всем заводом, — делится Александр. — Мы видели, как сначала в Тольятти смонтировали все это дорогостоящее оборудование, штампы, узлы для кузовного производства.
Вложили в это кучу денег и человеческих ресурсов, запустили и проверили. Потом все это разобрали и повезли в Ижевск. По пути половину потеряли, докупали оборудование заново.
Страшно подумать, сколько на этом было потеряно денег. Читал, что перенос обошелся в 10 млрд руб. — и как тут машины будут окупаться. Еще было обидно, что специалисты из Тольятти ездили на запуск и установку в Ижевск, все сделали, а премии за запуск Vesta получили люди в Ижевске.
Машины, которые мы собираем на заводе, многие не могут себе позволить. Не хватает даже на Granta — кредит и переплаты бешеные. Раньше на заводе были программы для сотрудников, покрывали разницу в цене чуть ли не 50%. А сейчас какая-то жалкая скидка в 20 тыс. Поэтому я езжу на стареньком «ВАЗе» уже много лет. Иногда присматриваюсь к Vesta и XRay. Когда заглядываю под капот, то ничего нашего там не вижу. Сейчас эту тему с импортными комплектующими объяснили тем, что бывший глава «АвтоВАЗа» Бу Андерссон работал на качество. Но мне кажется, причина была в том, что альянсу нужно было подтянуть импорт».
Об иностранцах
«С Андерссоном я пересекался и беседовал несколько раз, — вспоминает Александр. — Он оставил только негативное впечатление. Напомнил мне нашего прапора из армии. На мой взгляд, это «нулевой» руководитель, который не видел дальше своего носа. Вот, например, одно из его решений по благоустройству завода. Он приказал в самом мазутном помещении, где частички масла буквально висят в воздухе, все боксы, столы и шкафы покрасить в белоснежный цвет. Потому что ему так нравится. А людям каждый день приходилось тратить силы на то, чтобы это все отмывать. Уже десять слоев этой краски там было положено. А когда работать? Если есть места на конвейере, где чисто, то почему бы не покрасить там?
Николя Мор работал в Румынии — эта страна поближе к нам по менталитету. Может, с ним будет попроще. Пока он ведет себя тихо. Запомнились его слова о том, что в Румынии 14 тыс. человек собирали 300 тыс. машин в год, у нас работают 45 тыс. человек, план куда меньше.
Но он не берет в расчет, что тут стоит еще советское оборудование, бóльшую часть которого пора отправлять на свалку.
Японцы к нам приезжали, смотрели на эти прессы — они их еще 40 лет назад списали, уже даже деталей на такое старье не выпускают. Тогда иностранцы очень удивлялись, как же они работают у нас 24 часа в сутки и не ломаются».
О визите Медведева, мытье туалетов и ожиданиях от Мора
«Когда на «АвтоВАЗ» приезжал Дмитрий Медведев смотреть на XRay, был просто цирк, — рассказывает Александр, который был очевидцем событий.
— Медведев пошел по ветке конвейера, но в форму рабочих переодели мастеров и начальников цехов. Дали им гайковерты, с которыми те делали вид, что работают.
Почему так? А если бы он подошел к простому человеку и тот все это высказал в присутствии руководства, как бы Медведев отреагировал? Никто не знал и проверять не захотел.
К тому же не всегда приходится заниматься квалифицированным трудом. Так, в цеху, где ремонтируют прессы, за работниками закрепили по лестничному пролету и туалету, поскольку всех уборщиц сократили.
Вот и получается, что сейчас электрики, ремонтники, слесари, специалисты шестого разряда должны мыть полы. У всех по два высших образования, а они с тряпками ползают.
Такое придумали перед этим новым годом. Есть на заводе и «полумертвые души», людей оформляют как слесарей, а они сидят себе в кабинетах. Донести это до Мора не получится. Через семь инстанций эта информация не дойдет. Также сомневаюсь, что он спускался в прессовый цех. Туда не водят журналистов. Пусть посмотрит, в каких условиях работают люди — в подвале, в потемках приходится обслуживать эти конвейеры. Так что пусть Мор поменьше ходит там, где его водят, и больше обращает внимание на простых рабочих. Андерссон так этого и не понял. У нас народ настолько запуган, что при виде оравы начальства, конечно, не будет подходить и жаловаться.
