Цивилизация
Как воспитать детей и аудиторию
— Вы приходите с этого сезона в Медийную лигу. Что для вас медийный футбол, медийный футбольный клуб, любительский футбольный клуб? Зачем все это успешному бизнесмену? Объясните людям, которые этого всего не понимают.
— В первую очередь это очень крутое хобби. Я уже неоднократно говорил: кто-то по клубам «тусит», кто-то в казино играет. Вот у меня есть в плане хобби, что за пределами моего дома, дрифт и футбол. Футбол появился раньше, и все основное свободное время я трачу на футбол. Сейчас Медийная лига настолько активно развивается, что еще клуб может быть самоокупаемым. Поэтому, думаю, такой большой ажиотаж вокруг нее. Поэтому, наверное, мы и сами пошли и теперь серьезно продлим жизнь нашей команде.
Ну и какие-то новые вызовы. А когда к этим вызовам прилагаются деньги сторонних спонсоров, которые расходуются на команду, ты понимаешь, что тебе не из дома надо принести.
— За счет чего медийный клуб может быть самоокупаемым? За счет денег букмекеров, или же есть еще какие-то пути развития?
— Букмекеры – это просто первые люди, которые поверили в медийный футбол, его охваты и целевой трафик, назовем это так. Когда человек что-то видит и хочет это купить. Думаю, в скором времени в Медиалигу придет масса спонсоров. Даже если смотреть на прошлый сезон – крупный банк появился в качестве спонсора, поди плохо?!
— Вы скептически относитесь ко многим процессам в медийном футболе из-за влияния блогеров и их поступков на детскую аудиторию. А какое у вас отношение к букмекерскому бизнесу? Все знают, что играть на ставках нужно в удовольствие и не пытаться на них заработать, но вы же понимаете, что достаточно большой процент людей…
— Пытается на этом зарабатывать. Давайте я скажу так. Я к медийным «движухам» не то чтобы скептически отношусь. Есть то, что мне нравится и что не нравится. Да, мне не нравится, когда пропагандируют непонятные движения: накрасить ногти, покрасить волосы, даже сделать татуировку… Я в свое время как жертва некой пропаганды налепил этих татуировок…
— Жалеете?
— Да нет. У меня все связано с моей жизнью и семьей, мне было проще. Может быть, когда-нибудь еще и сделаю что-то. Но вот Крап (Даниил Крапивников, игрок медийного клуба «2Drots». — «Газета.Ru») проиграл челлендж, поехал и сделал татуировку с портретом Алекса Месси (известный в медийном коммьюнити болельщик-блогер. — «Газета.Ru»). Ну это испанский стыд, объективно. А ребенок десяти лет посмотрит и скажет: я хочу так же, почему мне нельзя? И ты ему объяснишь, пока он маленький. А когда ему будет 18 – у него в голове сидит триггер с детства о татуировке – он идет и делает какую-то откровенную «шляпу».
— Вы отец, растите своих детей. Чего больше всего опасаетесь, когда думаете, как они будут расти дальше?
— Давайте так: мы как родители хотим видеть идеальных детей. Чтобы у них в будущем были хорошие семьи, традиционные отношения, нормальная работа и чтобы нормально, в нашем понимании, опять же, они проводили время. Не сидели сутками за гаджетами, за компьютером, в телевизорах, как персонаж Слепакова в «Наша Russia». Хочется, чтобы ребенок был счастлив. Наша цель как родителей дать хорошее воспитание, образование, любовь. И чтобы дети, когда вырастут, вспоминали, как им было круто в детстве.
— Что для этого надо делать?
— Воспитывать! Не подпускать к медиафутболу (Смеется.)
— Контролировать?
