Цивилизация
От мигрени страдают 10–15% людей в популяции, и это лишь те, кто знает о своем диагнозе. Женщин среди них значительно больше, чем мужчин. Сильные приступы головной боли возникают у них в зависимости от тяжести заболевания от нескольких раз в год до нескольких раз в месяц или чаще. Зачастую пациенты в это время теряют работоспособность. Используемые лекарственные препараты только относительно могут облегчить их состояние.
Хирургический метод лечения мигрени, о котором «Газета.Ru» уже писала ранее, представляет профессор Томас Мюльбергер из Германии, медицинский директор Центра хирургии мигрени в Берлине. С 2005 года он оперирует пациентов в Европе, а сейчас привез свой метод в Россию, чтобы представить его российским врачам и пациентам.
Суть хирургического метода в том, что производится манипуляция с определенной мышцей на лбу. Ее называют мышцей нахмуривания: при ее сокращении образуется вертикальная складка между бровями, что происходит, когда мы хмуримся. В результате операции мышца перестает сдавливать ветвь тройничного нерва. В сложном механизме возникновения приступов мигрени этот нерв играет ключевую роль.
Но операция — это лишь заключительная часть лечения.
Сначала врачи проводят тест — инъекцию ботокса в определенные точки на лбу, которая обездвиживает мышцы и те самым имитирует эффект операции.
После тестовой инъекции пациент ведет «дневник мигрени» и отмечает происходящие изменения. Операцию делают только тем, у кого приступы исчезли или значительно ослабли.
В клинике в Санкт-Петербурге профессор Мюльбергер ответил на вопросы корреспондента «Газеты.Ru».
— Верно ли, что мигрень — одна из самых загадочных болезней? Понимают ли сегодня медики причины и механизмы ее возникновения?
— Сегодня нет единой теории, которая могла бы объяснить нам все наблюдаемые аспекты мигрени. У нас есть все основания предполагать, что при приступе мигрени происходит выключение определенных зон головного мозга. Поэтому она может затрагивать и те функции, за которые отвечают эти зоны мозга, например речь, дыхание, ощущения.
Отсюда следует большое разнообразие проявлений мигрени: вы не найдете двух пациентов, у которых болезнь была бы одинакова.
И даже у одного пациента проявления мигрени, которые были пять лет назад, могут отличаться от тех, что есть сегодня. Она все время меняется.
— А причины?
— Если бы я нашел причины мигрени, я бы сразу заслужил мировую известность!
Приступ мигрени в чем-то похож на запуск ракеты.
У ракеты есть несколько пусковых механизмов. Так и у мигрени: происходит постепенное включение разных механизмов, и с какого-то момента начинается приступ.
Одно из возможных определений мигрени — это аномальная реакция на нормальные сенсорные стимулы.
Если посмотреть на так называемые триггеры мигрени, мы увидим, что все они имеют некий динамический компонент, происходит их периодическое изменение.
Кстати, возможно, этим объясняется то, что женщины чаще, чем мужчины, страдают мигренью, потому что у них гормональные изменения происходят каждый месяц. И они могут быть сигналами, которые запускают процесс.
Многие пациенты говорят, что приступы у них могут быть вызваны, например, ранним подъемом утром, либо поздним отходом ко сну, либо каким-то стрессом, в результате которого резко меняется уровень кортизола. Мы не можем сказать, что сам гормон является причиной мигрени, но его изменение может спровоцировать приступ.
А в общем-то все, что я здесь сказал, — это такой способ сказать, что я этого не знаю.
— Как возникла идея хирургического лечения мигрени?
— Я пластический хирург, занимаюсь реконструкцией лица после серьезных травм, ожогов, онкологических заболеваний. Я работал долгое время в США, и в процессе работы мы обнаружили, что
люди, у которых была проведена хирургическая декомпрессия нерва, сообщали об облегчении симптоматики мигрени, в том случае, если она у них была.
Хотя оперировались они совсем по другим показаниям. Так возникла идея, что можно хирургически лечить мигрень.
