Цивилизация
«Матч с Украиной — борьба с очень сильной сборной, не более»
— Александра, прежде всего, примите поздравления с победой на командном чемпионате мира. Какие остались впечатления от турнира?
— Это был, можно сказать, эксперимент Международной шахматной федерации, потому что прежде командные чемпионаты мира проходили по другой системе и с другим контролем времени. Здесь же вместо обычного, классического турнира по круговой системе, где играли десять лучших команд мира в девять туров с одним выходным, получилось шесть игровых дней, и они были очень насыщенными — мы играли по две партии в день вместо одной. Это называют удлиненным рапидом.
Классический контроль времени — полтора часа каждому участнику на 40 ходов, потом 30 минут до конца партии. И в среднем партия идет 4-5 часов. А в Ситжесе мы играли с контролем 45 минут на партию и плюс 10 секунд на ход, а не 30 секунд, как при классическом контроле. Партии заканчивались меньше, чем за два часа, но мы играли две партии в день. Часто получалось, что мы готовились к белым и черным, повторяли свой дебютный репертуар за оба цвета, и это несколько затрудняло подготовку. И к самому контролю, так как он новый для нас, пришлось прямо во время турнира привыкать.
— Турнир прошел без участия сборной Китая, которая не выступала из-за ковидных ограничений. Было ли легче играть, понимая, что не будет самого сложного соперника?
— Понятно, что сборная Китая — очень грозный соперник. С другой стороны, если вспомнить недавнюю онлайн-олимпиаду, где Китай выступал оптимальным составом, и сборная России встретилась с ними в полуфинале, то мы тогда убедительно выиграли. Думаю, что наша сборная настолько сильная, что тут больше имеет значения вопрос, насколько мы лучше ведем игру, насколько лучше подготовлены, нежели с кем мы соревнуемся.
Я принимала участие в разных турнирах — так или иначе, оптимальный состав участников редко собирается. Но если мы говорим о победе в каком бы то ни было составе, причем, взяв 100% очков во всех матчах, — тут не идет разговор только о том, что кто-то не доехал. Безусловно, турнир потерял без участия сборной Китая. Конечно, и нам было бы поинтереснее играть, если бы они выступали, потому что без сборной Китая Россия была заведомым фаворитом. Но опять же: победить в турнире даже в ранге фаворита не так просто. Поэтому я рада, что удалось так убедительно доказать свой первый номер по среднему рейтингу.
— В полуфинале российская команда сошлась с Украиной. Ощущали ли вы дополнительное давление на фоне сложностей в отношениях двух стран?
— К счастью, я несколько иначе смотрю на вещи и стараюсь вести борьбу только на шахматной доске. Для меня это шахматный матч с очень сильной сборной — не более того. Сборная Украины в Ситжесе была представлена оптимальным составом, играли сестры Музычук. Сложности были только шахматного плана, так как мы встречались с сильными соперницами. Был очень интересный напряженный матч.
Я понимаю, что при желании можно окрасить все что угодно в политические краски — это легко сделать. Но в турнирном зале была предельно корректная спортивная борьба. Я много с какими сборными играла, и были разные отношения в конкретный момент с этими странами. Но я никогда не чувствовала политической подоплеки. Если сравнивать со временами Холодной войны, с матчем Фишер — Спасский или с борьбой в матче Карпов — Корчной, сегодня даже близко такого нет.
— Украинские шахматистки не сторонились вас вне матчей?
— Тут надо понимать специфику командных турниров. Как правило, общение идет внутри своих сборных. Команда довольно большая — у нас пять шахматисток, три тренера, сопровождающие. Так что у нас достаточно общения внутри сборной. Я понимаю, есть политика — внутренняя, внешняя. И когда есть какое-то направление, под него все новости начинают подрабатываться.
В современном мире приходится фильтровать очень много информации. Когда тебе день за днем повторяют одно и тоже, ты на самом деле можешь поверить, что это правда. Сейчас с таким объемом новостей и информации, которое на нас льется со всех сторон, порой просто невозможно сохранить здравый рассудок и критичность мышления. По-человечески мне очень обидно, когда страны начинают политические игры, на фоне которых страдают люди, где есть ненависть, войны.
