Цивилизация
Несмотря на то что повторная экспертиза подтвердила, что в крови погибшего под колесами автомобиля в подмосковном Железнодорожном шестилетнего мальчика был алкоголь, его отец Роман Шимко уверен: эксперты смогут установить истину даже без эксгумации тела ребенка.
Он уверен, что алкоголь не мог попасть в организм его сына при жизни — весь день до инцидента мальчик провел дома под присмотром взрослых. По мнению отца, спирт намеренно вкололи в печень его ребенка с помощью шприца для того, чтобы впоследствии представить аварию как несчастный случай, который произошел по вине самого ребенка или его родителей, которые якобы не уследили за ним.
«Газета.Ru» поговорила с отцом погибшего мальчика и выяснила подробности расследования скандального инцидента.
— Повторная экспертиза показала, что в крови ребенка был алкоголь. Получается, что он все-таки был пьян. Как это могло произойти?
— Я пока не могу кого-то обвинять и критиковать комментарии высокопоставленных чиновников по этому поводу. Я надеюсь, что все-таки компетентные люди разберутся, дело дойдет до логического конца, и надеюсь, что это произойдет без эксгумации. Ну справедливость-то восторжествовать должна…
Но вообще, начинать надо не с экспертизы, а с того, как велось расследование сразу после аварии, здесь очень много странностей. Уголовное дело возбудили спустя почти месяц после ДТП, причем меня об этом оповестили только через 10 дней после его возбуждения.
За этот месяц каким-то образом пропала большая часть улик, а единственная сохранившаяся запись с камер видеонаблюдения была изъята не следователями, а братом моей жены.
Сами следователи после аварии утверждали, что Алисова ребенка не видела и не могла видеть, что ехала она с маленькой скоростью, и что дело это, скорее всего, выльется в административное правонарушение. Это слова следователя, понимаете?
Меня всячески пытались убедить, что это был несчастный случай.
Я думаю, что именно для того, чтобы подтвердить версию о несчастном случае, готовилась и эта судебно-медицинская экспертиза.
— То есть эксперты намеренно влили спирт в организм ребенка?
— За этот месяц я изучил кучу документов по правилам проведения экспертиз, да и знающие люди мне подсказали, как это делается. Чтобы результаты исследования показали, что в крови был алкоголь, перед взятием пробы человеку в печень большим шприцем просто закачивают спирт.
После смерти человека печень еще какое-то время работает и перерабатывает алкоголь, потом кровь из нее просто выжимают в пробирку.
Вот вам и алкоголь, и ацетальдегид, который получился при переработке этого алкоголя умирающей печенью. А такая большая концентрация объясняется тем, что сердце уже не работало, кровь не циркулировала по организму, поэтому весь закачанный алкоголь остается в одном месте.
— Вам не удавалось поговорить с Михаилом Клейменовым, который проводил эту экспертизу?
— Мы с ним пересекались в Следственном комитете, когда его вызвали на допрос. Помню, что тогда на нем просто не было лица. А еще опосредованно я с ним пообщался сегодня на одном из телешоу. Могу сказать, что это очень непростой человек — за ним тянется длинная цепочка, скажем так, лукавых экспертиз. То, что было обнародовано в СМИ, — лишь часть из них.
— Как вы думаете, кто мог повлиять на результаты экспертизы и направить расследование в это русло? Говорят, что у Алисовой есть какие-то связи с криминальными авторитетами, ведь ее муж был приговорен к тюремному сроку за участие в ОПГ?
— Точно я, конечно, не знаю. Но могу сказать, что, по моей информации, муж Алисовой сам против всей этой ситуации. По тюремным законам жизнь ребенка неприкосновенна. И таким образом выгораживать себя после наезда на мальчика это просто за гранью понимания.
Я не знаю, общается ли Алисова со своим мужем сейчас, но уверен, что это не он заварил эту кашу.
— А на каком этапе сейчас находится расследование? Следователи теперь выясняют, кто мог напоить ребенка?
— Вчера с семи часов вечера почти до полуночи бабушка Алеши находилась на допросе у следователя. И, как я понял с ее слов, расследование теперь действительно «завернуло» в нашу сторону — мол, это мы сами напоили ребенка. Жду теперь инспекцию по делам несовершеннолетних дома.
Попрошу их специально прийти голодными — я их накормлю. Но только при условии, что они поиграют с моим первым ребенком в морской бой и в индейцев — он это очень любит.
— Говорят, что до аварии ребенок находился в детском саду, может быть, кто-то подмешал ему алкоголь там?
— Говорят неправильно. Весь день ребенок был дома со мной и с матерью, потом с матерью и с бабушкой он пошел гулять, позже подошел дедушка. Он все время находился под присмотром взрослых. Да и вообще он всегда был под присмотром взрослых, он же младшенький, беззащитный.
— В эфире телешоу Ольга Алисова извинилась перед вами. Она не связывалась с вами после этого? Может быть, вновь предлагала деньги?
— Все разговоры Алисовой на телевидении со слезами и придыханием — лицемерие высшей степени. Насколько я знаю, в действительности ее не очень волнует произошедшее, она по-прежнему хочет уйти от ответственности.
Нам она не звонила, не приходила и не извинялась. Да и вообще, я стараюсь как можно меньше узнавать информации о ней во избежание каких-то конфликтов. Я не ищу встречи с ней.
Деньги она предлагала нам только один раз, но это было еще до телешоу. И я хочу ей порекомендовать, чтобы она этого больше не делала — такое горе деньгами не скрасить.
Мне даже после участия в одном из телешоу предложили большую сумму денег, сказали, что так у них заведено. А я отказался — попросил перечислить их онкобольному ребенку.
— Но получается, что после такой шумихи Алисова в любом случае понесет уголовную ответственность.
— Поймите, плевать мне, отвертится она или нет. Дело не в этом. Дело в том, что какая-то скотина взяла и в трупик моего ребенка шприцем вкачала алкоголь. И мне эту скотину надо по закону наказать. Вот в чем суть, не в ДТП даже уже.
— А как после всего произошедшего себя чувствует ваша супруга?
— Вчера, когда она узнала о результатах повторной экспертизы, начала реветь и упала в обморок. Она разговаривает с фотографией Алеши, желает ему каждый день спокойной ночи — ну как она себя может чувствовать? Это я тут мобилизован, бегаю по всем инстанциям.