— В данном случае контролировать потребляемый контент. Мы буквально вчера обсуждали с супругой, что смотрят дети. Во что они играют. Это же ужас! Какие-то Roblox… Они после эти гаджетов неадекватные и истерят. У нас дома полный запрет на гаджеты. Восемь лет старшей дочке – ни телефона, ни айпада. Хотя дарили. А потом смотрели просто, как психика летит в пропасть. От советских мультиков такого не происходит. Они менее красивые, но более жизненные. Но, опять же, в четыре года ребенок смотрел то, что ему включили, а моей дочке сейчас восемь, в мае будет девять. Как я скажу: вот это ты не будешь смотреть, а вот это смотри. Ну, смотрит она «Гари Поттера» — окей. Я прочел в школе все книги этого цикла на английском. В «Гари Поттере» адаптация книг в фильмах еще одна из самых удачных. Мы недавно с супругой смотрели старенький фильм «Гамбит» с Кэмерон Диас, и я себя поймал на мысли: в какой момент что-то пошло не так? Почему сейчас стали снимать настолько плохие фильмы…
— Сейчас во всех сферах контент в основном подстраивается под усредненного массового потребителя. Вам это не близко. Мы подошли к важному вопросу. Как этого избежать в медиафутболе и при этом не стать фриками и маргиналами, а быть в топе и на волне?
— Все очень просто: гнуть свою линию. На любой созданный контент все равно найдется свой потребитель. Из медиаполя, Медийной футбольной лиги или не из Медийной лиги. Мы сейчас выпустили пять-шесть «пилотов», которые откровенно плохо набрали. Но мы их выпускали с другой целью. Чтобы как раз не делать маргинально-фриковый контент на скандалах. Единственное, может быть, «Армянский взгляд» можно отнести к этому жанру, но это скорее пародия на «Жорика Вартанова», которая тоже, я верю, найдет свою аудиторию. Надо просто гнуть свою линию и просто ждать, когда видео залетит в «реки» (рекомендации YouTube. – «Газета.Ru»). Опять же, есть много технических моментов, как оптимизировать правильно, чтобы люди находили это видео по рекомендациям.
— Вы верите, что можете в определенном смысле воспитать зрителей?
— Зрителей Медиалиги невозможно воспитать, потому что основная аудитория тут – болельщики «Амкала» и «2Drots», которые привыкли к какому-то неадекватному контенту, я считаю. «2Drots» вообще какую-то ахинею делают.
Видели ролик Гудая (Денис Гудаев, защитник «2Drots». — «Газета.Ru») с пародией на Кутуза (Сергей Кутузов, форвард «Титана», экс-форвард «2Drots». — «Газета.Ru»)? Как может мужик в 32 года бегать по парку, имитировать собаку и гавкать на других собак? Мне бы было стыдно. Тот момент, когда вроде бы делает посторонний для тебя человек, а неловко тебе, что ты это смотришь.
«Амкал» все-таки как-то пытается развиваться и развивать свою аудиторию. Но опять же… Раньше ролики набирали по миллиону просмотров, сейчас – по 400 тысяч.
Недостатки медиафутбола и отношение к новым правилам
— Вы зашли в Медиалигу, сейчас будет третий сезон. Нет ощущения, что вся эта история может скоро закончиться из-за пресыщения? На свежачка было круто, а теперь определенная стагнация, потому что индустрия не знает, куда ей развиваться. Те же «2Drots» набрали футболистов уровня КФК, но понятно, что 20 новых звезд…
— Не воспитаешь быстро. Давайте начнем с того, что им вообще никак не помогают. Максимум – делятся аудиторией и репостами. Как показала практика Кутуза. Он прекрасно понимает, что делает ерунду. Да, она не оскорбительная, но и не поучает людей. Это просто футбол, просто бьет по воротам, просто другими мячами. Был он в «2Drots», его смотрели 50-60 тысяч человек. Ушел – стало смотреть меньше. Но там помогают только тем, что снимаются все в одном месте на канале, а другой помощи никакой нет. Дали аудиторию, он ушел – забрали.
— А может вообще Кутуз быть медийной звездой? И надо ли ему это?