Мне повезло, что я занимаюсь шахматами всю жизнь, и здесь все очевидно: одинаковое количество фигур, игра всегда по правилам. И если ты проиграл, ты не можешь вытащить джокера из рукава. К сожалению, в жизни все гораздо сложнее, это не только черное и белое. Но, как я уже сказала, для меня это шахматный турнир, никакой политики здесь не примешивалось, и в своей карьере я почти не сталкивалась с такими ситуациями. Очень обидно за общее человеческое развитие на данный момент — что мы до сих пор не научились решать конфликты мирно. Получается, что правды нет, есть только разные точки зрения. Главное не забывать, что за всеми этими играми стоят человеческие судьбы.
— Вы проиграли свой матч Марии Музычук. Что не получилось, в чем оказалась сложность?
— Первую партию черными я очень хорошо играла. У меня была выигрышная позиция в эндшпиле, но там уже на секундах шла борьба, и я не нашла точного решения и партия закончилась вничью. Но для результата матча это уже не имело значения, потому что Алина Кашлинская свою партию выиграла. И было понятно, что мой результат — ничья или победа — не будет иметь значения для исхода первого противостояния. А во второй встрече я очень плохо разыграла дебют. Через десять ходов я попала в сложную позицию и всю партию стояла в проигрышном положении. В конце у меня — во многом из-за этого контроля времени — были небольшие шансы обострить и запутать ситуацию, но я их не использовала. Формат, конечно, сыграл роль, потому что ко второй партии мы уже практически не готовились, так как все силы были брошены на первую партию, которую я играла черными. Во второй партии выбор дебюта был неверен. Выводы, безусловно, нужно сделать, потому что с любым контролем нельзя получать такую позицию, которую я получила.
«Флаг и гимн для меня — условности, я знаю, что играю за Россию»
— Россия выступала без национальной символики — это не давило на вас? Хоть, в целом, стоит признать, бело-бордовые костюмы смотрелись весьма эффектно.
— Знаете, с одной стороны, очень грустно, что наша страна дошла до такого, когда приходится выступать под флагом Олимпийского комитета или Федерации шахмат и не иметь возможности слушать свой гимн. Я так и не услышала ответа на вопрос, почему так получилось. У нас сейчас говорят, что это игра против России — отчасти, да. Но мы должны понимать, что какие-то ошибки все-таки были совершены. Поэтому ответ про политические игры меня не устраивает.
Вы спросили, почему я проиграла партию Марии Музычук — хороший вопрос. Я должна проанализировать ситуацию и ответить на этот вопрос, чтобы потом не допустить этих ошибок. Если я ошибаюсь, я, как правило, проигрываю партию. В командном турнире, кроме личного поражения, я могу подвести команду. Здесь все понятно: я ошиблась и несу наказание в виде поражения.
А когда чиновники допускают ошибки в разных сферах, да и вообще люди в повседневной жизни, они часто остаются безнаказанными. В лучшем случае ты услышишь: «Ой, извините». Я все-таки надеюсь, что разбор этой неудачно сыгранной кем-то партии будет произведен, и спортсмены будут иметь возможность выступать под своим флагом и гимн своей страны.
С другой стороны, пока у меня есть возможность играть за свою страну, мне неважно, под каким флагом я буду это делать, у меня очень спокойное к этому отношение. Я понимаю, когда люди испытывают огромный пиетет перед такими вещами, как флаг или гимн. Но для меня это все условности — я имею в виду физическое наличие флага.
Я понимаю, что играю за Россию. И пусть нет флага, пусть нарисуют какой-то другой флаг, пусть назовут нашу команду не сборной России, а сборной Федерации шахмат России — все равно я играю за свою страну, в следующем году буду отмечать 20 лет игры за основную сборную. И я всегда это делаю с огромным трепетом и уважением к своей стране, с гордостью. Поэтому для меня нет большой разницы, какой флаг рядом с моей командой нарисует какой-нибудь политический деятель.
Это игры, которые мы не можем до конца понять, но нет дыма без огня. Пусть, когда я выступаю, рядом не будет флагов, а на пьедестале будет играть концерт Чайковского. Но я знаю, что когда приеду в свою страну, там заиграет гимн, и когда нужно будет поднять флаги страны, они будут подняты.
