Цивилизация
Официально об отставке Олега Вьюгина с поста руководителя Федеральной службы по финансовым рынкам (ФСФР) объявил премьер Михаил Фрадков на заседании правительства: «Я, честно говоря, жалею о том, что Вьюгин выбрал бизнес. Я думаю, что наш выбор трехлетней давности был правильным. Но тут, как говорится, насильно мил не будешь». Также премьер сообщил, что кабинет принял предложение бывшего главы ФСФР о преемнике: назначить на эту должность Владимира Миловидова.
Помощник премьер-министра Миловидов в 2000–2003 годах работал в должности первого зампреда Федеральной комиссии по рынку ценных бумаг (ФКЦБ), на базе которой и была создана ФСФР.
В ФСФР от комментариев отказались, сказав, что говорить на эту тему может только сам Вьюгин, в данный момент отсутствующий. Большинство аналитиков фондового рынка также отказались комментировать ситуацию. Лишь один эксперт на условиях анонимности согласился ответить на вопрос, изменится ли политика ФСФР после смены руководителя, — по словам эксперта, она останется в прежнем ключе. «Мне кажется, принципиально ничего не должно измениться», — сказал он «Газете.Ru».
Скупость комментариев свидетельствует о том, что эта отставка оказалась весьма неожиданной для финансового сообщества. К Вьюгину не было особых претензий ни со стороны власти, ни со стороны регулируемых им финансистов. Причина этой отставки, по всей видимости, не связана с работой службы в последнее время. Известно, что Вьюгин шел на должность главы ФСФР для того, чтобы воплотить свою давнюю идею — создание так называемого мегарегулятора. Этот орган должен был контролировать практически все финансовые рынки России. Прежде всего Вьюгина интересовал банковский рынок — предполагалось, что мегарегулятор возьмет на себя элементы банковского надзора и регулирования рынка банковских услуг.
Однако Центробанк не отдал Вьюгину часть своих функций.
На это не повлияли даже громкие скандалы, связанные с убийством первого зампреда ЦБ Андрея Козлова и знаменитыми письмами обвиняемого в этом убийстве Алексея Френкеля, в которых критиковался банковский надзор.
Банковское сообщество тоже было не в восторге от того, что в стране появится еще один сильный контрольный орган. Противники создания мегарегулятора даже привлекали для обоснования своей позиции Конституцию, в которой прописана роль Центробанка как относительно независимого органа. Очевидно, что преимущество мегарегулятора тоже должно было заключаться в независимости — создание очередной службы под правительством никоим образом не изменило бы ситуацию.
Известно, что российский фондовый рынок сильно зависит от инсайдерской информации, особенно при торговле акциями компаний с госучастием. В такой ситуации подконтрольный правительству мегарегулятор вряд ли смог бы эффективно противодействовать инсайду, который чаще всего «утекает» из различных министерств и ведомств. Поэтому именно с инсайдом прежде всего и пытался бороться Вьюгин, разработав закон, который скоро должен поступить на рассмотрение Госдумы. Однако как этот закон будет применяться, пока сказать трудно.
Известно, что в США знаменитая Комиссия по ценным бумагам и биржам (SEC) имеет огромные возможности и даже проводит свои собственные расследования.
Новый закон не наделит ФСФР подобными полномочиями. Ранее Олег Вьюгин на вопрос «Газеты.Ru» о том, кто будет вести инсайдерские расследования, грустно ответил: «Силовики». Он не стал комментировать квалификацию тех, кто будет ловить инсайдеров, лишь отметив, что он помнит случаи, когда силовики становились финансистами, но «обратного» движения зафиксировано не было.
Сам Вьюгин, по слухам, скорее всего, будет работать в одной их крупнейших мировых инвестиционных компаний.