— Он может. Ему хочется. А если хочется, значит, надо. Просто надо найти ту нишу, в которой он будет хорош. Ниша челленджей, на мой взгляд, изжила себя очень давно. И в медиафутболе ей нет альтернатив. Возвращаясь к вопросу о том, изживает ли себя медиафутбол, я считаю, что нет. Есть вещи, которые мне остро не нравятся в нем. Мы на этот счет спорили и с главой КДК Димой Кортавой, и с Колей Осиповым (президент МФЛ. – «Газета.Ru»). Когда те же «Козлы» (медийный футбольный клуб «GOATS». – «Газета.Ru») выставили стартовый состав фактически из РПЛ. И вот там Шитов – я, болельщик «Динамо», пройду по улице и его не узнаю. Он медийный игрок. Или Логашов. Какие они медийные футболисты? Может, у них Instagram (владелец компания Meta признана в России экстремистской и запрещена) есть, но они больше в «Одноклассниках» сидят. Также я не согласен с рядом наших футболистов со статусом «медийный». Но их хотя бы знает сообщество, и они какую-то активность проявляют.
Проблема-то на самом деле одна – появились бабки букмекеров, призовые, и все хотят забрать чек. И в этом желании они не гнушаются ничем, пытаются сделать какие-то подставы. Ну вы сделайте хотя бы красиво, чтобы все об этом говорили. Но нет. Игроков переманить, подвезти каких-то «профиков» и за счет хороших взаимоотношений договориться перед вторым сезоном, чтобы им дали статус «медиа». Такой путь в никуда.
Но давай посмотрим на отличие нашего медиафутбола от профессионального. Сравним с европейским, с американским. Какое основное отличие? Открытость. У каждого нормального клуба в Европе или Штатах, будь-то НХЛ, НБА, американский или европейский футбол, есть свое клубное ТВ, где они открыто рассказывают, как живут игроки, что происходит на бровке во время игры. Это медиа. А что у нас? Подходишь к условному Захаряну и задаешь вопрос, он смотрит, что ты не в перечне спортивных изданий, и убегает. Потому что ему даст по шапке агент, даст по шапке клуб, а он сам еще не умеет говорить, поэтому может сморозить ерунды, за которую его будут клевать. С этой точки зрения медиафутбол может обогнать наш профессиональный спорт. Вопрос в том, в каком формате мы увидим наш медиафутбол, скажем, через два года.
— Чтобы медиафутболу не кануть в лету, ему нужно постоянно развиваться и меняться. Как вы относитесь к введенным по ходу прошлого сезона правилам? И куда индустрии нужно идти в этом плане?
— Медиафутбол изначально был маргинальным и сейчас потихоньку, с грехом пополам, от этого уходит. Новые правила вводятся, чтобы разнообразить процесс и хайповать, скажем так. Это плюс. Есть классический футбол, где играют 45 минут грязного времени. Вот Медиалига – 30 минут чистого времени, наслаждайтесь. Но мне не понравилось, что с появлением этого правила ушли определенные эмоции, даже банальные стычки. В футболе неприкольно, когда дерутся. Но когда выясняют отношения и спорят яро, это все равно какой-то перфоманс, эмоции. И ты на эти эмоции смотришь, потребляешь их и выдаешь свои. Это было прикольно. Но когда люди поняли, что они могут час спорить, а сыграют все равно чистых полчаса, они почему-то резко перестали спорить. Где-то на уровне подсознания тянули время, где-то еще что-то, а теперь они понимают, что потратят кучу сил и эмоций, а играть придется еще столько же. В таком контексте мне данное правило не нравится.
С другой стороны, игрок пробегает рядом с тобой, ты его слегка цепляешь. Играть остается пять минут, он пять минут лежит, корчится от боли, хотя ему не больно, а добавляют потом три минуты. И вот это, конечно, очень печально выглядит. И если смотреть с этой точки зрения, то 30 минут чистого времени – это уже круто.
Пойдем дальше. Красный мяч. Мне, честно, не зашло. Буря эмоций в эти две минуты, когда одна команда обороняется, а другая штурмует в навал – это круто. А с другой стороны, я как любитель качественного футбола, геометрически правильного, я понимаю, что с появлением красного мяча на поле качество игры резко падает. Нет чего-то яркого. Даже все голы как были забиты: заброс, кто-то выиграл борьбу, ковыряшку забили. Команда мучается, выстраивает тактику всю игру, забивает гол, ведет 1:0, а потом соперники на последние две минуты собрались, забили красным мячом. Справедливо? Если ничья – то да. А такая победа – нет. В общем, ощущения двоякие, но мне скорее не нравится.
