Цивилизация
Московский городской суд в понедельник вынес приговор по делу Зары Муртазалиевой. 21-летней жительнице Чечни было предъявлено обвинение по ст. 205 УК РФ (терроризм) и ст. 222 УК РФ (незаконное приобретение, хранение оружия и взрывчатых веществ). По данным следствия, подсудимая ранее проходила подготовку в одном из лагерей террористов-смертников, а в российскую столицу приехала для организации и подготовки серии терактов и завербовала в помощницы двух русских девушек, принявших ислам.
В ходе прений сторон, которые также состоялись сегодня, государственный обвинитель потребовал признать подсудимую виновной во всех инкриминируемых ей преступлениях — в подготовке взрыва, вовлечении в совершение теракта, незаконном хранении и перевозке взрывчатых веществ. По мнению прокурора, несмотря на то что сама Муртазалиева виновной себя не признала, ее вина в ходе судебного процесса была доказана полностью, а смягчающих обстоятельств выявлено не было.
Гособвинитель попросил суд приговорить подсудимую к 12 годам лишения свободы.
Защита Зары Муртазалиевой попросила ее оправдать. Адвокат подсудимой настаивал, что никакого преступления его подзащитная не замышляла. «Я прошу суд вынести объективное и справедливое решение и оправдать нашу подзащитную по всем статьям, которые ей вменяются», — заявила в своем выступлении в суде адвокат Зезаг Усманова, передает «Интерфакс».
Однако судьи встали на сторону обвинения и приговорили Зару Муртазалиеву к 9 годам лишения свободы.
По официальным данным, 21-летняя жительница Чечни Зара Муртазалиева была задержана «в ходе реализации оперативной информации» 4 марта 2004 года возле ведомственной гостиницы МВД России «Комета» на проспекте Вернадского. При досмотре сумки, которая находилась в руках задержанной, оперативники обнаружили 196 граммов пластита. По версии следствия, чеченка собиралась взорвать эскалатор в торговом центре «Охотный ряд» на Манежной площади, а еще готовила в шахидки двух своих русских подруг. Как сообщил во время прений прокурор, версию о подготовке теракта в «Охотном ряду» подтверждают фотографии, которые, по данным следствия, Муртазалиева сделала 3 января 2004 года.
Защита Муртазалиевой располагает другими данными: по информации адвокатов подсудимой, девушку задержали вовсе не у гостиницы «Комета», расположенной на юго-западе столицы, а в центре, возле метро «Китай-город», недалеко от ее места работы. Как передают информагентства, рассказывая об обстоятельствах своего ареста, Муртазалиева сообщила, что после того, как ее доставили в УВД, ее сначала увели для взятия отпечатков пальцев, а лишь потом провели досмотр вещей. В ходе этого досмотра из ее сумки выпали два предмета, завернутые в фольгу. Оказалось, что в этих пакетах содержался пластит.
Подсудимая уверяет, что взрывчатку ей подбросили.
У гособвинения на этот счет другое мнение: во время прений сторон прокурор заявила, что это утверждение подсудимой «не соответствует действительности, что подтверждается показаниями свидетелей — сотрудников милиции, проводивших задержание, а также понятых. Но, по данным адвоката Муртазалиевой Зезаг Усмановой, на пластите не было отпечатков пальцев ее подзащитной. Впрочем, самой взрывчатки-вещдока уже тоже нет: во время проведения экспертизы его взорвали, чтобы доказать, что пластит – действительно пластит.
Как рассказала накануне начала процесса адвокат Зезаг Усманова, доказать связь Муртазалиевой с террористами следствию так и не удалось. «С кем Муртазалиева вступала в контакт, у кого приобретала пластит, следствием не установлено. В материалах дела так и говорится: неустановленная группа лиц. Указание об организации теракта она получила от не установленного следствием источника и пластит приобрела неизвестно у кого», – недоумевала адвокат.
В документах следствия есть и другие нестыковки.
