Цивилизация
Елена Николаевна Шехтман в среду стала героиней новостей. После возложения цветов к мемориалу ее неожиданно подхватил офицер и повел к Владимиру Путину, который принимал участие в торжественной церемонии.
— Я ведь Путина даже не узнала! Одет скромно, у нас так все ходят, как простой народ он одевается, — рассказывает Елена Николаевна «Газете.Ru». — Да и не знали мы до последнего, что он к нам прилетит. Вчера у меня печенка шалила, да давление 185 было, раз-два, как швырнет, даже в «скорую» ходила. Но утром собралась, я же крепкий орешек, и, конечно же, на парад пошла. Там-то, когда у нас паспорта проверяли, нам и сказали, что Путин будет. Мы обрадовались, конечно! Ветеранам нашим кому 80, кому больше, я тоже вон с палочкой хожу, а мы стояли, ждали, даже стульчик кому-то хотели принести, мы ведь с утра в разных мероприятиях участвовали, устали уже. Ну тут и Путин появился. Простой такой, обычный, но улыбается хорошо, открыто, искренне, мне очень понравился.
— Так вы от неожиданности чуть не упали?
— Цветочки, значит, мы с другой фронтовичкой возложили, и тут меня офицер под руку взял и сказал, что к Путину подведет. А потом ррраз! — и отпустил, а я не ожидала этого, и стала заваливаться. Вот Путин меня и подхватил, спас фронтовичку. Прям в его руках оказалась! Передайте ему спасибо большое за это! Спасибо, что спас меня, а то не представляю, как собрали бы потом старушку. А Путин — молодец такой, каждому ветерану руку пожал, каждому улыбнулся. А это так приятно!
— Удалось с ним поговорить?
— Да, немножко, он же в Китай торопился, встречи там у него. Путин сказал, что погода у нас хорошая. А я ему про глины наши рассказала. Вспомнила, как была в Краснодарском крае, так там после дождя у меня сандалии порвались, в глину попали. А у нас такого не бывает, хорошо у нас, и солнце вон весь день.
Он улыбался и слушал, слушал и кивал. А я от радости и не сообразила, что сказать на самом деле хотела, так разволновалась! Так что ты, дочка, похлопочи там, напиши мою просьбу Путину, она очень важная не только для меня, а для всех ветеранов.
Пусть нашу Читу сделают «Городом воинской славы», наш город это давно заслужил, мы патриоты и бились с врагом до последнего. И нам, ветеранам, это очень приятно будет. Вот так ему и хотела сказать, да все из головы разом вылетело». (В течение всей войны на фронт ушло 175 тысяч забайкальцев, которые сражались практически на всех фронтах Великой Отечественной войны и принимали участие во всех крупнейших сражениях от обороны Москвы до штурма Берлина. Читинская область находилась в глубоком тылу по отношению к линии фронта с фашистской Германией и вместе с тем в непосредственной близости к Маньчжурии, где была сосредоточена японская Квантунская армия. В августе 1945 года войска Забайкальского фронта участвовали в ее разгроме. — «Газета.Ru»)
А вот здоровья Путину пожелала, и сил пожелала, и успеха! Ведь в Кремле столько работы, и страна такая большая у нас! А он ведь столько работает, ему это все так нужно!
...Здесь у нас фронт проходил, а я на фронте с 18 лет была и до последнего дня войны в 750-м зенитно-артиллерийском полку служила, это ПВО. Стояли мы на Семеновской горке, теперь ее в честь полка нашего Зениткой все называют, и это так здорово! Вот разговариваю я сейчас с вами, а сама в окно смотрю. Вот тут штаб наш был, чуть подальше — проходная.
«Зенитчики суровые, шутить с ними нельзя. И на земле, и в воздухе громят они врага», — поет в трубку Елена Николаевна. — Мы мост охраняли, радиостанции. Это война и армия меня закалили и воспитали, а больше и некому было, сирота я была.
— А как в Забайкалье оказались?
— Родом я из Горьковской области, родители мои умерли, росла я круглой сиротой, хватило, как говорится, горького до слез.
Я к тятиным братьям в Читу тогда поехала. А тут война началась. Так я сразу и пошла в военкомат, все на фронт просилась, чтобы отправили.
Все тогда просились. А нам, девчонкам, сказали тут оставаться. Мы, зенитчицы, охраняли стратегически важные объекты. Каждый снаряд весил 15 килограммов. А так и землянки рыли, и холод, и боль терпели. И все знали: если хоть один вражеский самолет пролетит, всем грозит или трибунал, или штрафбат, такие времена суровые были.
Но мы не из-за страха стояли — не могли мы Родину сдать врагу, погибли бы, но не сдали. Мы сильные были, бдительные, ничего не боялись и жизней своих не жалели. И это нормально, так и надо Родину любить.
— С мужем своим тоже на фронте познакомились?
— Нет, уже позже. Я в УВД после войны служила, там он меня и заприметил. У меня ведь девичья фамилия Соловьева, Шехтман я по мужу стала. А он тоже фронтовик был. Я невелеконькая такая была, а он настоящий богатырь, сам из Житомира, пловец отличный. 48 лет с ним душа в душу прожили, трех дочек родили — две учительницы английского, англичанки, как дети говорят, третья — врач. Я в управлении Забайкальской железной дороги всю жизнь работала, а муж мой в поликлинике завхозом.
Общественная работа тоже всю жизнь — кто же будет молодежи рассказывать, когда тогда, в войну было, как фашиста били, как врага остановили? Так что я, когда зовут куда, всегда еду, считаю это, если хотите, своим долгом — рассказать о тех днях. А муж мой умер в 81 год, я уже давно вдова фронтовика. Семья у нас хорошая — шесть внуков, уже пять правнуков. Так что все хорошо у нас, никто не обижает, всем довольна, слава богу!
— Пенсии хватает вам?
— Да, продукты дорожают, жизнь вообще не простая, конечно. Но у меня все хорошо, пенсия 35 тысяч, хватает на все! Спасибо за пенсию, спасибо, что нам, ветеранам, квартиры дали, кому-то и машины дали, чтобы передвигаться могли. Нам, ветеранам, жаловаться грех. Да и молодежь у нас хорошая — есть, конечно, кто пьет да гуляет, но таких мало, я в основном только хороших вижу. Внимательные такие, помощь всегда предлагают. «Помочь тебе, бабушка?» — спрашивают. И китайцев у нас тут немного, никакой паники нет, пусть не нагнетают. Я ведь слежу за мировой повесткой, телевизор смотрю. Что на Украине творится, брат на брата пошел, страшно-то как, да как же это вообще возможно?
«Белоруссия родная, Украина золотая, наше счастье молодое!» — пели мы в молодости. И в страшном сне не могло мне присниться, что воевать братья будут. И жалко их так, до слез жалко! И помогать им надо, помогать всем, чем можем. Смотришь, что там творится, и понимаешь — главное, чтобы не было войны! Нужно договариваться, искать компромиссы, но только не воевать!