Оранжевая карточка. Я как человек недисциплинированный на бровке считаю, что это что-то новое и что-то правильное. Есть масса пограничных случаев, когда человек не заслуживает удаления, но он удален. Можно разобрать ситуацию с Чибировым (Александр Чибиров, ныне игрок «Титана». — «Газета.Ru») в финале первого сезона за Basement. Да, его нарушение – это чистейшая красная карточка. Но это финал, это 14-я минута. Он травму не нанес. Он даже несильно попал. Да, он сыграл аморально, перекрыло Санечку. Это чистейшая оранжевая карточка. Или взять симуляцию Фартуны (Борис Фартуна, полузащитник «2Drots». — «Газета.Ru») против «Эгриси». По факту, оба распустили руки. Дай по оранжевой карточке, тем более она у тебя уже есть. Пусть посидят подумают. А в итоге «Эгриси» весь матч провел в меньшинстве.
«Офсайд Венгера». Ну спорно. Споров очень много будет. Но обороняться всегда легче, чем атаковать. Любая команда Сослана Гатагова, что в формате 8х8, что в 11х11, всегда строилась от обороны. И сейчас у FC Bus говорящее название («автобус» в переводе с английского. — «Газета.Ru»). И как таких ребят вскрывать? Все-таки мы не профессиональный спорт и не оттачиваем годами выход из обороны в атаку, тем более постепенную атаку. Всегда сложнее вскрывать, нежели обороняться. «Офсайд Венгера» — отличное решение данной проблемы, чтобы матчи заканчивались не 0:0, а хотя бы голы были.
Что такое «Титан» и какие у него шансы
— Мне «Титан» знаком давно, но для людей, кто за ним не следил, эта команда заходит в Медиалигу, вышибая дверь с ноги. Вы забираете как будто бы чужих игроков. Одного за другим, пачками, лучших. Тем более у «2Drots». Сразу возникает ревность, формируются обида и негатив. Как вы сами все это воспринимаете?
— Я был уверен, что Сева (Евгений Севостьянов. — «Газета.Ru») и Кутуз останутся в «2Drots» (Севастьянов сначала перешел из «2Drots» в «На Спорте». — «Газета.Ru»). Но наши принципы в ЛФЛ – мы одна большая добрая семья. Мы всегда такими были и не скрывали этого. Всегда помогали нашим ребятам в их трудных жизненных ситуациях, коллектив помогал очень много. Мы пришли и не так что бы забрали, ребята сами захотели. Мы же не под дулом пистолета их возвращали к нам. Когда мы выиграли последнюю Лигу чемпионов в ЛФЛ, собрались на корпоративе и спросили: кто куда? «Мы в «Титан», мы хотим в Медиалигу». Опять же, если бы ребята сказали, что они не хотят туда, мы бы и команду закрыли. Уже на пути к Медиалиге некоторые ребята сказали, что они не хотят играть 11х11. Или уже просто не тянут. Тот же Андрей Смирнов. Мужчине 43 года. Он говорит: мне сложно, у меня работа, у меня дети, а еще мне нужно тренироваться. Он немолод и уже не может два раза в неделю потренироваться, ему этого будет недостаточно. Надо каждый день бегать, где-то работать с мячом. Поэтому некоторые отвалились.
Что касается аудитории, то так происходит везде, когда ты приходишь и начинаешь диктовать свои правила. А хозяева еще бывают очень негостеприимные. А в медийном футболе именно так. Я уже не раз говорил, что аудитория тут очень токсичная, отбитая. Когда-то что-то у людей случилось, потому что это не дети 12-13 лет, как я думал, а уже взрослые мужики. После перехода Кутуза мне в четыре часа ночи позвонил какой-то мужик, причем по голосу слышно, что он намного старше меня, и начал: я там проклинаю тебя, проклинаю «Титан». Мужчина, придите в себя. Вот такая аудитория. Но в принципе плевать (улыбается).