Недавно девчонка сфотографировала разваленный туалет в Тольятти, выложила фотографию в группу «ВКонтакте». Так ее уволили через три дня.
Прокуратура посчитала, что она нарушила корпоративные правила. Не дай бог, где-то скажешь чего-то лишнего — уволят. А деваться-то некуда. На профсоюз надежды нет».
О выборах и кризисе
«Сейчас нам всем твердят, что дело в кризисе, — говорит Александр. — Но все начинается с того, что у людей в головах, с руководства. Отдали завод иностранцам, так позаботьтесь о людях».
Лана из цеха B0
Лана связана с «АвтоВАЗом» уже четвертый год. Она одна воспитывает двоих взрослых сыновей, поэтому в своей работе ценит в первую очередь стабильность. Здесь трудились ее родители, работает и брат. Женщина трудится на производстве B0, занимается мастикой — наносит ее по швам кузовов автомобилей, которые приходят в цех после сварки. Делается это для того, чтобы в швах не было течи. Также в ее обязанности входит нанесение антишумной мастики и зафланцовка металла по краям дверей. После этих операций кузовы отправляются на окраску, а затем на сборку. На линии собирают модели Nissan, Renault, Lada Largus и Lada XRay. Всего в цехе работают около тысячи человек — в основном это женщины. В начальстве больше мужчин. Работа тяжелая и вредная.
О вредности, сквозняках и страхе
«В цеху у нас есть так называемая вредность, — рассказывает Лана «Газете.Ru». — Например, сборка модели Kalina ведется внизу, в своеобразном подвале. А мы все работаем между химикатами. Если я иду в туалет, то прохожу мимо места, где сбрасывается шлам от производства. Там и запахи, и пыль. Никаких масок нам не выдают. Кто-то сильно реагирует на такое, кто-то нет. Мне порой трудно дышать. Иногда бывают сильные сквозняки. Корпус новый, но он подтекает.
Раньше люди шли на завод за стабильностью, так поступили и мои родители — отработав несколько лет, можно было рассчитывать на квартиру. Были детские садики, поликлиники, турбазы «АвтоВАЗа». Все это начало разваливаться еще до прихода иностранцев.
Сейчас на заводе много молодежи, но все они работают практически забесплатно, все боятся пинка под зад, ведь за забором стоят сотни таких же, но без работы.
Найти работу в Тольятти трудно. А идти дворником или посудомойкой за меньшие деньги тоже не хочется. Кто-то переезжает в другие города, но получается это далеко не у всех — нужно обосноваться, найти работу. Завод — это стабильность. 23-го числа у тебя аванс, 8-го — зарплата. Сейчас мы работаем четыре дня, это вынужденная мера, но люди все-равно страдают, денег не хватает. Так, при полной рабочей неделе при окладе около 15 тыс. руб. и авансе 7,5 тыс. руб. на руки я могла получить около 21 тыс. руб. А при четырехдневке это уже 17 тыс. А у меня кредит, приходится сейчас не платить квартплату и рассчитываться с долгами. Сейчас у нас нет сверхурочных, но зато можно подписать соглашение и выходить на дополнительную подработку в пятницу. В этот день конвейер не работает, и мы занимаемся уборкой рабочих мест, цехов или территории. Те, кому нужны деньги, соглашаются. Я среди таких людей».
О штрафах и гордости
По словам Ланы, после июля «АвтоВАЗ» перейдет на пятидневку. Она уверяет, что уже подписала договор о переходе на этот график.
«С конца июля по август у нас будет корпоративный отпуск, около трех недель, а потом мы будем работать как обычно, пять дней, — говорит работница автогиганта. — Этот график утвердили уже после прихода нового главы предприятия Николя Мора. Но в целом пока рано говорить о его заслугах. Он только заступил в должность, пока разгребает дела.
Хотелось бы, чтобы он сохранил премию, которую придумал Андерссон. Если не пропускаешь работу целый год, не берешь больничные, то в конце года полагается 27 тыс. руб.
