Кто угодно, но только не ты

В московском Манеже прошла православная выставка «От великих потрясений к великой Победе» — о России в двух мировых войнах и всем том, что произошло между ними. Общая направленность ясна, она примерно та же, что и у прошлых манежных выставок про Рюриковичей и Романовых: внешние и внутренние враги всегда желали уничтожить наше Отечество, но оно каждый раз возрождалось, становясь все державнее и державнее.

Висела на выставке и пара цитат про Сталина: Троцкий его ругал, а Лука Войно-Ясенецкий, знаменитый хирург и канонизированный церковью епископ, хвалил. Потом, правда, оказалось, что цитата поддельная, не хвалил Св. Лука Сталина, хотя и был лауреатом Сталинской премии (а других тогда и не было). Но дело даже не в том, что ему приписали чужую цитату, можно было привести подлинные слова патриарха Алексия I перед панихидой по Сталину: «Упразднилась сила великая, нравственная, общественная» — и дальше много всяких восхвалений.

Нет, не в точности цитирования дело, а в переформатировании контекста.

Смотришь и видишь: против Сталина был негодяй Троцкий (в моем детстве мальчишки этим именем обзывались), а за него — великий святой.

И даже из Солженицына приведена цитата, из самого «Архипелага» — только, согласно этой цитате, Солженицын восхищался сталинскими темпами строительства Беломорканала.

Напрямую восхвалять Сталина у нас сейчас все же не принято. «Да, были репрессии, но были и великие достижения» — это я слышу от твердокаменных коммунистов с детства, а в последнее время и от православных проповедников. Чтобы увидеть, насколько лжива эта «диалектика», достаточно применить ее к Гитлеру — он ведь тоже в конце концов ликвидировал безработицу, строил автобаны, развивал промышленность и поднимал Германию с колен.

Да, я прекрасно знаю, что нацистский и сталинский режимы — это разные тоталитаризмы, а любые точные аналогии здесь — это слишком поверхностный путь. Я просто обращаю внимание на двойную логику: в одном случае мы видим только «миллионы убитых задешево», как сказал Мандельштам, а в другом — пытаемся эти миллионы «уравновесить» великими стройками коммунизма.

Как бы подразумеваем, что убивать, конечно, нежелательно, но при определенных обстоятельствах допустимо, лишь бы достижения были.

В работе той выставки в Манеже участвовали (например, в качестве «информационных партнеров») люди и организации, которых мне трудно заподозрить в скрытом сталинизме. Уверен, что у них есть тысячи причин, по которым они это делали, и что никакого оправдания сталинизма они при этом не имели в виду. Но все же я хочу сейчас обратиться напрямую к ним.

Вернемся к нацистским преступлениям (еще раз: я не провожу никаких аналогий) — некогда их организаторы и исполнители предстали перед судом и не смогли отговориться тем, что лишь «исполняли приказ». И это правильно. Но давайте задумаемся вот о чем. Тот, кто отдавал приказ о направлении тысяч людей в газовую камеру, безусловно, был осужден судом. А вот был ли виновен какой-нибудь ефрейтор, который всего лишь открывал вентиль подачи газа? Тоже, скорее всего, да. А охранник, который вел узников к этой камере? А инженер, который ее проектировал? А машинист поезда, который шел в Освенцим? А стрелочник? А мелкий чиновник в оккупированном городке, который аккуратно составил списки всех проживающих на данной территории евреев? Каждый из них — и таких людей были тысячи! — сделал так, что невинные люди совершили пусть один маленький, но совершенно необходимый шаг к газовой камере. Без каждого из них тут тоже не обошлось.

Или даже возьмем классический вопрос «национального покаяния»: виноваты ли та женщина, тот старик, тот подросток, которые лично не имели никакого отношения к газовым камерам, пыткам, бомбежкам и захватам территорий, а просто жили в соседнем городке, старательно не замечая дыма из трубы лагерного крематория? Они по воскресным дням пили прекрасное немецкое пиво в одних пивных с лагерными охранниками, да и в церкви, пожалуй, с некоторыми молились рядом — и просто не задавали лишних вопросов.

Я не знаю, насколько можно им сказать: «Вы виноваты». Но

я совершенно точно уверен: если бы они вели себя иначе, машина уничтожения застопорилась бы на ранних этапах.

Пример — Италия, где был при Муссолини такой же тоталитарный режим, но до газовых камер дело все же не дошло. Может, в силу пофигизма и жизнерадостности итальянцев, а может, в силу того, что общество не было готово избегать лишних вопросов.

Но я совершенно точно знаю, кто понес на себе вину за Освенцим задолго до того, как Освенцим был построен. Это, безусловно, идеологи «расовой неполноценности» и поддерживавшие их пропагандисты. Нет, они не внушали немцам, что евреев, цыган и прочих унтерменшей нужно убивать — они просто рассказывали им из года в год, как это будет замечательно, когда все эти «нелюди» куда-нибудь денутся. Так что построить и запустить газовые камеры — это была к началу 1940-х уже чисто техническая задача, и она была успешно решена.

Но ведь пропаганда была не всегда настолько топорна. В Германии показывали, к примеру, научно-популярные фильмы о борьбе видов в дикой природе: кошки пожирают мышек, жучки-паучки борются за жизненное пространство, и слабый погибает. Вот и у людей точно так же, объясняли ученые. И кстати, отчасти были правы: мы знаем множество примеров, когда жестокие колонизаторы вытеснили с плодородных земель или просто уничтожили технологически неразвитых туземцев. А уж вывод о том, что для выживания нашей собственной великой нации нужно уничтожать или сгонять со своей земли другие нации — этот вывод кинозрители делали самостоятельно.

И ведь биологи, которые выступали в таких фильмах, не думали о газовых камерах. Вероятно, ужаснулись бы, если бы им о них заранее рассказали. И может быть, даже выступая «информационными партнерами» пропагандистов, старались как-то смягчить ситуацию, объяснить разницу между видом жуков и человеческим сообществом... Только это не попадало в кадр.

А им достаточно было сказать одно: кто угодно, но только не я. Да, я знаю, что одному человеку не под силу остановить маховик зла, что на мое место найдется десять желающих, но я не буду выступать в пропагандистском кинофильме. Я не буду проектировать газовую камеру. Я не поведу поезд в концлагерь и колонну заключенных — на «санобработку». Я не открою этого вентиля... Видите, на каждой следующей ступени отказаться все труднее, замену найти все легче.

Может быть, я неправ, может быть, это лишняя тревога, но

я все чаще ощущаю тревогу по поводу участия хороших, честных, вменяемых людей в таких информационных событиях, которые заранее оправдывают страшное.

Великие жертвы? Да, но и великие достижения. Пятнадцать процентов несогласных? Это предатели Родины, хорошо бы нам от них поскорее избавиться (а их пара десятков миллионов, между прочим). Радиоактивный пепел? Что же, и это вполне приемлемо.

Дай бог, чтобы это все так и осталось безответственным трепом. Но если не останется, виноватыми будут не только исполнители, они люди маленькие, им труднее всех отказаться. Виноваты будут те, кто нагнетал эту атмосферу подозрительности, страха и ненависти, кто заранее все был готов оправдать, и в том числе — их «информационные партнеры».

Пусть кто угодно, но только не ты, друг.