— Российским спортсменам, даже не причастным к допинговым скандалам, до сих пор приходится отвечать за якобы существовавшую систему допинга в стране, в которой нас обвинило Всемирное антидопинговое агентство (WADA). На Олимпиаде в Токио теннисиста Даниила Медведева спросили о «клейме обманщика». До сих пор на слуху история шашистки Тамары Тансыккужиной, с чьего стола сняли российский флаг прямо во время игры. Приходилось ли вам сталкиваться с чем-то подобным?
— Слава богу, нет. Я даже неловко себя порой чувствую, потому что меня часто спрашивают про сексизм в мужских и женских шахматах, про политические моменты. Наверное, мне надо постучать по дереву — я с таким не сталкивалась. Конечно, я забываю плохое очень быстро — может, что-то и было. Но единственный момент, который я помню, случился, когда представители страны, с которой у России были скользкие отношения, не вставали, когда играл гимн России.
Это, наверное, самая большая провокация, с которой я за свою жизнь столкнулась. И от журналистов я не слышала таких скользких вопросов, как Медведев. Может быть, все-таки ввиду того, что шахматисты и журналисты, которые освещают шахматные турниры, — люди думающие, не ищущие провокаций и скандалов. Но, возможно, я себя просто тешу надеждами.
— Вы уже достаточно подробно высказались о новом формате командного чемпионата мира. Насколько он, на ваш взгляд, интереснее для самих участников и болельщиков?
— Это, наверное, вопрос к болельщикам. Внутри нашей сборной мы провели такой шуточный опрос, и мнения разделились — практически 50 на 50, кому понравился новый формат, и кто, наоборот, предпочел бы вернуться к классике. Три девочки были за новый формат, две — за классику. Но тренер сборной сказал, что он тоже за классику, а его голос стоит наших пяти.
Что касается зрелищности, это тоже вопрос к зрителям, а также к Международной шахматной федерации. Насколько я понимаю, на такие меры в нашем консервативном шахматном обществе федерация пошла ввиду того, что на командные чемпионаты мира сложно было найти спонсоров, и они были недостаточно зрелищны. Причем это опробовали пока только на женщинах. Как пройдет командный чемпионат мира мужской, не знаю. И когда он пройдет — тоже не знаю, потому что сейчас с очными турнирами до сих пор много вопросов. Так что поживем — увидим.
Как я уже сказала, мне формат понравился. Я всю жизнь предпочитала играть быстро — блиц, быстрые шахматы, вот такой удлиненный рапид. Что понравилось больше всего — что турнир проходит шесть дней, а не десять. Для меня это принципиально.
«Шахматисты — немного художники, мы хотим творить полотна»
— Если говорить о непростой ситуации с очными турнирами, нельзя не вспомнить шахматную Олимпиаду. Она во второй раз в истории прошла в режиме онлайн. И во второй раз подряд победила Россия, правда, теперь уже — единолично. Чем вам запомнился турнир? В чем были отличия от первого?
— По моим ощущениям, этот турнир прошел поспокойнее. На первой онлайн-олимпиаде я отдала столько сил и нервной энергии. Вкупе с этим нелепым финишем, когда из-за технического сбоя пришлось поделить золото между Россией и Индией, был очень сильный спектр эмоций. Скорее, с негативным окрасом, потому что мы все-таки спортсмены, шахматисты, нам нужна определенность. А вот к таким дипломатическим решениям мы не привыкли.
И я не выдержала тогда — хотя пытаюсь в интернете ничего резкого не выносить на суд публики, — что-то сказала достаточно острое в адрес сборной Индии, ну и получила. В Индии сейчас дикий интерес к шахматам, огромное количество людей болело за сборную, и весь гнев этой толпы оказался направлен на меня.
А насчет второй Олимпиады подчеркну: я так же серьезно подхожу к онлайн-турнирам, как и к очным. Так же переживаю, болею, стараюсь, готовлюсь, так же с какого-то момента не сплю ночами. Там формат немного похож на командный чемпионат мира, но сама команда состоит из двух мужских досок, двух женских, один юниор и одна юниорка. И шесть запасных есть. Вроде бы много вариантов, многое можно менять, но сил у меня очень много ушло. И я была счастлива победить, причем мне удалось очень красиво выиграть в последней партии.