Я один раз за год отпросилась у мастера на четыре часа, и все — премии нет. Еще у нас была 13-я зарплата, платили полностью оклад, который можно было отложить на отпуск. Сейчас этого нет, и было бы здорово, если ее вернут.
Но гордость за завод у меня есть — я была так воспитана.
Он был единственным в мире гигантом, где велся полный цикл производства: изготовляли запчасти, проводили окраску, сборку. Сейчас все организовано раздельно. На завод привозят иностранные запчасти, их активно используют. Нужно бы перейти на наши, поднять отечественных поставщиков. А наши заводы по изготовлению запчастей зарубили на корню, и на восстановление уйдет много времени. Да и над качеством придется поработать, ведь многое раньше делалось на авось — все равно брали. Раньше «АвтоВАЗ» был наш российский завод, а теперь контрольный пакет акций в руках у иностранцев. А им не до гордости — нужны просто дешевые производство и рабочая сила».
Константин: шесть лет на «АвтоВАЗе»
Константин пришел на завод после института, сменил несколько позиций и в итоге закрепился в должности инженера. Чтобы получать достойные деньги, приходится подрабатывать ремонтом электротехники в другой компании.
О закупках у иностранцев
«Сначала я работал в чугунно-литейном корпусе, — рассказывает Константин «Газете.Ru». — Там было очень страшно — в цеху отливают чугунные блоки цилиндров, работают огромные двадцатитонные печи, где плавят метал.
Чернота, чад. Пробудешь пять минут, идешь умываться, а из носа идет пыль и грязь.
Потом перешел в цех, где делают блоки цилиндров для Vesta, XRay, Nissan и Renault. Там очень специфичное оборудование. Одна машина, работает очень нестабильно и постоянно ломается. Руководство пытается как может договориться с ее поставщиком, уговорить их приехать и починить ее, но пока ничего не получается. Поэтому приходится иногда закупать эти же блоки у компании — поставщика Nissan, чтобы не было перебоев с нужными запчастями».
О переходе на трехдневку и особенностях продаж
«Жить на урезанную зарплату из-за четырехдневки тяжело, — делится Константин. — И так было обидно, что литейщики могут заработать по 30 тыс., а инженеры получали по 16–17 тыс. руб. Так теперь даже после повышения больше 15 не заработать. Когда приезжал Медведев, ему якобы сболтнули, что мы получаем по 50–60 тыс. руб., — сделали специальные расчетки, ведомости — ходили слухи по заводу. Я в жизни таких денег не видел. Мой максимум был 20 тыс. руб., и то я работал в выходные. Сейчас слухи ходят совсем разные. В бухгалтерии вообще сказали, что нас переведут на трехдневку».
Об ожиданиях от «АвтоВАЗа»
«Я рад, что этот швед, Андерссон, ушел, — признается Константин. — Говорят, он разрушил систему поставок, наприводил своих друзей. Сейчас по двум из них идет следствие — один занимался поставками, второй еще чем-то. Я надеюсь, что Мор многое изменит. О нем писали много хороших вещей. В первый день, когда он пришел на завод, он сразу пошел на производство, прошел мимо нас. Оказалось, что он такой маленький, толстенький, лысенький. Часто приезжают вице-президенты, проходят совещания топ-500. Но никто ничего не говорит.
Андерссон любил показуху, а этот молчаливый, и заводчане очень боятся, что же будет после того, как пройдет корпоративный отпуск.
А от Мора в первую очередь хотелось бы повышения зарплат. Есть система премирования. И за все время своей работы я ни разу не прогулял, не уходил на больничный. Но эти 27 тыс. руб. я никогда не видел — оказалось, что они не полагаются инженерам. Нам дают по 4,6 тыс. руб., в то время как простые рабочие, которые иногда «синими» приходят на предприятие и прячутся по углам, получают по 27 тыс.! Да, руководство хвалит, что я вкалываю целый день, но что с того. Но гордость за отечественный автопром у меня есть. Главное, чтобы не воровали на заводе, и тогда многое может наладиться. Я готов подождать еще пару лет, если не станет лучше, то уволюсь».