В частности, по данным адвоката, первоначально в постановлении о возбуждении уголовного дела говорилось, что Муртазалиева прошла подготовку под Баку, в лагере террористов-смертников. Однако впоследствии эти обвинения отпали: Азербайджан опроверг информацию, что на его территории существуют подобные лагеря. Кроме того, говорилось, что Муртазалиева принимала участие в первой чеченской кампании (1994–1996 годы), сражаясь на стороне боевиков. Однако ее мать представила следствию справки, подтверждающие, что в этот период дочь исправно посещала среднюю школу – в 1994 году Муртазалиевой было одиннадцать лет.
Адвокату оказалось невозможным побеседовать и с неким рубоповцем, чеченцем Саидом (фамилия его неизвестна), который сыграл в этой истории некрасивую роль: как сообщила Усманова, загадочный опер отбыл за границу.
Знакомство Муртазалиевой с Саидом началось с того, то он вызволил девушку из отделения милиции, куда она попала из-за проблем с регистрацией. Потом рубоповец стал покровительствовать девушке. В материалах дела есть объяснение Саида, где говорится, что с Муртазалиевой он познакомился по указанию руководства. «По указанию руководства после встречи в милиции он приехал к Муртазалиевой на работу, чтобы поближе познакомиться с ней и узнать о ней побольше. По указанию руководства он нашел для девушки жилье – комнату в общежитии на проспекте Вернадского, часто навещал подругу и не брал денег за квартиру», – рассказала адвокат. По словам Усмановой, за Муртазалиевой и двумя ее русскими подругами велось постоянное наблюдение, а на квартире, куда с помощью Саида переехала Муртазалиева, установили прослушку. «Подруги часто задавали Заре вопросы о Чечне и о войне, она им рассказывала, что знала. Это впоследствии было истолковано как вербовка для совершения теракта», – заявила Усманова.
Сама подсудимая рассказала, что в Москву приехала в октябре 2003 года и устроилась на работу в страховую компанию. Вскоре она познакомилась в мечети с москвичками Анной Куликовой и Дарьей Вороновой, недавно принявшими ислам. По словам Муртазалиевой, девушек интересовали обычаи и традиции чеченского народа. Она утверждает, что не призывала их совершать теракты и не оказывала на них никакого психологического воздействия. «Мы действительно посещали ряд интернет-сайтов, посвященных событиям в Чеченской республике, читали мусульманскую литературу и слушали музыку, но я никогда не призывала девушек к насилию», — сказала Муртазалиева
На допросе Воронова и Куликова сообщили, что Муртазалиева оказывала на них психологическое давление – читала по вечерам литературу, делая акцент на военной теме, приносила песни, повествующие о священной войне и о долге мусульман.
Впрочем, на суде обе свидетельницы отказались от части показаний, данных в ходе предварительного следствия.
В частности, они заявили, что «Зара не рассказывала, будто она проходила подготовку в школе террористок-смертниц в Баку». Кроме того, когда шло расследование, к правозащитникам обратилась мать одной из свидетельниц, которую, по версии следствия, Муртазалиева вербовала в шахидки. Как рассказала руководитель комитета «Гражданское содействие» Светлана Ганнушкина, к ней пришла обеспокоенная мать Куликовой, которая заявила, что во время предварительного следствия в Никулинской прокуратуре девушкам подсказывали показания и предупреждали, что обе свидетельницы рискуют превратиться в обвиняемых. В итоге свидетельницы вынуждены были обзавестись адвокатами.
Выступая в понедельник с последним словом, Зара Муртазалиева сказала, что не перед кем не извиняется и не просит прощения, так как ей не перед кем извиняться. «Единственный человек, перед которым я извиняюсь, это моя мать, которой я позволила переступить порог этого суда», — сказала Муртазалиева.
Как сообщила корреспонденту «Газеты.Ru»Зезаг Усманова, сразу же по получении копии приговора защита намерена обжаловать приговор в Верховном суде России.