И сборной я смогла помочь, и в матче с Китаем выиграла у действующей чемпионки мира Цзюй Вэньцзюнь. Если разбирать мои партии на командном чемпионате мира, наверное, такого уровня шахматных достижений по сравнению с Олимпиадой не было.
Можно по-разному выиграть, а мы все немного художники, нам хочется создать полотно. И вот во время второй онлайн-олимпиады мне удалось создать несколько полотен, которыми я горжусь. Несмотря на то что контроль был 15+10, несмотря на то что это онлайн, мне удалось показать отличную игру, и я очень счастлива. Вообще, для меня Олимпийские игры — это священное действие, я всегда смотрю, переживаю за наших спортсменов.
Очень расстраивалась из-за того, что шахматы так и не вошли в олимпийскую программу. В какой-то момент, когда еще Хуан-Антонио Самаранч был президентом МОК, какие-то шаги делались, и казалось, что это было возможно. Я верила в это, но потом все приостановилось.
Так что Всемирная шахматная Олимпиада для меня — пусть и не Олимпийские игры, но все равно что-то очень важное.
— Вы одержали эффектную победу над американской шахматисткой Ириной Круш, практически без потерь времени, создалось впечатление, что она далась вам очень легко — так ли это было на самом деле?
— Я играла эту партию, практически не думая, очень-очень быстро. Но, как правило, такая игра, когда не можешь остановиться и задуматься, для меня свидетельствует, что силы на грани. Часто импульс сделать ход быстро следует из-за того, что ты не можешь сдержать напряжения — по крайней мере, у меня так происходит. И для меня это тревожный звоночек.
Когда эта партия началась, я играла очень быстро и принимала некоторые сложные решения практически молниеносно. Где-то в подсознании я переживала о результате, но так все срослось, что импульсивная игра не только не помешала, но привела к созданию этой «вечнозеленой» партии в моей карьере.
Меня это очень порадовало, потому что я уже много раз была в ситуациях, когда быстрая и импульсивная игра приводила к противоположному результату. На самом деле это было очень быстро, у меня на часах было 11 или 12 минут, когда партия закончилась. То есть я потратила три минуты из 15, которые нам были даны.
И для команды это было очень хорошо. Когда мы играем онлайн, мы не имеем права открывать другие окошки браузера и куда-то заходить. Перед нами открыта только страница сайта Chess.com, где проходила Олимпиада, и еще пять вкладок, где ты видишь результаты других досок. И вся моя команда увидела, что мы уже ведем 1-0. Возможно, это помогло — не надо было рисковать лишний раз и можно было играть просто по позиции. Также я надеюсь, что это сняло лишний груз и напряжение.
— Помимо этого вы дважды взяли верх над Цзюй Вэньцзюнь — неужели китаянка ничем вас не удивила?
— Скорее, это я ее удивила. Во-первых, в первой партии я разыграла тот дебют, который практически никогда не играю — я обычно действую по Остапу Бендеру: «Гроссмейстер пошел е2-е4». А здесь я совершенно другое начало избрала, и практически в равном эндшпиле ее переиграла в первой партии. А во второй, скорее всего, она до сих пор была под впечатлением от того поражения, и несмотря на то, что получила перевес в какой-то момент, на секундах растерялась и проиграла вторую партию.
Мы же играем их на онлайн-олимпиаде одну за другой: закончили одну и буквально через полчаса начинаем вторую. Нет времени прийти в себя и успокоиться, приходится бросаться в новую борьбу. Когда ты участвуешь в турнире с большим количеством сильных шахматисток и когда идет такое единоборство, важно оказаться в нужный момент здесь и сейчас и принять верное решение, правильно потратить время, правильно настроиться. Мне повезло — и когда я говорю «повезло», я имею в виду все это в совокупности. Бывает, ты все делаешь хорошо, готов намного лучше и знаешь намного больше, но не везет, не удается, турнир не складывается. И объяснить, когда это произойдет, не так просто.
— Россия соревновалась не в самом сильном составе, поскольку Сергей Карякин и Ян Непомнящий в то же время сражались на супертурнире в Ставангере.
