Цивилизация
— Можете назвать основные изменения, случившиеся на рынке онлайн-кинотеатров в 2016 году?
— Основные изменения коснулись платных моделей монетизации. Пользователь стал грамотнее, учится регистрироваться и пользоваться платежными инструментами.
— Что в этом направлении происходит на примере Megogo?
— Мы начинали работать по рекламной модели, благодаря чему наработали себе большую аудиторию, которая сейчас хорошо конвертируется в платящую. Естественно, конвертация происходит не из-за того, что мы сделали платным то, что было до этого бесплатным. Мы существенно пополнили свою библиотеку премиальным контентом.
— Какой основной драйвер рынка OTT-сервисов?
— Новые технологии. С одной стороны, они появляются достаточно быстро, и производители контента не всегда успевают за ними. Зачастую здесь ритм задают производители.
Но за счет новых технологий мы начинаем все лучше дифференцироваться от пиратов.
Даже если они где-то получат 4K или каким-то образом попытаются его воспроизвести, то попасть им в Smart TV достаточно сложно. Не говоря уже про HDR и VR. Я не знаю ни одного пирата, который бы на этом заморачивался.
— А Megogo «заморачивается»?
— Да, уже год как. Megogo год назад анонсировал первый на российском рынке OTT VR-продукт. Сейчас у нас идет череда доработок. Если на момент выхода специального приложения было доступно 100 наименований, то в ближайшее время будет доступно более тысячи.
— А что с сокращением цифровых окон?
— Многие правообладатели поняли, что сокращение окон или даже их отсутствие при росте потребления контента в digital уже лучше пополняет их карман, чем длинные окна.
— Сколько пользователям Megogo ждать горячую новинку?
— По мейджорам окна остаются большими и измеряются месяцами. Если говорить о фильмах с высокими рейтингами ожиданий, то месяц-полтора-два. Суперблокбастеры могут и до трех.
— Если говорить не с технологической точки зрения, а правовой, помог ли антипиратский закон лично Megogo и российскому рынку в целом?
— Рынку он точно помогает. У него есть некоторые детали, которые нужно регулярно дорабатывать с тем, как пираты адаптируются под новые условия.
Когда вступает в силу антипиратский закон и за короткий период блокируется сразу несколько крупнейших торрент-трекеров страны, то, безусловно, идет скачок в аудитории [легальных сервисов].
Это похоже на то, как, когда падает «ВКонтакте» на полчаса, онлайн-кинотеатры это замечают в первую очередь по своей статистике. Хотя после блокировки того же RuTracker, у которого суточная аудитория упала с 1 млн до 219 тыс. пользователей, нельзя сказать, что вся она тут же равномерно распределилась между нами.
Во-первых, есть пересечения в аудитории, во-вторых, есть другие пираты, в-третьих, есть технически грамотные пользователи, которые умеют обходить блокировки. Прямого линейного эффекта от антипиратского закона нет, но есть оздоровительный эффект для рынка.
— Чего не хватает антипиратскому закону?
— Дело в том, что в России уже определился круг значимых легальных сервисов. Но когда ты в поисковике вводишь название фильма, который есть у всех этих сервисов, а на первых трех страницах — ссылки на пиратов, то это неправильная история.
Если данный процесс не будет происходить путем саморегулирования, то, вероятно, в этом направлении должен работать закон. Но между тем, что называется «регулированием», и тем, что предложил МКС, есть большая пропасть.
— Какие стоят вопросы в области регулирования OTT-сервисов?
— Как у рынка, так и у правительства есть определенные запросы на то, какие изменения должны происходить в российском сегменте сети интернет. В том числе в сфере OTT. Да, антипиратский закон — это круто даже в сегодняшней версии, но есть доработки, которые надо сделать.
Поправки о «зеркалах», чтобы с адресом пиратского сайта блокировались все его копии, размещенные в других доменных зонах. Вышеупомянутая работа проводится с поисковыми системами совместно с представителями Минкомсвязи и/или Роскомнадзора.
Над этими направлениями работает много людей из диджитал-сегмента уже несколько лет, но движение происходит крайне медленно.
— С чем связаны меры, принимаемые МКС?
— Представители компаний, которые действительно сильны в ТВ и операторском бизнесе, но слабы в ОТТ: многие из них пытались когда-то создать свои сервисы, но не достигли успеха по каким-либо причинам. Вот они и предлагают зарегулировать рынок, к которому отношения не имеют.
