На первый этап реставрации знаменитой картины Ильи Репина «Иван Грозный и сын его Иван 16 ноября 1581 года», которую 25 мая повредил посетитель Третьяковской галереи, нанеся по ней несколько ударов металлической стойкой ограждения, может уйти до 10 миллионов рублей, однако и эта сумма еще может измениться.
«Точной суммы нет. Не проведены работы, чтобы понять программу восстановления картины. Первые результаты, возможно, могут появиться к концу этой недели, это зависит от специалистов-реставраторов, — сообщил заместитель председателя правления Сбербанка Станислав Кузнецов. —
По разным оценкам, цифра на первом этапе может составить 5-10 миллионов рублей, но это не окончательная цифра».
При этом все расходы по восстановлению полотна Сбербанк решил покрыть сам. Как сказал глава акционерного общества Герман Греф, банк также готов оплатить установку современных систем защиты во избежание подобных случаев в будущем.
«После произошедшего в Третьяковской галерее с картиной Репина мы решили помочь в кратчайшие сроки вернуть ценнейший экспонат посетителям музея. Мы предложили содействие в проведении быстрой и качественной реставрации картины, — сказал Греф. — Более того, Сбербанк предлагает музею сделать самые современные средства защиты наиболее ценных картин экспозиции — например, особо прочные короба, используемые в других музеях такого уровня. Нужно сделать все, чтобы избежать повторения инцидентов в будущем».
Генеральный директор галереи Зельфира Трегулова подчеркнула, что главным условием возвращения картины в экспозицию является изготовление особой «антивандальной капсулы».
Также в Третьяковке подтвердили информацию о том, что «Иван Грозный и сын его Иван...» не была застрахована, — как и все остальные полотна. Главная хранительница галереи Татьяна Городкова сообщила, что это не требуется по закону и нужно только в тех случаях, когда произведения искусства вывозятся из страны для экспонирования за границей. Помимо этого, на картине Ильи Репина не была установлена антивандальная пленка, обычно наклеиваемая на защитные стекла.
«Полотно с 1996 до лета 2017 года было защищено стеклом, созданным в Германии, — рассказала Городкова. — Само это стекло не предполагает наклеивание на него чего-либо».
Она сообщила, что Третьяковка планировала провести персональную выставку работ Репина.
«Мы летом 2017 года начали готовиться к выставке и в рамках подготовки запланировали комплекс исследования работы. [Он] проходил в течение трех месяцев летом 2017 года, — цитирует Городкову «Интерфакс». — После исследований были проведены работы по укреплению. И на картину обратно было установлено стекло из Германии».
По ее словам, случившееся поможет Третьяковской галерее определить, на каких «возможных уязвимых точках» стоит сосредоточиться.
«Есть стекло в Японии антибликовое и антивандальное. Оно очень тяжелое, его невозможно вмонтировать в раму. Делают ниши в стенах для картин, поверх которых помещают антибликовое и антивандальное стекло, — добавила Трегулова. — Стоимость такого стекла — десятки, если не сотни тысяч евро. Мы можем обеспечить приобретение такого стекла, только опираясь на помощь партнеров».
Представители Государственного Эрмитажа также вслед за Сбербанком заявили о готовности оказать помощь в реставрации полотна.
«О том, каким будет ход реставрации, мы будем обсуждать не только среди своих реставраторов, мы соберем всех ведущих реставраторов, занимающихся живописью. Нам уже предложил помощь Эрмитаж, будем принимать серьезное взвешенное решение», — отметила Трегулова.
По ее словам, в первую очередь будут изучены сами повреждения, а также общее состояние работы Репина, и уже отталкиваясь от этого будет сформирован план дальнейших действий: главным образом, предстоит решить, будут ли устраняться последствия нападения или картину восстановят полностью — в том числе и появившиеся в течение последних 100 лет дефекты.
«Реставрация будет сделана, ликвидировать эти утраты возможно, вопрос в том, что у картины очень сложное состояние, и эти удары, наверное, его только усугубили, об этом мы сможем судить в обозримом времени, — отметила Треуглова. —
Нам надо понять по какому идти пути: ликвидации нанесенных утрат или по пути решения принципиальных проблем, с которыми это полотно живет с 1913 года».
В свете недавних событий Министерство культуры и Третьяковская галерея хотят начать дискуссию на тему ужесточения наказания за уничтожение произведений искусства. Так, в Минкульте настаивают на максимально жестком наказании повредившего картину Репина вандала.
«Уничтожение культурных ценностей наказывается штрафом в размере 3 млн руб. либо лишением свободы до трех лет, — заявил замглавы ведомства Владимир Аристархов. — Конечно, три года — это не сопоставимо с ценностью этой бесценной картины. Но тем не менее, преступник должен быть максимально сурово наказан».
Трегулова подчеркнула, что Третьяковка «хотела бы инициировать обсуждение об ужесточении наказания для художественных ценностей».
«Событие страшное и пугающее, которое говорит об агрессии, царящей в обществе, — отметила она. — Картина «Иван Грозный и его сын» — вещь важнейшая и крайне хрупкая. Она никогда не выдавалась галереей и покидала ее стены только во время войны».
Инициативу поддержал Музей Москвы. Заместитель генерального директора по развитию учреждения Георгий Слугин выразил мнение, что ужесточение наказания поможет удержать людей от актов вандализма.
«Конечно, штраф должен быть сопоставим с ущербом. Если картина стоит больше трех миллионов рублей, то это несерьезно, потому что в итоге на кого падают расходы? На Третьяковскую галерею, на федеральные бюджетные музеи, на нас, — сказал Слугин в разговоре с РИА «Новости». — То есть если человек не вносит этот штраф, то, по сути, все те, кто заинтересован в наследии, мы в налогах платим эти деньги.
Грустно, что так получилось, но усилить меры безопасности — они и так на хорошем уровне, а вот повысить штраф за такие инциденты не мешало бы, потому что это может остановить других людей».
«Этот случай говорит о том, что падает уровень культуры в целом, однако музеи не должны закрываться, они должны быть открытыми, должны воспитывать так же, как и в школе, во всех образовательных учреждениях», — подытожил Слугин.