Цивилизация
В декабре 1944 года события на Западном фронте развивались следующим образом: германское командование планировало разгромить англо-американские войска в Бельгии и на юге Голландии, а освободившиеся силы направить на Восточный фронт.
Немецкая операция в Арденнах получило кодовое наименование «Вахта на Рейне» (Wacht am Rhein). В Великобритании эта операция называется «Битва в Арденнах» (Battle of Ardennes), в США – «Битва за Выступ» (Battle of the Bulge).
Для проведения Арденнской операции немецким командованием были созданы две ударные группировки: северная (6-я танковая армия СС, командующий оберстгруппенфюрер СС Зепп Дитрих) и южная (5-я танковая армия генерала Мантейфеля, 47-й и 58-й танковые корпуса, 66-й армейский корпус).
Планировалось нанести удар через Арденны, потому что союзники считали этот район непроходимым для войск зимой. Затем немецкие ударные группировки должны были захватить Брюссель и Антверпен. Планирование наступления в Арденнах велось в глубокой тайне. Многие командиры соединений узнали о нем только накануне начала наступления.
Премьер-министр Великобритании Уинстон Черчилль в своем труде «Вторая мировая война» писал: «Эйзенхауэр подозревал, что готовятся какие-то действия, хотя их масштабы и сила оказались неожиданными».
Контрнаступление немцев началось рано утром 16 декабря 1944 года в нелетную погоду, что лишало союзников возможности нанести массированный авиационный удар по немецким войскам.
Наступление оказалось для американцев неожиданностью, в результате чего они не смогли оказать сильного сопротивления наступавшему врагу. Союзные войска утратили инициативу и с трудом сдерживали натиск германских войск. К 25 декабря немцы продвинулись почти на 100 км.
«Плохая погода и низкие стелющиеся туманы сделали невозможными действия нашей авиации в течение первой недели битвы», – писал в своих воспоминаниях Черчилль.
Британский премьер пишет, что «в этот период Эйзенхауэр и его штаб, конечно, жаждали узнать, могут ли русские что-либо сделать со своей стороны, чтобы облегчить нажим, которому мы подвергались на Западе. Все усилия офицеров связи в Москве получить ответ у своих русских коллег терпели неудачу. Как только я узнал об этом, я заявил Эйзенхауэру: «Вы можете столкнуться с многочисленными проволочками в штабных сферах, но я полагаю, что Сталин сообщит мне, если я спрошу его».
6 января Уинстон Черчилль отправил Сталину послание, где, в частности, спрашивал: «можем ли мы рассчитывать на крупное русское наступление на фронте Вислы или где-нибудь в другом месте в течение января и в любые моменты, о которых Вы, возможно, пожелаете упомянуть»?
«Если учесть, насколько серьезным было решение, о котором я спрашивал, и сколь многих людей оно касалось, то весьма примечательно, что ответ был послан мне на следующий же день», – вспоминает Черчилль. 7 января 1945 года Сталин ответил: «Можете не сомневаться, что СССР сделает все, что только возможно, чтобы помочь славным союзным войскам».
Уинстон Черчилль в своих воспоминаниях подчеркивает: «я привожу эту переписку как прекрасный образец быстроты, с которой можно было вершить дела в высших сферах союзников, а также потому, что со стороны русских и их руководителей было прекрасным поступком ускорить свое широкое наступление, несомненно, ценой тяжелых людских потерь».
Уже 12 января Красная Армия начала Висло-Одерскую стратегическую наступательную операцию. Вслед за этим 13 января в Восточной Пруссии германским войскам был нанесен еще один мощный удар.
Наступление Красной Армии между Вислой и Одером и в Восточной Пруссии имело большое значение для срыва планов германского командования на Западе. Именно в результате зимнего наступления РККА руководство Вермахта вынуждено было окончательно отказаться от дальнейшего проведения операции «Вахта на Рейне».