Родился в семье партийных работников
Родители поэта — грузин Шалва Окуджава и армянка Ашхен Налбандян — были идейными коммунистами-большевиками и проживали в Тифлисе (ныне Тбилиси), где активно занимались агитационной и просветительской работой. В 1922 году, сразу после свадьбы, Шалву Окуджаву отправили на учебу в Москву. На вокзал молодоженов провожал их соратник по Тифлисской партийной ячейке — Лаврентий Берия. В столице молодая семья получила две комнаты на Арбате, где спустя два года родился Булат Окуджава.
При рождении получил имя Дориан
Родители Булата Окуджавы были большими поклонниками творчества ирландского писателя Оскара Уайльда, в частности — его романа «Портрет Дориана Грея». Когда в семье родился первенец, родители дали ему имя Дориан — и в первый месяц жизни будущего поэта ласково называли Дариком. Однако накануне официальной регистрации Шалва Окуджава решил, что Дориан звучит слишком претенциозно и неуместно для советского человека, из-за чего записал сына под популярным в Грузии именем Булат. На протяжении всей жизни Булат Окуджава был атеистом, но, по слухам, незадолго до ухода попросил жену покрестить его именем Иоанн.
В детстве носил прозвище «кукушонок»
История происхождения прозвища «кукушонок» имеет две версии. По первой, прозвище придумала бабушка поэта по отцовской линии: в младенчестве Окуджава издавал звуки, которые, как ей казалось, были сильно похожи на крик кукушки. Согласно второй версии, прозвище придумала бабушка по материнской линии, а связано оно было с тем, что в детстве, пока родители активно занимались партийными делами, Булат Окуджава постоянно переезжал от одних родственников к другим. В пользу второй версии говорит одна из глав автобиографической книги Окуджавы «Упраздненный театр», где он пишет, что его мать часто упрекали в том, что она не выполняет своих обязанностей и постоянно «спихивает» сына на родственников.
В 11 лет выстрелил в друга
Когда Окуджаве было 11 лет, он подружился с 13-летним Афанасием Дергачем, который работал на стройке. Родители будущего поэта не одобряли такую дружбу, но Булата это не останавливало — его привлекала «взрослая самостоятельная жизнь» Афанасия. Однажды Окуджава решил покрасоваться перед другом и стащил у отца револьвер. Друзья отправились в лес, где Булат случайно выстрелил в Афанасия. К счастью, пуля прошла навылет и не задела жизненно важных органов. Правда, дружбе после этого инцидента пришел конец — Дергач не простил Окуджаву и при следующей встрече разбил ему нос.
Был сыном «врагов народа»
В 1937 году отца Булата Окуджавы арестовали, а затем расстреляли по обвинению в троцкизме и вредительстве. Через год его мать тоже была арестована и сослана в Карагандинский лагерь, и Булат остался на попечении у бабушки. Переживания из-за ареста родителей переросли в подростковый бунт. На излете жизни поэта, когда Юрий Рост во время интервью с Окуджавой спросил, ощущал ли он себя сыном «врагов народа», тот ответил: «Я испытывал это на себе ежечасно, во всех смыслах. Жили мы впроголодь. Страшно совершенно. Учился я плохо. Курить начал, пить, девки появились. Московский двор, матери нет, одна бабушка в отчаянии. Я стал дома деньги поворовывать на папиросы. Связался с темными ребятами. Как я помню, у меня образцом молодого человека был московско-арбатский жулик, блатной. Сапоги в гармошку, тельняшка, пиджачок, фуражечка, челочка и фикса золотая».
Школьником ушел на войну
Когда началась Великая Отечественная война, Булат Окуджава хотел пойти на фронт добровольцем, но его не взяли из-за возраста. После окончания девятого класса молодой человек прошел военную подготовку, и в 1942 году был зачислен минометчиком пятого гвардейского Донского казачьего корпуса. Спустя два месяца Окуджава был ранен в бою под Моздоком, а после лечения сначала служил в запасном полку Батуми, а затем радистом в артиллерийской бригаде на Закавказском фронте. Спустя много лет Окуджава сказал: «Воевал не я. Воевал юноша с моим именем и фамилией. Он был романтичен, как, впрочем, и большинство его сверстников, он был сыном «врагов народа», и это его ранило и побуждало идти на фронт, чтобы доказать всем, чтобы все видели, что значит для него его прекрасная, единственная, неповторимая отчизна».