— А основной вал таких звонков был, когда перешел Кутуз? Сколько было звонков, сколько времени это продолжалось, как реагировали?
— Мой телефон был в ночном режиме, и я не знал, что в Telegram можно ставить галочку, чтобы принимать звонки только от своих контактов. Звенело нон-стопом. Кто был более навязчивым и звонил более двух раз, те прозванивались. Звонков 40 было, если не больше. Ответил я где-то на десять из них. С кем-то нормально пообщались, и люди даже стали «Титан» поддерживать.
— Но не все?
— Единицы. Каждый звонок начинался с оскорблений. Люди считают, что круто позвонить и оскорбить человека, который тебе сделал плохо. Я потом на игре сборной против «Амкала» красиво с лестницы навернулся, и все посмеялись, что это болельщики «2Drots» прокляли.
— Как вообще относитесь к оскорблениям? Теперь ведь вы будете находиться на бровке во время матчей…
— К оскорблениям я отношусь абсолютно спокойно. Главное, чтобы не трогали семью.
— А если тронут?
— Если тронут, то эмоции захлестнут. А если захлестнут эмоции… Но, опять же, надо фильтровать, кто оскорбляет и как. Если там ребенок, то ему проще объяснить, чтобы он в будущем так не делал. Если это будут трибуны, то, когда мы выиграем, я побегу к трибунам. На чемпионате Европы 6х6 в Чехии, где мы выиграли, во время финала с хозяевами нас оскорбляли весь матч. А там было тысяч пять. Что мы сделали? Мы с Сергеем Харламовым (футболист сборной России ЛФЛ — «Газета.Ru») побежали к ним радоваться. И в итоге кто был оскорблен? Не мы. Мы с кубком уехали домой, радостные и с хорошими воспоминаниями. В МФЛ будет так же. Ну а если кто-то взрослый и адекватный оскорбит, будем уже по-другому общаться.
— «Титан» – фаворит Медиалиги?
— «Титан» – андердог Медиалиги.
— Серьезно?
— Всегда же приятно побеждать, будучи андердогом. Так было и в ЛФЛ. Мы первые два года шли андердогами. Так проще – на тебя меньше настраиваются, и ты выигрываешь за счет этого какие-то матчи, где игра не очень получается. Но я на полном серьезе сейчас. Во-первых, мы девять лет играли в формате 8х8. Сейчас мы тренируемся в формате 11х11. Тренируемся всего полтора или два месяца. Да, мы съездили на сборы, дали тренировочный цикл неплохой, но видно, что команда еще сырая. Взаимосвязи есть, но футбольные моменты – прежде всего объем и размеры площадки – дают о себе знать. Если сейчас против нас поставить какого-то фаворита, мы дадим бой и, наверное, даже выиграем, но это не будет тот «Титан», к которому мы идем, и который был в 8х8 и не чувствовал грандов вообще. Вася Маврин (звезда «Амкала» — «Газета.Ru») из «Селтика» прекрасно об этом знает. Поэтому сейчас мы андердоги. Больше скажу: основная задача – выход из группы. А дальше уж как пойдет.
— Вас пытаются зацепить не только болельщики, но и участники сообщества. Буквально недавно была словесная стычка с Vagabond из «2Drots». Есть ощущение, что вы получаете от этого удовольствие.
— Ну я же медийный человек теперь, мне надо что-то отвечать же.
— То есть вы приняли правила игры?
— В данном случае да. Я понимаю, что если я не буду отвечать, то не буду интересен. Зачем смотреть на умного дядю средних лет, который сидит и читает какие-то нотации? Надо тоже себя почувствовать молодым и покуражиться. Тем более тут на добром слове стычки, а не трехэтажный мат и оскорбления. Скорее дружественные подколы.
