Цивилизация
В этом году в репертуаре фестиваля «Новая драма» совершенно случайно случился жанровый казус. Настоящих драм, со множеством действующих лиц, или там комедий таких актуальных, чтобы на поклонах кричали бы: «Автора!» и автор бы выходил раскланиваться, на «Новой драме» немного. Во всяком случае, фестиваль уже близится к концу, а тексты играют в основном монологические или же сделанные в разговорно-документальном жанре «вербатим».
Особенно удался «вербатим» театру «Парафраз» из удмуртского города Глазов. Глазовцы привезли устное народное творчество под названием «Околесица», и в самом начале так и сказали, выйдя к публике со вступительной речью, что у них жанр вербатим, что ходили они по улицам, школам и детским садам родного городка и записывали, кто что скажет на тему, например о хорошей жене, и вот получился спектакль. Для Москвы, может быть, такой развернутый пояснительный пролог был и необязателен – здесь все понимают, что такое вербатим, а вот для Удмуртии начало очень полезное и прямо-таки просвещенческое. Сама же постановка «Околесицы» получилась ну очень занимательной, смешной и, главное, необыкновенно реалистичной. Четверо актеров начали про хорошую жену, продолжили про свадьбу, которую сыграть так, чтоб утром обойтись без похмелья, ни в одном русском городе невозможно, вытащили на сцену таз с салатом «Оливье» и закончили совершенно гришковецкими воспоминаниями о Новом годе и подарках, в которых обязательно было яблоко, мандарин, ириски, батончики, «Красная шапочка» и «Мишки на севере».
По шуткам и гэгам глазовцы перещеголяли финнов с их «Кокколой» (эти два спектакля сравнивали еще задолго до их приезда в Москву).
Но шутки шуточками, а про актуальную проблему, которая, собственно, и есть формообразующая составляющая для любого вербатима, тоже не забыли. Глазовцы выбрали такую: куда исчезла первая брачная ночь. Так прямо и поставили вопрос ребром: у кого она была, чтобы и первая, и брачная одновременно. Зал зашелся в хохоте – вот и правда, исчезающий вид человеческих отношений. «Околесице» аплодировали как никакому другому спектаклю: уж больно точную грань нашли актеры между клоунадой – вызывали подыграть даже зрителей из первых рядов — и бытовухой. В общем, судя по тому, что вербатим дошел до города Глазова, с этим жанром все в порядке, он освоен актерами на всех широтах и хорошо принят зрителем.
С более сложной драматургией все не так просто.
Изначально «Новая драма» ставила себе целью именно поиск современных театральных текстов. Первые «Драмы» бурно открывали новых русских авторов – Пресняковых, Курочкина, Вырыпаева. Но на нынешнем фестивале премьеры собственно авторского текста еще не случилось. В так называемой немосковской программе, пока сыграли только одну пьесу, которая могла бы хоть как-то претендовать на это – «Mutter» Вячеслава Дурненкова. «Mutter» — история о доме престарелых. Герои, две старушки и два старичка, совершая нехитрый ежедневный моцион, вскользь рассказывают о своей прошлой домашней жизни и даже разыгрывают пьеску для художественной самодеятельности. Стариков в Тольяттинском театре очень достоверно играют молодые актеры.
И когда бы автор развил тему – зрители облились бы слезами и ушли бы из зала с твердым желанием реформировать немедленно пенсионное законодательство,
А заодно и навести порядок в земельных законах, ибо очень проникновенно актриса, играющая престарелую из деревенских, рассказывает об апокалиптическом состоянии русских сел. Но без крена в глубины постмодернизма драматург обойтись не смог. В самый неожиданный момент его пенсионеры вдруг заговорили компьютерным языком из фильмов про далекие галактики и оказались посланцами из космоса. Такие новые драмы любили писать в начале 90-х.
Зрители, выходя из зала, были к подобному повороту темы душевно не готовы – и посему расспрашивали друг друга, что бы это значило и что, собственно, с дедулями-бабулями случилось. Такое любопытство вряд ли лестно для автора, тем более давно не дебютанта, а по меркам «Новой драмы» даже уже и мэтра. Так что опять сильнейшими оказались проверенные репертуарным театром московские постановки. Правда, под занавес остался еще один хит. Польская «Шахта». А уже завтра на главный вопрос «Новой драмы», кто в этом году первый и лучший, будет дан самый точный ответ.
