Цивилизация
Для тех, кто «не кончал» классических гимназий, начальные титры подробно объясняют, что гарпастумом называлась в древности игра, напоминающая современный футбол. Греко-латинская нота тут, конечно, не случайная: «Гарпастум» разыгран в декорациях 1914 года, когда в империи нашей, согласно отечественной мифологии, не только росли удои, выращивали пшеницу для Америки, а в Думе брезжил парламентаризм, но наблюдался еще и невиданный расцвет искусств, известный как эпоха Серебряного века. Ее благородный блеск, впрочем, был сильно омрачен двумя историческим фактами: российская футбольная команда проиграла на Олимпиаде в Стокгольме немцам со счетом 0:16, а русское правительство так возлюбило сербских террористов, что ввязалось в первую мировую войну, которую тоже, как известно, немцам проиграло.
Короче говоря, футбол, секс, Блок и первые издержки глобализации – вот что такое «Гарпастум» Алексея Германа-младшего. Фильм участвовал в конкурсе Венецианского кинофестиваля.
Начнем с футбола. Благородной древней страстью пинать ногами мячик охвачены в фильме два юных петербуржца – братья Андрей (Пронин) и Николай (Козловский). Их отец, умудрившись поставить все деньги на ту самую русскую команду, которая со свистом продула немцам в 1912 году, разорился, сошел с ума, уложен на перины и теперь мычит что-то нечленораздельное в доме своего брата-врача, хрестоматийного чеховского земца в безупречном исполнении Павла Романова (сыгравшего, кстати, в предыдущем фильме молодого Германа главную роль). Отдуваться за отца приходится сначала англичанам, объявившим набор русских туземцев в профессиональную футбольную команду, от которой нашим братцам дали от ворот поворот.
Пожелав усатым джентльменам «убираться обратно в гребаную Англию» братья решают отстроить собственный футбольный стадион, для чего и приобретают у местного татарина апокалиптического вида пустошь, на которую, похоже, еще двадцать лет назад выпали все радиоактивные осадки из «Писем мертвого человека». Отдуваться за дорогостоящий пустырь приходится уже всем футболистам города, играя с которыми «на деньги» братья и набирают обещанные татарину 150 рублей. Таков нехитрый сюжет «Гарпастума».
Эти матчи — с грузчиками, с семинаристами, с православными попами, да и вовсе с какой-то голытьбой, составляют добрую половину фильма.
Если вы заинтригованы экзотическим футбольным действом в исполнении русских игроков столетней давности, то будете сильно разочарованы. То, как наши герои месят грязь и пачкают выходные брюки на фабричных окраинах Санкт-Петербурга – зрелище довольно заунывное и безнадежно застрявшее между тем, как играют в футбол на рабочих окраинах сейчас и как древние греки играли в свой таинственный гарпастум. Впрочем, и сам режиссер утверждает в интервью, что создать адекватный эпохе образ игры он не стремился, а на месте футбола, к которому он по-человечески совершенно равнодушен, вполне мог оказаться теннис. Как, наверное, и серсо, и домино, или даже пасьянс, почему бы и нет, главное – люди, герои, которые доверяют свои жизни всяким азартным пустякам, а из этих пустяков в конечном итоге строится эпоха.
Звучит, надо сказать, вполне по-германовски.
Однако с героями в «Гарпастуме», как и с футболом, тоже все не слава богу: контрастный дуэт Пронина и Козловского, блондина-раздолбая и шатена-умника, и мог бы стать упругим бицепсом основной интриги, но, похоже, в режиссерские планы такая возможность тоже не входила. Герман-младший сделал все возможное, чтобы из разных темпераментов и борьбы противоположностей получились этакие «двое из ларца, одинаковы с лица», нечто русское среднеарифметическое, так что к середине фильма уже перестаешь различать, кто здесь Николай, а кто Андрей: оба рассекают по фильму с одинаково отрешенными физиономиями, и лишь в одном эпизоде, когда героиня Чулпан Хаматовой – салонная дама бальзаковского возраста – делает Андрею спонтанный минет, на лице у футболиста начинает блуждать первая жизнеподобная улыбочка. Так что вторую после футбола пафосную составляющую «Гарпастума» – романтическую – Алексей Герман-младший тоже низводит в ипохондрию и грусть.
Таков, наверное, был дух эпохи — русского декаденса, игравшего не в футбол, не в soccer, а в гарпастум, и реконструкции которого, судя по тщательно отобранному антиквариату, посвятил свою картину режиссер – прилежный ученик Германа-старшего, в отдельных эпизодах повторяющий фирменные отцовские интонации почти что безупречно.
Тогда действительно возникает ощущение, что смотришь не картину 2005 года, а добротную продукцию «Ленфильма» тридцатилетней давности, которую всегда не стыдно посмотреть.
Проблема в том, что от 2005-го тоже никуда не убежишь: рассматривая обклеенного париком Гошу Куценко, роняющего Чулпан Хаматовой за чашкой чаю: «Встретил тут на вокзале Льва и Анечку – передают привет», как-то не сразу соображаешь, что это не пародия на Михаила Козакова из тепцовского «Господина оформителя», а великий русский поэт Александр Блок. С другой стороны, физиологическое ощущение промоченных на гарпастуме ног и подхваченной в декадентском литсалоне туберкулезной палочки при просмотре фильма тоже возникают. С таким вот болезненным и странным раздвоением смотрится весь фильм Алексея Германа-младшего, после которого выходишь из зала, как из поросшего зеленью аквариума, с мыслью продышаться, встряхнуться и купить иммуномодуляторов.
Может, авторы со словарями что-нибудь напутали, и «гарпастум» — никакая не игра античных мальчиков, а медицинский термин, обозначающий психический недуг? Глядя на нынешний родной футбол, можно, во всяком случае, с полной уверенностью утверждать — гарпастум в России продолжается.
Попытаться сохранить здоровье можно уже с 27 октября в основных кинозалах Москвы.
