Цивилизация
Тема сексуальных меньшинств до сих пор по каким-то причинам остается горячей. Уже и почти все права «голубые» в развитых странах получили, и фильмы про них снимали, и сериалы, а уж книг понаписано – пропасть. И все равно гетероимущее большинство продолжает интересоваться: а все же, как это там у них все устроено? Ну им в самом деле..? И даже вот это самое? Ощущается, что тема педерастии в литературе до сих пор не раскрыта. Публика желает подробностей, с одной стороны, и некоторого психологического объяснения недоступному ее пониманию феномена. Скажем, почему это «голубых» так много в среде разного рода творческой интеллигенции? Рвутся они туда или уже на месте приобщаются? Ведь с нестандартной половой ориентацией до одури любят играть именно в целом нестандартные особи, неординарно мыслящие. Так может, голубая метка – признак избранности? Или ею можно обзавестись? А если можно, то как и зачем? Скажем прямо, на большинство из этих вопросов автор романа «Линия красоты» ответов не дает, однако публике все равно понравилось. Да ладно бы публике!
Номинационная комиссия «Букера-2004», видавшая всяческие виды, и та пришла в восторг, хотя на голимой политкорректности ее не объедешь.
Есть, правда, еще одна особенность у романа: Алан Холлингхерст отправил своего гей-героя по имени Ник в самую гущу английской аристократии. Парень учится в Оксфорде, где, собственно, и «открылся» — известно, что именно Оксфорд традиционно (как же в Англии и без традиций?) славится юными интеллектуалами, ищущими приключений на свои «вторые девяносто» без всяких переносных смыслов. Итак, юноша пережил пару влюбленностей, обзавелся великосветскими знакомствами, а потом даже стал другом и едва ли не членом семьи аристократов, поселился у них дома.
Хозяин – большой политик, его жена – воплощение изыска и шарма, сын – малость обкуренный, но вполне себе отпрыск, а на роли урода в семье – дочь, психопатка и чуть ли не социалистка.
Слуги, домработница, секретари, в гостях бывает чуть ли не весь кабинет — вот она, сладкая жизнь. Как истый англичанин, Ник восхищается самой атмосферой высших кругов, практической пользы для него в этом пока немного. На первых порах он даже не рискнул привести в дом черного парня, с которым познакомился по объявлению, – пришлось трахаться с парке. Тем не менее время шло, Ник осмелел, перестал ощущать себя чужим и даже как-то раз сплясал на одной из вечеринок с подвыпившей Тэтчер. А уж что касается любовников... В общем, аристократия оказалась не такой уж чопорной – у каждого какой-нибудь грешок, на лордах клейма ставить некуда, и в том корень их глубокой толерантности ко всему, что за порогом дома-крепости творится. Что же касается происходящего внутри, то и тут на многое можно закрыть глаза, не просачивался бы только сор за порог, а скелеты в прессу.
Итак, совместив критику высших слоев с нежным описанием содомии, Алан Холлингхерст получил весьма выигрышный коктейль, осталось только добавить что-нибудь для вкуса. Автор выбрал эстетику – «Линию красоты», ту линию жизни, по которой старается пройти юный Ник. Тут же становится понятно, почему он гей: в описании Холлингхерста мужеложцы выглядят сущими ангелами. И внешне – не до женщин, когда вокруг столько красивых мужчин! – и внутренне. Они образованны, тактичны, остроумны, они чужды предрассудков — что расовых, что социальных, они относятся друг к другу с нежностью, они... Вот собрался парень Ника помирать от СПИДа и сразу решил отписать бывшему дружку в наследство офисное здание, чтобы тот ни в чем уже не нуждался. И ведь что характерно – а кому еще отписывать?.. Детей-то от этого не бывает.
«Линия красоты» — роман о человеке, который нашел в этом грубом мире что-то прекрасное и только этим живет.
Окружающие содомитов лорды безобразно пьянствуют, лгут, обманывают жен, они некрасивы. То ли дело эти юные, полные жажды любви существа – если и нюхнут кокса, то шутки ради, если и снимут проститута, то за свои.
И куда дел Холлингхерст старых истеричных педерастов, что топят друг друга, едва заподозрят в посягательстве на очередного своего «мальчика»? Остается предположить, что у Ника все это в будущем. В том будущем, сочинять о котором неполиткорректно. Одно дело – живописать раскрутки ровесников и совсем другое – совращение юнцов вполне взрослыми и, что важно, состоятельными людьми. Вот эта сторона жизни геев широкой публике вряд ли понравилась бы. Увы, «Линия красоты» ведет Ника именно туда. Или в гроб – действие романа происходит в восьмидесятых, когда еще только учились пользоваться презервативами.
Алан Холлингхерст. «Линия красоты». РОСМЭН, 2005.
