Цивилизация
Первые дни фестиваля прошли довольно ярко. Впечатляющим шоу было появление трио «Чикаго» — Ричарда Гира, Кэтрин Зеты-Джонс и Рене Зелльвегер. На подходе к дворцу Берлинале их чуть было не разорвала толпа фанов – спасли полицейские кордоны. Позже у Гира очень к месту спросили, не испытывали ли его партнерши по «Чикаго» оргазмов, сродни тем, что вызывал его герой у своих подопечных. Актер развел руками и сказал, что и блондинка и брюнетка достаточно импульсивны (обе в это время деланно дулись), но по его, Гира, мнению, логичнее испытывать оргазмы во время премьеры, а не во время съемок.
Пока экзальтированная публика осаждала Гира и девушек, толпа не меньшая, но гораздо более спокойная сжимала кольца вокруг зала, где должна была начаться ретроспектива Фридриха Вильгельма Мурнау – классика кино немецкого экспрессиониста 20-х годов 20-го же века. И в течение всего фестиваля на ретроспективу эту попасть не представляется возможным. Молчаливые любители искусства, проверенного временем, не ленясь, занимают места задолго до начала сеансов.
В актуальной современности тоже недостатка не было. Лента Майкла Уинтерботтома «В этом мире» рассказывала о маленьком афганском беженце, который в своем движении уже не может остановиться и превращается из беженца в «убеганца», без документов и практически не зная никакого языка, кроме пушту, перебирающегося в Пакистан, оттуда в Турцию, в контейнере пересекающего Средиземное море, пронзающего границы Франции, форсирующего Ла-Манш... Картина любопытно сделана, и если бы целый ряд эпизодов не был снят с двух, а то и трех камер, ее можно было бы принять за документальную.
Для разрядки почтенной публики появлялся улыбчивый Джеки Чан. Он как раз снимался поблизости на студии «Бабельсберг» в новой масштабной экранизации романа Жюля Верна «Вокруг света за восемьдесят дней» в роли Паспорту. «Мне действительно нравятся подобные истории, — говорил Чан. – Это шикарное приключение без насилия, действие которого благодаря удаче приводит к счастливому концу». Но интервью он давал вовсе не по поводу фильма, который только снимается: на Берлинале представлен документальный фильм «Следы дракона: Джеки Чан и его потерянная семья».
Тоже повод для удивления, потому что всем (ну из справочников) известно, что Джеки Чан родился в Гонконге в 1954 году в бедной семье. Папа его был поваром, мама – скромной домохозяйкой. И тут вдруг выясняется, что истинна только дата рождения героя. А фамилия Джеки – Фан. И папа его вовсе не всегда был поваром, а был шпионом при режиме Чан Кайши, да и мама занималась в то время чем угодно, только не протиранием пыли с шифоньера. Вторая мировая война, приход к власти Мао и культурная революция сильно потрепали семью, и теперь, как выясняется, у Джеки в Китайской Народной Республике есть старшие братья и сестры. Напомню, речь не идет о фильме «Шпион поневоле», где Чан играл главную роль. Это документальная картина о нем самом. И об истории Китая.
Кстати, той же истории Китая оказался посвящен и фильм «Герой» Чжана Имоу. Речь в нем шла об основателе первой династии императоров Китая, жестоком правителе, объединившем раздробленную на княжества страну в единое государство и построившем Великую китайскую стену. История тоже удивительная: приходит к императору его убийца по имени Безымянный и рассказывает историю о заговоре с вариациями. Одна – в серых дождливых тонах со схватками и боями на мечах. Другая – в оранжевой тональности (со схватками и боями на мечах), третья – бирюзовая (ну понятно). После каждой истории он все ближе допускается к священной особе императора и, когда оказывается совсем рядом для того, чтобы убить его, приходит к выводу, что был неправ. И не только не убивает императора, но и приносит себя в жертву самой идее государственности. Обилие цифровых фокусов делает эту ленту своеобразной идеологической «Крадущейся Матрицей».
Cовершенно другое отношение к идеологии продемонстрировал Вольфганг Беккер (известный по преимуществу своим телесериалом «Инспектор Деррик»). В его ленте «Прощай, Ленин!» фанатичная приверженка социализма впадает в кому перед самым падением Берлинской стены. А спустя какое-то время приходит в себя. Доктор говорит ее сыну, что второго сердечного приступа женщина не переживет, она должна быть совершенно спокойна... И тогда молодой человек принимает решение забрать мать домой и не говорить ей о крушении социализма. То есть создать социализм в одной отдельно взятой квартире. Вернуть старую мебель и выкинуть всю новую (в том числе и технику). Сломать все радио. Проверить вид из окна. Перелить соки в старые бутылки. Раздобыть старые банки из-под социалистического кофе. Соединить телевизор с видеомагнитофоном и крутить старые кассеты с чудом уцелевшими записями телевизионных передач исчезнувшего ГДР. А потом и самому делать собственные «новости»...
Уморительно смешная и в конечном счете очень сентиментальная комедия веселила по преимуществу иностранцев.
Немцы почему-то остались несколько даже сердитыми.
