Цивилизация
В понедельник Федеральная служба исполнения наказаний сообщила, что за последний месяц в России резко увеличилось число людей в следственных изоляторах. Как заявил заместитель директора ФСИН Владимир Семенюк, в августе — сентябре было арестовано больше 31 тыс. человек, в том числе и несовершеннолетних, в то время как месячная «норма» с вступлением в силу нового Уголовно-процессуального кодекса — 16 тыс. человек, передает «Интерфакс».
По данным ФСИН, следственные изоляторы в России сильно переполнены, и именно это, считают в ведомстве, сейчас одна из основных проблем системы исполнения наказаний.
В частности, по данным на 1 сентября, в российских учреждениях уголовно-исправительной системы находится более 800 тыс. человек. Около 630 тыс. из них уже осуждены и отбывают наказание. А чуть менее 160 тыс. ждут в СИЗО решения суда, в то время как изоляторы рассчитаны только на 130 тыс. заключенных. «И не всегда туда попадают лица, в отношении которых будет вынесен приговор — наказание, связанное с лишением свободы», — заявил Семенюк. Каким способом федеральная служба собирается решать проблему, пока непонятно. По словам замглавы ведомства, «стоило бы объединиться со следователями, с судьями и тех людей, которых можно исправить без водворения в места лишения свободы, исправлять на свободе». Однако конкретных планов у ФСИН, похоже, еще нет.
Еще одной проблемой уголовно-исполнительной системы России, как заявили во ФСИН, остается нехватка в колониях и СИЗО медицинского персонала.
Как пояснил представитель службы, укомплектовать штат медицинских работников исправительные учреждения не могут, потому что предлагают врачам и медсестрам слишком низкую зарплату. «Заработная плата была увеличена, но она остается ниже, чем в обычных больницах», — сказал он. Выйти же на уровень зарплат гражданских клиник тюремным лечебницам не под силу из-за недостатка финансирования.
Впрочем, говорят в службе, пока достойно лечить заключенных удается и малыми силами. Например, отметил Семенюк, в последнее время в местах лишения свободы стало меньше больных туберкулезом — потому что врачи активно занимаются диагностикой. «Всех, кто прибывает в следственный изолятор, проводят через рентгеновский кабинет», — пояснил чиновник. Эпидемии ВИЧ в СИЗО и колониях также нет, хотя носителей смертельного вируса в местах лишения свободы все-таки много.
Кроме всего прочего, представители Федеральной службы исполнения наказаний отметили, что в колониях и СИЗО участились акции протеста.
Как заявил замглавы ФСИН, акции протеста заключенных организуют «воры в законе», которые пытаются таким образом «установить воровские порядки — в частности, иметь в колонии «общак».
По словам Семенюка, организаторы последних акций протеста в местах лишения свободы руководят «беспорядками», находясь на воле. Причем, по его словам, в ряде случаев во ФСИН за несколько дней до акции протеста поступала информация о готовящемся бунте. «Сегодня нечто подобное происходит в одной из ульяновских колоний, куда были переведены несколько осужденных из льговской колонии, где ранее более 400 человек нанесли себе повреждения в ходе акции протеста. Мы знаем, зачем это делается. Воры в законе не успокаиваются», — считает он.
В отличие от чиновников, правозащитники считают, что проблема бунтов заключается совсем в другом, поэтому некоторое время назад они и заявили о необходимости в России срочной массовой амнистии.
По словам председателя общественного совета при Министре юстиции России, члена Московской Хельсинскской группы Валерия Борщева, идея амнистии возникла у правозащитников именно из-за участившихся акций протеста в местах лишения свободы. «Майская амнистия, приуроченная к годовщине Победы в Великой Отечественной войне, была беспрецедентна. Тогда амнистировали всего 246 человек. Никакого смысла в такой амнистии не было: это можно было спокойно решить актом помилования президента. А то, что ожидаемой заключенными широкой амнистии не состоялась, и вызвало такие серьезные последствия», — рассказал правозащитник. По его словам, когда Госдума принимала проект майской амнистии, члены общественного совета при министре юстиции заявляли, что это вызовет дестабилизацию в местах лишения свободы. «Люди живут ожиданиями, надеждами. И, как только надежда рухнула, это сказалось на атмосфере в колониях. Возникли серьезные конфликты, как, например, в колонии во Льгове», — пояснил Борщев. Поэтому общественный совет и занялся разработкой нового законопроекта.
Как предполагается, будущая амнистия коснется 20–30 тыс. человек, осужденных за ненасильственные преступления.
«Эту идею мы обговаривали с министром юстиции Юрием Чайкой, директором Федеральной службы исполнения наказания Юрием Калининым. Они нас поддержали», — рассказал правозащитник. К настоящему моменту достигнуто соглашение об амнистировании нескольких категорий осужденных.
В первую очередь на свободу должны выйти женщины, в том числе и с детьми, а также пенсионеры и участники боевых действий.
Не исключено, что круг осужденных, подпадающих под амнистию, еще расширится. Но пока правозащитники не хотят называть, что это за категории, — «чтобы все не испортить». В ходе подготовки проекта амнистии члены общественного совета вскоре должны встретиться с председателем Госдумы Борисом Грызловым. К решению проблемы подключилась также председатель комиссии по правам человека при президенте России Элла Памфилова. «Она уже разговаривала на эту тему с президентом, и он отнесся с пониманием», — сообщил Борщев. Сейчас вопрос рассматривают и в президентской администрации. И, судя по всему, ждать амнистии осталось совсем недолго.
По крайней мере, как считают правозащитники, «окончательно все будет решено в течение полугода».
«Вопреки предрассудкам, существующим в обществе, среди освобожденных по амнистии или помилованию рецидив составляет 5–7%. Это акт милосердия, который нужен для общества. И именно он успокоит ситуацию», — говорит Борщев.
В понедельник замглавы ФСИН подтвердил, что ведомство «не возражает» против новой амнистии. «Мы поддерживаем любой проект, лишь бы это шло на пользу людям и лишь бы создать условия для нормальной жизнедеятельности наших учреждений», — заявил Владимир Семенюк. Но официально признавать, что именно амнистия отчасти спасет уголовно-исполнительную систему от кризиса, в которой она, по мнению многих экспертов, сейчас переживает, чиновник все-таки не стал.