— Есть ли аналогичные случаи в российском правовом поле?
— У нас похожие примеры были с законом о СМИ, когда издания были выкуплены за бесценок, закон о телеизмерителе, по которому TNS был куплен в несколько раз ниже своей рыночной стоимости. Таким же путем пытаются сбить оценку двух OTT-игроков — Megogo и Ivi.ru.
— Предложения МКС являются новыми для этой сферы?
— Не являются. Два года назад представители отрасли и Минкомсвязи уже согласовали ОТТ-терминологию. Итоговый документ был выложен на сайте Минкомсвязи. Это первый момент. Второй момент — в России есть официальный измеритель ТВ и интернета. Законопроект МКС предлагает ввести какую-то новую терминологию и использовать данные измерений, логика которых для нас пока непрозрачна.
— А что с ними не так?
— Если попытаться разобраться в методике, по которой они предлагает фиксировать аудиторию ресурсов, то получается какая-то странная схема подсчета пользователей. Она не учитывает Smart TV, непонятно как считает mobile, она странным перекрестным методом фиксирует десктопную аудиторию. На рынке уже есть государственный измеритель, он может технически решить все эти задачи.
— Как касается законопроект пользователей?
— Аудитория может потерять доступ к тем сервисам, к которым уже привыкла. Сейчас идет речь о YouTube: кто-то говорит, что закон повлияет на него, кто-то говорит, что нет. И действительно, в тексте есть разночтения на этот счет.
А вместе с YouTube могут подпасть под действие закона Google Play, iTunes и кто угодно еще при достижении определенных аудиторных показателей.
Тут предлагается законопроект, который быстро вводится в Госдуму по линии государственной безопасности. Дальше будем смотреть, как он будет приниматься. Раз у нас не получился диалог с МКС, хотя они и заявляли, что открыты, но на контакт с нами не шли, то мы рассчитываем на диалог в стенах Госдумы в отношении этого законопроекта.
— Какие еще есть несоответствия в нынешней версии документа?
— Депутат Луговой [вносивший документ в Госдуму] заявляет, что закон поможет предотвратить совершение онлайн-кинотеатрами таких уголовных деяний, как распространение порнографии и рекламы того, чего нельзя рекламировать. Но эти законы и так уже действуют на территории России.
Говорить о том, что онлайн-кинотеатры не регулировались, нельзя. Еще как регулировались! При старте любого проекта мы первым делом изучаем всю сферу правового поля, в котором предстоит работать.
— Существуют ли еще какие-то ограничения, с которыми сталкиваются сервисы?
— Ограничений много. Они исходят не только от регуляторов. Так, каждый онлайн-кинотеатр перед тем, как начать работать с мейджором, проходит аудит с его стороны. Мейджоры проверяют, как мы кодируем контент и защищаем его, в каких хранилищах стоят наши сервера, какой круг лиц имеет к ним доступ. Этот процесс происходит регулярно. У большинства крупных правообладателей есть специальные отделы, которые отвечают за соблюдение этих норм. Тут нарушить что-то действительно крайне сложно.
— Защищает ли законопроект от МКС российский рынок от Netflix и Leeco? Именно этим прикрываются авторы документа.
— Глядя на то, как работает Netflix, Hulu и, скажем, ряд азиатских сервисов, мы принимаем во внимание то, что у них лучше всего получается, добавляем свое видение и делаем что-то свое. Если бы не было best practices, то лучшее, что есть сейчас, появилось бы у нас гораздо позже.
Если [у МКС] есть цель защитить местный рынок, то пусть этот законопроект не задевает сегодняшних сильных игроков.
Представьте, если мы придем с законопроектом о регулировании операторской деятельности или телеканалов? Для этого можно придумать массу обоснований.
Напротив, мы готовы участвовать в разработке законопроектов, которые поддержат рынок и помогут нашим потенциальным партнерам.
— Понимаю, что компании редко комментируют законы до их принятия, но учитывая, кто и как вносит документ в Госдуму, скорее всего, его примут. Есть ли шанс, что власти услышат позицию отрасли? Возможны ли доработки документа?
— Мы убеждены, в той редакции, которая есть, закон принят не будет. Для этого уже сейчас Ассоциация «Интернет-видео» и все ее члены, а также ряд независимых экспертов обсуждают переработку предложенного законопроекта в стенах Госдумы.