— Но, видите, мы победили. Хотя, с другой стороны, если пройтись по матчам, мы часто побеждали за счет хорошей игры на женских досках и на юниорских. Иногда было тревожно смотреть партии двух первых досок. Но опять же: бывает, собирается оптимальный состав, а что-то не складывается. Сборная России — сильная команда, у нас достаточно серьезная скамейка запасных. Будет очень интересно на Всемирной шахматной Олимпиаде, потому что вторая сборная может показать лучший результат, чем первая. Я надеюсь играть за первую и надеюсь, что такого не случится. Но чтобы первой сборной показать лучший результат, ей придется приложить немало усилий.
Шахматные традиции в России до сих пор так сильны, что даже если претендент на звание чемпиона мира играет в другом турнире и еще какие-то шахматисты не могут принять участие в онлайн-олимпиаде, мы все равно боремся за первое место.
«Если снова придется сидеть по домам, шахматы не будут скучать»
— Во время пандемии многие сферы жизни людям пришлось перенести в онлайн — мир уже давно шел к этому, но теперь совершил гигантский скачок. Нет ли у вас опасений, что шахматы уйдут в онлайн полностью? Ведь этот вид спорта не требует непосредственного контакта между соперниками, в отличие от условных футбола или единоборств.
— Опасения нет. За эти полтора года мы не можем не обратить внимание на огромное количество онлайн-турниров в шахматах, которые пришли в нашу жизнь — и кажется, что всерьез и надолго. Меня как шахматиста это не может не радовать. График настолько плотен, что сейчас идет онлайн-турнир, а потом сразу — оффлайн. Осень настолько напряженная, что я уже отказываюсь от каких-то турниров, потому что надо силы восстановить. Сейчас проходит в Уфе суперфинал чемпионата России, который я пропускаю. У нас там Александра Горячкина впервые в истории играет в мужском чемпионате — хотя совсем мужским его язык не поворачивается назвать: скажем, в открытом. Я сейчас играла онлайн в шахматной Суперлиге — в Индии проводится турнир по системе, похожей на онлайн-олимпиаду. Приглашают иностранцев, играют и индийские шахматисты — это большое мероприятие.
Думаю, не стоит беспокоиться, что оффлайн-турниры совсем уйдут в прошлое. Да, онлайн мы можем играть дома, но онлайн-турниры — это своя специфика. Есть шахматисты, которые принципиально не играют онлайн по ряду соображений. Так что оффлайн-турниры не исчезнут вовсе, но в онлайне будут увеличиваться призовые, и можно порадоваться за шахматный мир, что мы так приспособились. И если, не дай бог, нам всем опять придется сидеть по домам, шахматы не будут скучать.
На самом деле, я вспоминаю 2020 год как золотой век: и Кубок наций, и Олимпиада, и чемпионат по женским скоростным шахматам наконец попали на телевидение, на «Матч ТВ». У них не было других турниров, и они вспомнили о шахматах. А когда телевизионная сетка вновь заполнилась другими программами, люди долгое время писали — да и до сих пор пишут: почему перестали транслировать шахматы?
— Также летом был разыгран первый Кубок мира среди женщин и вы стали его победительницей. Момент исторический — что тогда почувствовали?
— Момент, конечно, исторический, и для меня это было так неожиданно. Я сравниваю это выступление с моим триумфом в 2001 году в Москве, когда так же неожиданно для себя и для других я дошла до финала — тогда это называлось чемпионатом мира. Но система была абсолютно такой же. И когда меня в этом году начали поздравлять с победой в первом Кубке мира, я не поняла, что имеют в виду. Но потом осознала, что Кубком мира это соревнование называется впервые. Однако это тот же самый турнир. Буквально два года назад он носил название чемпионата мира.
Произошли серьезные изменения в цикле розыгрыша звания, и он стал называться Кубком мира. Но как розу ни назови, она останется розой. Так и здесь: это все равно то же соревнование по нокаут-системе. Не буду лукавить, я не считала, что еду туда, чтобы выигрывать, просто — чтобы играть. Безусловно, я очень обрадовалась, но это было… сложно объяснить мои чувства. Настолько спокойно, обыденно. Дикой радости не было, но, конечно, я счастлива, что удалось победить, потому что для меня самой это было большой неожиданностью.
«Вернуть шахматную корону в Россию — не мой случай»
— Тем не менее победа позволила вам войти в число участниц турнира претендентов. Что для вас сейчас значит возможность вновь побороться за корону?
