Цивилизация
С развитием информационных технологий и перемещением коммуникаций в интернет размывается граница между реальной жизнью и интернетом. Исчезает понятие личных границ, а соцсети превращаются в пространство для выплескивания негатива.
Особенно заметно отсутствие рамок в группах — если в личной переписке со знакомыми людьми пользователи стараются сохранять личные границы собеседника, то в пабликах они эмоционально и раскованно высказывают свое мнение, зачастую сваливаясь в откровенное хамство и грубость с использованием ненормативной лексики.
Это происходит из-за того, что дистанционное общение создает у человека иллюзию анонимности, безнаказанности и малозначительности транслируемых им слов, считает член Общественной палаты РФ, исполнительный директор Национального центра помощи пропавшим и пострадавшим детям Екатерина Мизулина.
«Многие пользователи считают, что существует какая-то разница между реальной жизнью и онлайном, хотя это не так. Сейчас уже нет никакой грани. Однако те правила и нормы, которые есть в офлайне, не до конца перешли в онлайн. Это связанно с тем, что многие пользователи прикрываются анонимностью и не задумываются о том, что они могут нарушить права другого человека или оскорбить его», — рассказала она «Газете.Ru».
Получается так, что те слова, которые вряд ли были бы сказаны во время беседы лицом к лицу, выплескиваются в текст, а соцсети становятся местом, в которое люди сливают накопленный негатив. И поскольку собеседник также обезличен, люди не задумываются, что их слова могут серьезно ранить его.
«Соцсети увеличили объем травли до невероятных масштабов. Только за прошлый год мы получили 18 тыс. обращений от родителей, которые жаловались на кибербуллинг в отношении их детей. Выросло и число фейков — за прошлый год только наши волонтеры обнаружили 33 тыс. таких сообщений в российском сегменте интернета. Это проблема актуальна не только в России, но и во всем мире», — сообщила она.
Лидеры по объемам распространения деструктивного контента — иностранные интернет-платформы, в особенности Instagram и Twitter, подчеркивает Мизулина. Большая часть их аудитории — несовершеннолетние пользователи, которым сложнее справиться с травлей, чем взрослым. Поэтому сейчас многие государства закрепляют законодательные меры по борьбе с травлей в сети. Так, в Южной Корее соответствующий закон был принят еще в 2007 году. В Германии за травлю в интернете могут привлечь даже к уголовной ответственности, а во Франции обязали учителей следить за блогами своих учеников и помогать жертвам кибербуллинга справиться с ним.
Закон, который обязал интернет-платформы самостоятельно мониторить и выявлять запрещенный контент, а также оперативно реагировать и отрабатывать все жалобы пользователей, работает и в России. Он вступил в силу 1 февраля.
Его авторы считают, что благодаря усилению контроля за цифровыми платформами пользователи будут реже сталкиваться с кибербуллингом и им будет проще подавать жалобы. В остальном для рядовых пользователей ничего не изменится.
Стоит отметить, что платформы должны самостоятельно устанавливать принципы модерации контента для обеспечения соблюдения требований закона, но правила должны быть прозрачными и понятными для пользователей.
Закон позволит осуществлять комплексную борьбу с деструктивной и запрещенной информацией, отмечает член ОП РФ.
«До его принятия и вступления в силу платформы регулировали контент на свое усмотрение и могли вообще не заниматься этим. Сейчас же у них появилась обязанность по самостоятельному обнаружению и удалению деструктивной информации. Главное, что закон также обязывает оперативно реагировать на жалобы пользователей.
Нам часто приходили сообщения от пользователей об отсутствии реакции соцсетей на их жалобы. Сейчас же установлен четкий механизм реагирования на подобные обращения», — заключила она.
С совершенствованием технологий соцсети смогут более эффективно бороться с деструктивным контентом, но не стоит забывать и про общее повышение компьютерной грамотности населения, считает директор региональной общественной организации «Центр Интернет-технологий» (РОЦИТ) Сергей Гребенников.
«Пока мы сами не научимся ограждать себя от деструктивного контента, пока мы в целом не повысим общий уровень культуры, пока в голову каждому пользователю не придет понимание того, что онлайн и оффлайн это одно и тоже — количество негатива сильно не уменьшится», — рассказал он «Газете.Ru».