Как совместить бизнес и футбол
— Расскажите о себе. Вы занимались спортом в футбольной школе «Спартака», занимаетесь бизнесом, бетоном. Хотя изначально это компания вашего отца…
— Бетон – это вообще компания и бизнес отца. Я не работаю в ней и каких-то дивидендов оттуда не вижу. У меня свой бизнес, он тоже связан со строительством, с нерудными материалами. Я занимаюсь больше им. А отцу, если надо, я помогаю. Где-то советом, где-то действием.
— Отец в курсе всех футбольных дел и предметно всем интересуется. Насколько это сложно? Ощущаете ответственность перед ним?
— В футболе я чувствовал ответственность, когда мы были в формате 8х8. Там, можно сказать, я даже пахал на отца. Когда мы пошли в 11х11, я в свободном плавании. Основная сложность в том, чтобы объяснить отцу, что за чем идет, в чем принципиальная разница между 8х8 и 11х11, и что вообще такое «медийка». Что такое KPI, он интересуется. Не секрет, мы подписали контракт с букмекерами. Он небольшой, но перспективный и зависит от выполнения условий. Папа ко мне подошел, когда в гости приехал, и спросил про условия. Я ему рассказал, он взялся за голову: сынок, это же очень много, как выполнять будешь? Ну да, много, будем работать. Расскажи. А что такое KPI, что такое контент? Я говорю: пап, ну оно тебе надо? (Смеется.)
— С появлением в вашей жизни медийного футбола ваша личная вовлеченность в процессы в команде стала больше?
— Намного больше. Даже если сравнивать с 8х8, то намного. Там я пять лет собирал команду и выстраивал процессы. И воспитывал человека, своего сменщика.
Я на протяжении пяти лет не мог даже в отпуск уехать, потому что надо следить за командой, чтобы она тренировалась, играла, зарплату получала. У кого-то срывы, истерики, надо успокаивать. Потом я воспитал Артура Тавузяна, который со мной уже девять лет, наверное, в «Титане». И все бразды правления я передал ему. Единственное, внешняя политика всегда была на мне. Как у любого президента.
— А теперь все заново, только масштабнее?
— А теперь все заново. Но сейчас в любом случае проще. Я в футбол не сильно вовлечен: у меня есть тренерский штаб, у меня есть Артур, который понимает, как выстраивать команду, и есть мои ключевые решения. А вот что касается продакшна, то это сложнее. В любой сфере сделать какое-то интересное шоу – это нелегко. А в медиафутболе зацепить аудиторию – куда сложнее, потому что все что правильно делается везде, для медиафутбола неверно. Там до сих пор снимают на мобильные телефоны, и когда ты даешь качественную картинку, тебе говорят: пфф, не то.
— В сутках осталось 24 часа…
— Не хватает.
— Бизнес, семья, футбол – как все совместить?
— Бизнесом сейчас полностью управляют компаньоны. Семья мучается, ругается, терпит. Супруга у меня – вообще герой. У меня хватает времени только отвезти ребенка в школу и потом забрать из школы и отвезти на теннис. Все остальное время у меня в левой руке телефон с «телегой», в правой руке телефон с YouTube, и я еще сижу перед монитором компьютера при этом.
— Как быть с тем временем, которое не достается вашим детям, и которое никто не заменит?
— Старший ребенок проводит со мной достаточное количество времени. Даже в офисе появляется, на футбол ездит. С младшим ребенком, к сожалению, бывает так, что я уехал ранним утром, а вернулся поздним вечером. Но я скажу так: у любого более-менее крупного бизнесмена есть периоды, когда дети его не видят, потому что он уезжает раньше, чем дети просыпаются, и приезжает позже, чем они ложатся спать. Это проблема, и, на мой взгляд, она нерешаемая. Только время: месяц-два поработал, потом обратно в семью, все время – ей. Тут же все просто: есть колесо, тебе надо его запустить, раскрутить, а дальше смотреть, чтобы оно крутилось. Останавливается, ты подошел и опять крутанул.
— Вы говорили, что семья изменила вас как человека. Что думаете сейчас о том, молодом Александре Зуеве, имевшем деньги и любившим весело и даже отвязно проводить время?