— В том-то и дело. Друзья не дадут соврать: когда у меня в этом году был день рождения, я объявила, что себя как профессионала с большой буквы я себя не воспринимаю и вообще подумываю о том, чтобы закончить карьеру. Может быть, и закончила бы — в смысле борьбы за титул. Да, я могу поехать и сыграть — и, возможно, даже выиграть. Но борьба за звание — это совсем другая подготовка, другой уровень вовлеченности и работы. И я не уверена, что я к этому готова сейчас.
Для меня то, что я попала в кандидатский турнир, который должен состояться весной 2022 года, неожиданно. Что делать с этой ситуацией, у меня еще не было времени сесть и обдумать.
После Кубка мира мне нужно было отдохнуть, потом была подготовка к онлайн-олимпиаде, потом был командный чемпионат мира. Сейчас нужно готовиться к Большой швейцарке, а в ноябре у меня мужской чемпионат мира по шахматам. Я работаю на сайте Chess.com над русскоязычным направлением ChessComRU с июля 2020 года и очень серьезно буду готовиться к освещению матча Яна Непомнящего с Магнусом Карлсеном — буду комментировать каждый день. То есть в ноябре я буду все время уделять этому проекту. И для себя я решила, что уже после этого матча я сяду и обдумаю свою подготовку к кандидатскому циклу.
Знаю, что многие ждут от меня победы — мол, я непременно должна выиграть, побороться за корону. Я не могу обещать, я и лет пять назад не думала о таком. Понятно, что я нахожу в себе силы и стремление бороться.
Но я бы, честно говоря, не стала на себя ставить и ждать сверхпобед, потому что я совершенно по-другому стала смотреть на шахматные турниры. И когда я играю, даже если это Кубок мира или кандидатский турнир, я не могу сказать, что играю ради короны.
Вернуть корону в Россию — это не мой случай. Я уже много чего в Россию привезла и сейчас играю, можно сказать, для себя.
— В одном из интервью вы говорили, что борьба за корону требует совсем другого образа жизни — а чем ваш нынешний образ жизни этому не соответствует?
— Надо полностью переключиться только на шахматы. У меня огромное направление: мой проект на Chess.com — ChessComRU, я очень много времени провожу онлайн и в стримах на моем личном канале, у меня куча других проектов, связанных с детскими шахматами. В ближайшее время выйдет моя переработанная книга — учебник для детей. Мы выпускали ее маленьким тиражом, но родители про него постоянно спрашивают, и я надеюсь, что мы их скоро порадуем. Я заканчивала этот учебник в июне, перед Кубком мира — вместо того, чтобы готовиться. Это совершенно другая жизнь и, как мне кажется, чтобы называть себя профессионалом и готовиться к победе на чемпионате мира, на кандидатском турнире, надо про все забыть — про семью, про другие проекты — и сидеть по 8-10 часов в день, работать над шахматами. Тогда можно говорить о стремлении что-то выиграть.
— Часто ли удается проводить время с семьей? Или, учитывая все турниры и проекты, это сложно?
— У меня дочь живет во Франции — сейчас я как раз приехала к ней. Она профессионально занимается большим теннисном и учится в теннисной академии рядом с Ниццей. В том числе и из-за этого я отказалась от Суперфинала в Уфе — чтобы побыть с ней. Потому что ее я не видела с начала сентября.
Сейчас я две недели с семьей, но затем снова уеду. Сначала будет Большая швейцарка, потом я в Москве буду до конца года. И надеюсь, что она на рождественские каникулы приедет в Москву. Сейчас сложно планировать перемещения из-за коронавируса, но надеюсь, что Новый год мы встретим в Москве всей нашей большой семьей. Но иногда, конечно, какие-то коррективы приходится вносить в планы. А вообще, когда в марте 2020 года мы засели дома, мне это так понравилось, что сейчас уезжать из дома очень тяжело, я себя к этому готовлю к этим поездкам, к сборам и разборам чемоданов. Мы хотели провести неделю где-то отдохнуть, но я начала плакаться мужу, что хочу домой — лучшего места для отдыха у меня нет.
«Непомнящий может победить Карлсена за счет давления»
— Вы уже упомянули самое ожидаемое событие года в мужских шахматах: совсем скоро Яну Непомнящему предстоит сразиться за мировую шахматную корону с Магнусом Карлсеном. Чего вы ждете от этого противостояния?