— В ходе операции вы полностью удаляете мышцу нахмуривания или перерезаете ее?
— Мы полностью удаляем мышцу, через которую проходит нерв, и она перестает его сдавливать.
— С одной стороны или с обеих?
— Мышца удаляется всегда с обеих сторон.
— И после этого человек не может нахмуриться?
— Да, он лишается такой возможности. И некоторые бывают этим недовольны.
— Сколько операций вы провели к настоящему времени?
— Немногим более двух тысяч.
— И какой доле пациентов удалось избавиться от мигрени?
— Надо сказать, что в нашем методе самое главное — это предоперационный тест, которым служит инъекция ботокса в нужные точки.
Результат инъекции ботокса полностью имитирует результат операции.
Я делаю операции только тем пациентам, которые дают очень хороший ответ на тест, у которых после инъекции ботокса приступы мигрени исчезают или заметно ослабляются. Поэтому высокий процент успешных операций нельзя экстраполировать на всех пациентов, которые страдают мигренью. Сначала делается тестовая инъекция, и по ее результатам вы понимаете, чего можно ожидать от операции.
— Успех операции зависит от степени тяжести мигрени? Пациентам с более тяжелой формой хирургия помогает меньше или больше?
— Тут нет такой зависимости.
На успех в большей степени влияют два фактора — это возраст пациента и стаж его мигрени.
Причем они действуют в комбинации. Так что у человека в возрасте 75 лет со стажем мигрени один год могут быть очень высокие шансы вылечиться.
— Возникают ли побочные эффекты от операции или какие-то косметические дефекты типа шрамов?
— Шрамы образуются всегда, формирование рубцовой ткани — это нормальная реакция на повреждение кожи. Другое дело, виден шрам или нет.
Мы делаем так, что он не виден, потому что разрез проходит на складке под бровями, над веками.
Побочный эффект — ну вот то, что хмуриться вы уже не сможете. Плюс вы избавитесь от морщин. Кроме того, по статистике, от 10% до 25% женщин не отказались бы сделать блефаропластику, подтянуть веки.
— В настоящее время этот метод проходит клинические испытания?
— Он уже прошел достаточное количество клинических испытаний, и у нас вышли 22 публикации. В мире число людей, которые прибегают к этому способу лечения, резко растет.
Это один из немногих оперативных методов, который был проверен на плацебо-контроле, на ложных операциях.
Мы сравнивали группу пациентов, которым провели настоящую операцию, с теми, которым провели ложную. Во всем мире есть всего шесть операций, эффективность которых была проверена таким способом. Клинические испытания с ложными операциями — это то, что можно назвать золотым стандартом, это полный эквивалент двойного слепого исследования.
— До сих пор вы российским пациентам операции проводили в Германии. Но сейчас вы обучаете своему методу российских врачей. Как идет обучение?
— Сама техника операции вовсе не сложна. Главное — подготовка. Сначала надо определить, можно ли рекомендовать пациенту оперативное лечение. Второе — правильно определить триггерные зоны — точки для инъекции ботокса. И третье — сделать правильную инъекцию, для того чтобы обеспечить декомпрессию нерва.
Я нисколько не сомневаюсь, что российским врачам доступна эта методика.
— Сколько врачей у вас обучается?
— Мы начали с двух клиник — в Санкт-Петербурге и Казани. Это первый опыт, но, конечно, мы будем расширять круг клиник и врачей. Мы планируем делать семинары для врачей из Москвы и других регионов.
— А сколько у вас российских пациентов?
— Ну, при том что в Берлине живет 80 тысяч русских, получается много. Но есть и несколько пациентов, которые приезжали из России в Берлин.
— Но когда российские врачи освоят этот метод, операции будут делаться и в России?
— Сложно сказать, что будет в будущем, потому что сейчас пытаемся привнести в Россию новый метод. Я даже не сомневаюсь, что российские врачи смогут его освоить. Но наша задача — рассказать о нем не только врачам, но и пациентам, потому что в операции всегда принимают участие двое. Мы хотим представить наш метод, сделать его доступным и чтобы на него был спрос.