— Это естественный процесс. Мы рождаемся, идем в садик, потом в школу. Хотим быстрее повзрослеть, кто-то спиртное пробует раньше, кто-то никотин. Потом идем в институт. У нас появляются первые, какие-никакие, доходы. Кто-то стипендию получает, кто-то начинает зарабатывать. Есть то, что мы хотели попробовать, будучи детьми. Мы смотрели в детстве, что родители поздно ложились, нам тоже хотелось. А что надо сделать, чтобы поздно лечь спать и при этом было весело? На тот момент было модно поехать в ночной клуб. И так шел этот естественный процесс. Думаю, у каждого человека были веселые гулянки. У нас они и сейчас, в принципе, бывают. Мы не такие взрослые, как кажется. Это даже не опыт, это обычная жизнь обычного человека.
— Но правильная трансформация происходит не с каждым человеком…
— А это кто как гулял. Кто-то мало гулял, кто-то очень сильно… Кто-то вообще не гулял и только начинает во взрослом возрасте. Я свое выгулял в 20 лет в МГУ на факультете мировой политики, одном из самых веселых факультетов на тот момент. И еще год после института. А дальше уже не хотелось и сейчас не хочется. Я в ночном клубе был года три назад последний раз и приехал туда за рулем, по-моему…
— Вы занимались футболом в спартаковской школе в команде вместе с братьями Комбаровыми и Дмитрием Тарасовым. Когда вы перестали хотеть быть футболистом?
— В детстве, мне кажется, все хотят быть либо космонавтами, либо хоккеистами, либо футболистами. Когда ты занимаешься футболом, естественно, что ты хочешь быть футболистом. В то же время в 14-15 лет, считаю, ты не хозяин своей жизни. В большинстве случаев родители решают за тебя.
— Считаете это правильным?
— Где-то да, где-то нет. Родители должны прислушиваться к желаниям ребенка, но в то же время вносить свои коррективы. Сейчас ничуть не жалею, что не пошел в футбол. Как было тогда, я уже не помню – это было 20 лет назад. Но, глядя, что происходит в нашем футболе сейчас, я очень рад, что не попал в него. Я отучился, у меня хорошая семья, хороший бизнес, у меня нет менталитета моих ровесников-футболистов. Очень много, скажем так, оскандалившихся непонятно зачем людей.
— Почему так происходит? Их портят деньги, которые им дают?
— Да. Это проблема системы. Давайте сравним с европейскими топами. Маркус Рэшфорд идет в школу, затем заезжает с командой в отель, делает дубль против «Арсенала», а на следующий день идет сдавать экзамен по математике. Там тренеры требуют, чтобы ты хорошо учился. Плохо учишься – тебя не допускают. Ты развиваешь свой мозг.
У нас наоборот. В шестом-седьмом классе у тебя встает выбор: либо физика, химия, математика и нормальная школа, либо ты будешь учиться не пойми как, тебе будут закрывать оценки, потому что ты футболист, ты получишь образование, потому что ты футболист, но знать ты не будешь ничего. Опять же, за редким исключением есть люди, которые действительно учатся. Яркий тому пример – мой хороший друг Боря Никоноров (чемпион мира по пляжному футболу — «Газета.Ru»). Человек постоянно учился. Даже сейчас, когда он прилетел из Сочи, он пошел сдавать практику. У него уже три высших образования.
В то же время давай посмотрим на тех, кто больше всех критикует Медийную лигу. Вот Андрей Аршавин. Задавать вопрос, чего он добился, некорректно – он все-таки третье место Евро брал, чемпион России, Кубок УЕФА выигрывал. А как у него с семьей, все нормально?
И вот сравнить его с Русланом Нигматуллиным, которому почти 50 лет. Он работает диджеем, умеет говорить, в скандалы не попадал. К сожалению, поколение футболистов Аршавина и Кержакова – это в большинстве своем очень богатые и невоспитанные люди. Конечно везде есть свои исключения, но их, к сожалению, очень мало.
Продолжение следует...