— Напряжения и спортивной интриги. Очень хочется, чтобы до конца 14-й партии, а еще лучше — до тай-брейка — не было понятно, кто победит. Будем очень болеть за Яна.
— Тот факт, что матч будет состоять из 14 партий, а не из 12, как раньше, что-то изменит принципиально? Возможно, подготовка спортсменов из-за этого проходит по-иному?
— Я никогда в жизни не играла такие длительные матчи. Если только в детстве были тренировочные, но я уже об этом не помню. Безусловно, физическая форма будет играть большую роль, но уверена, что Яну и его тренерской бригаде это хорошо известно и они много внимания этому уделяют. Здесь своя специфика, это не турнир. Надеюсь, что Яну удастся держать чемпиона в напряжении. А так возможно все что угодно.
— В чем, на ваш взгляд, секрет успеха Карлсена? Он уже восемь лет удерживает титул. Понятно, что до невероятных цифр Ласкера, остававшегося чемпионом на протяжении 27 лет, ему далеко, но все же это более чем внушительный показатель.
— Это уникальный природный талант, феноменальная память, физические данные, особенности нервной системы. Тут, наверное, комбинация различных способностей. Это универсальный игрок. Из непродолжительного общения, которое у меня с ним было, мне показалось, что человек безумно интересуется шахматами и помнит про них абсолютно все. Он мог со мной легко обсуждать какую-то мою партию, сыгранную в open-турнире — мою! Которую он, возможно, где-то мельком смотрел.
Это уникальные природные способности, которые включают в себя алгоритм принятия решений, скорость расчета — вряд ли можно выделить что-то одно. Но в сумме это дает такого универсального спортсмена, бойца, чемпиона. Ласкер — это одно, но тогда конкуренция была гораздо меньше.
На самом деле это счастье жить и играть в шахматы в то время, когда чемпион не прячется за звание, играет в различных турнирах, любит шахматы, эту игру и борьбу. У нас так построен цикл розыгрыша звания — и в женских шахматах к этому вернулись, — что чемпион получает огромные привилегии по сравнению с другими шахматистами. Я считаю это неправильным, но я знаю, что для некоторых матч на первенство мира — что-то священное.
В шахматах система такова, что, если чемпион или чемпионка выигрывает матч и защищает звание, он или она могут ничего не делать и нигде не играть до следующего матча. Во времена Ботвинника чемпион мог не играть три года, а в случае поражения в борьбе за титул имел право на матч-реванш. Этим пользовался и сам Ботвинник, возвращая себе корону после поражения.
Но право на матч-реванш затем отменили, цикл сократили с трех лет до двух. Но все же, будь на месте Карлсена другой чемпион, мы бы его и видели только раз в два года. Карлсен же за этим званием не отсиживается, он играет, выступает, причем в абсолютно разных турнирах, и это не может не радовать.
— Я разговаривал с Непомнящим о его подготовке — по понятным причинам, он не раскрывает деталей и старается всячески избегать обсуждения предстоящей борьбы. Не буду спрашивать, что вы знаете о его подготовке — вероятно, больше, чем рядовые поклонники шахмат. Вопрос в том, за счет чего, по-вашему, Ян может взять верх?
— Так просто чемпионами не становятся, но и до матча за звания чемпиона мира не добираются легко. Ян здесь стал лучшим. Я считаю, что в чем-то даже турнир претендентов выиграть сложнее, чем матч за первенство мира. Потому что матч — это противостояние с одним шахматистом. И кто знает, в какой форме этот шахматист в конкретный период времени будет находиться, как он на тебя отреагирует.
Но, безусловно, все, что я сказала о Магнусе Карлсене, в каком-то плане можно применить и к Яну Непомнящему. Потому что, когда мы говорим о нем, мы говорим о природном таланте. Это и скорость расчета вариантов, и память. Есть какие-то вещи, которые вряд ли можно натренировать, если они не заложены в тебя природой. В этом, мне кажется, и есть шахматный потолок.