Работал учителем в школе
После окончания филологического факультета Тбилисского государственного университета Булат Окуджава несколько лет работал учителем русского языка и литературы в калужской школе №5. Об этом периоде своей жизни он позже расскажет в повести «Новенький, как с иголочки» (1962) и рассказах «Частная жизнь Пушкина, или Именительный падеж в жизни Лермонтова» (1976). Впоследствии Окуджава признавался, что работа учителем ему категорически не нравилась: «Школу, честно говоря, я не любил за консерватизм, да и учителем я был плохим». Впрочем, в 1995 году в колонке для «Литературной газеты» поэт заявил о желании вернуться к урокам литературы: «Если бы не возраст и не состояние здоровья — а они мешают это осуществить, — мне бы очень хотелось без всякой платы вести класс в какой-нибудь хорошей московской школе... Допустим, раз в неделю я приходил бы к старшеклассникам на урок. Пофантазировали бы вместе…».
Сначала отказался сочинять песню для «Белорусского вокзала»
Когда режиссер картины «Белорусский вокзал» Андрей Смирнов попросил Окуджаву, бывшего фронтовика, написать песню к фильму, поэт отказался. Тогда Смирнов уговорил Окуджаву приехать к нему на «Мосфильм», где показал отснятую часть картины. Булат Шалвович согласился. Позже он расскажет: «Неожиданно вспомнился фронт. Я как бы воочию увидел этого самодеятельного фронтового поэта, думающего в окопе об однополчанах. И тут же сами собой возникли слова «Мы за ценой не постоим...». Съемка эпизода, в котором звучит песня, проходила непросто: по сценарию Нина Ургант, сыгравшая роль бывшей медсестры десантного батальона, во время исполнения песни не должна была плакать. По слухам, актриса несколько раз убегала со съемочной площадки в слезах, пока наконец не отсняли тот дубль, который вошел в картину.
Писал сценарии к фильмам
За годы творческой деятельности Булат Окуджава дважды пробовал себя в качестве киносценариста. Первой его работой стал сценарий к фильму «Верность», написанный в соавторстве с Петром Тодоровским. Картина рассказывает историю молодого солдата, который встречает свою любовь и отправляется на фронт, где погибает. Сценарий трижды не принимался к постановке и был запущен в производство только после того, как в него включили сцену принятия присяги. Перед показом на Венецианском кинофестивале, где картина получила премию в номинации «За лучший дебют», сцену удалили по настоянию Петра Тодоровского. Вторым фильмом, над которым работал Окуджава в качестве соавтора сценария, стала картина режиссера Владимира Мотыля «Женя, Женечка и «катюша». Прочитав повесть Окуджавы «Будь здоров, школяр!», режиссер захотел снять фильм о школьнике-интеллигенте, который попадает на войну, но все у него идет наперекосяк. Окуджава сначала отказался от соавторства, но затем согласился — и привнес в сценарий важные детали, диалоги и образы.
Песню Окуджавы перевел на английский Владимир Набоков
В 1957 году Булат Окуджава написал песню-посвящение поэту Евгению Евтушенко «Сентиментальный марш». В 1965 году песня в исполнении автора прозвучала в картине Марлена Хуциева «Мне 20 лет», а спустя год текст марша был переведен на английский язык Владимиром Набоковым. Это был единственный эпизод, когда Набоков, отрицательно относившийся ко всему советскому, перевел на английский стихи советского поэта. В 1969 году переиначенное двустишие из «Сентиментального марша» появляется в англоязычном романе Владимира Набокова «Ада». В одной из сцен герои слышат обрывок песни, ужиная в русском ресторане: «Nadezhda, then I shall be back, when the true batch outboys the riot». Если перевести дословно, получится белиберда, ведь слова «outboy» в английском языке не существует.
Коллекционировал колокольчики
На своей даче в Переделкине, которая сегодня является домом-музеем Булата Окуджавы, поэт коллекционировал колокольчики. Начало коллекции положила его подруга, поэтесса Белла Ахмадулина, которая жила через дорогу от дома Окуджавы. Она вручила другу колокольчик, сопроводив сувенир стихами: «Прими, Булат, мой колокольчик, умеющий призвать слугу. Коль ты меня увидеть хочешь, ты позвони — я прибегу». После этой истории все друзья стали дарить поэту колокольчики. По слухам, всего в коллекции Окуджавы накопилось более 500 колокольчиков, самые ценные из которых по сей день висят в его кабинете над письменным столом.