Цивилизация
Четвертый день переговоров по иранской ядерной проблеме выводит дискуссию на принципиально новый уровень. Судя по тому, что к переговорам подключились главы МИДов «шестерки», стороны близки к заключению соглашения. Об этом свидетельствует и тот факт, что переговоры, которые первоначально планировалось провести за три дня (с 20 по 22 ноября), были продлены.
В пятницу вечером в Женеву прилетел министр иностранных дел России Сергей Лавров. Прямо из аэропорта он отправился на встречу с главой иранского МИДа Джавадом Зарифом, а затем пообщался с верховным представителем Евросоюза по иностранным делам и политике безопасности Кэтрин Эштон. Детали встреч не разглашались, но итоговое коммюнике российского министерства дает основания полагать, что переговорный процесс движется к завершению.
На встрече с иранским представителем Сергей Лавров «особо подчеркнул, что впервые за многие годы «шестерка» и Иран имеют реальную возможность договориться», утверждается в сообщении МИД РФ:
«В общих интересах реализовать такую возможность. Российская сторона и далее будет всемерно содействовать достижению договоренности, которая послужит интересам всех участвующих в переговорах сторон, будет способствовать укреплению стабильности и безопасности в мире».
В субботу к Лаврову присоединился госсекретарь США Джон Керри. Главы внешнеполитических ведомств Великобритании, Франции, ФРГ и КНР приняли аналогичное решение. Официальный представитель МИД КНР Хун Лэй в субботу заявил, что переговоры между шестеркой международных посредников и Ираном вступили в завершающую стадию, в связи с чем министр иностранных дел Китая Ван И уже «отбыл из Пекина в Женеву в субботу утром для участия в переговорах шести стран с Ираном по иранской ядерной программе».
В конце недели в Женеву вернулся оптимизм: количество нерешенных вопросов за переговорным столом существенно сократилось и началась работа над текстом соглашения. Представитель Ирана Джавад Зариф уже заявил, что спорных моментов остается один-два.
ИТАР-ТАСС со ссылкой на источник в делегации сообщает, что главным и самым серьезным противоречием остается вопрос о функционировании реактора на тяжелой воде в Араке.
По заверениям Тегерана, реактор предназначен для проведения исследований, но результатом отработки ядерного топлива в реакторах на тяжелой воде является плутоний, который может быть использован в военных целях.
«Иран не остановил все работы на площадке исследовательского реактора IR-40, который находится под режимом гарантий агентства, а также продолжает производство тяжелой воды на предприятии, которое не обеспечено гарантиями», — сообщило МАГАТЭ в своем последнем отчете, опубликованном неделю назад. По оценкам экспертов, реактор может производить по 10 кг плутония в год.
Впрочем, реактор еще не построен и строительство его ведется настолько медленными темпами, что, даже по самым оптимистичным прогнозам, первая партия оружейного плутония может быть изготовлена не раньше чем в 2016 году.
По самому острому вопросу, который Иран обозначил как красную линию, за которую он никогда не переступит, стороны соглашения достигли: у Ирана останется право на обогащение урана.
СМИ Исламской Республики сообщают, что этот вопрос на переговорах успешно решен. Однако источник ИТАР-ТАСС в иранской делегации отмечает, что, несмотря на то что стороны «близки к заключению соглашения», «дьявол, как всегда, в деталях»: пока хотя бы один пункт договора не согласован, не согласовано ничего.
После начала пленарной части переговоров заместитель главы МИД РФ Сергей Рябков заявил, что Россия считает недопустимыми заявления о вине иранской стороны в отсутствии прорыва на переговорах в Женеве.
«Мы обеспокоены несколько однобокой картиной, которая сегодня проходит по западным СМИ, — сообщил чиновник. — Впечатление такое, что анонимные источники в ряде делегаций делают многое для того, чтобы возложить ответственность за отсутствие прогресса на иранскую сторону. Мы не считаем такую постановку вопроса справедливой».
Рябков заверил, что Москва сделает все возможное, чтобы приблизить прорыв на переговорах: «Мы, работая в составе «группы шести» и в рамках своих контактов с иранскими партнерами, прилагаем максимум усилий для того, чтобы приблизить нужные решения», — сообщил дипломат.
По его словам, усилия носят многоплановый характер. «Это не только обсуждение ситуации, не только обмен оценками, но это и конкретные предложения по формулировкам, то есть предложения по тексту, которые российская сторона на протяжении трех суток вносила неоднократно. Мы с удовлетворением констатируем, что целый ряд российских подходов, которые излагались президентом РФ, министром иностранных дел на разных стадиях, а также конкретные текстовые предложения, которые мы вносим сейчас, получают нужный отклик», — отметил Рябков.
«Мы близки к достижению прорыва по теме восстановления доверия к исключительно мирному характеру ядерной программы Ирана», — сообщил он, добавив, что полной уверенности в осуществлении этого прорыва у него нет.