Единственное — наверное, все гадают, насколько Яну удастся правильно психологически подойти к матчу. Потому что у него, в отличие от Магнуса, такого опыта нет. Остается только надеяться, что он, несмотря на это, сможет навязать свою борьбу Карлсену. Тот не раз подчеркивал, что ему может быть не так просто в борьбе с Непомнящим, потому что Ян очень яркий шахматист, может создавать давление. Если ему это удастся, то все возможно. Знаю, что многие достаточно скептически относятся к шансам Яна — да, матч будет непростым. И даже то, что он будет состоять из 14 партий, должно быть в пользу Магнуса. Нам остается надеяться на лучшее.
«Не будь женских шахмат, на 100 мужчин была бы одна женщина»
— Нельзя не затронуть еще одну тему, которую мы обсуждали с Непомнящим — по его мнению, на данный момент нет женщин, которые бы играли наравне с мужчинами. Вы опубликовали статью на эту тему и говорите в ней, что на данный момент разделение необходимо именно для того, чтобы интерес к женским шахматам рос. Но, учитывая все факторы и нюансы, возможно ли вообще, на ваш взгляд, исчезновение гендерных границ в этом виде спорта?
— Возможно, но зачем? Если общаться сейчас с мужчинами, ведущими гроссмейстерами, то, наверное, 99% из них поддержат Яна и согласятся с его словами. Но, скорее всего, они не смогут аргументировать, почему женщины не могут сражаться наравне с мужчинами — обычно это заканчивается на уровне объяснений: это женщины, другая физиология. Мне кажется, это общая социальная точка зрения, которая аргументирует невозможность достижения женщинами какого-то определенного уровня.
Если мы представим, что с завтрашнего дня отменяются все женские звания и турниры, закрываем лавочку под названием «женские шахматы» и остаются просто шахматы, это можно сравнить с тем, как не умеющих плавать бросают в море.
Скорее всего, большинство погибнет, а кто-то выплывет. И, наверное, такой суровый метод даже приведет к тому, что мы скорее увидим женщину, способную бороться с мужчинами на равных — если угодно, вторую Юдит Полгар. Потому что пока есть эта предварительная ступень под названием «женские шахматы», возникает вопрос, зачем идти дальше? Зачем учиться плавать, если можно балансировать на этом спасательном круге и даже неплохо жить.
Так что, если мы хотим провести чисто исторический эксперимент с вопросом, найдем ли мы вторую Юдит Полгар, тогда надо женские шахматы отменить и, скорее всего, через какое-то время найдется такой уникум. Возможно, за такой женщиной потянутся другие с какой-то периодичностью — я практически в этом уверена. Потому что сейчас, с одной стороны, само наличие женских шахмат помогает их развитию.
Девочки приходят, видят, как это называется по-английски, role models — чемпионов. Они стремятся к ним и хотят быть такими же, как эти чемпионы. Они понимают, что звание чемпионки мира по шахматам достаточно финансово привлекательно, призовые в женских шахматах существенно растут — что помогает большему количеству девочек остаться в шахматах. Но насколько это помогает достичь высот Юдит Полгар — мне кажется, спорный вопрос. Думаю, наоборот, мешает и ограничивает.
Но, опять же, не будь этого «круга» под названием «женские шахматы», мы бы вернулись в 50-е — 60-е годы, где на 100 мужчин была одна женщина. Я все равно считаю, что женщины могут добиваться высот даже в таком виде спорта, как шахматы, но чтобы быть чемпионом или входить в первую десятку, должна сойтись очень сложная комбинация. Юдит Полгар не ходила в школу, была на домашнем обучении. Очень много было условий вокруг нее, которые привели к таким результатам.
Если говорить гипотетически, возможно ли увидеть женщину — чемпиона мира, почему нет? Но стоит ли для этого уничтожать женские шахматы как таковые? Мне кажется, они могут существовать параллельно, они часто приносят зрителям тот спектр эмоций, который мужские шахматы принести не могут.
«Если бы «Ход королевы» не был успешным, Гаприндашвили не подала бы в суд»
— И сестры Полгар, и вы лично, и многие другие шахматистки являются примером того, как девушка может добиваться успеха в шахматах. Замечаете ли вы, что эти примеры вдохновляют девочек и интерес к женским шахматам растет в России и в мире?
— Безусловно. Тут нам помогают такие события, как сериал «Ход королевы», — для женских шахмат, мне кажется, это просто потрясающая пиар-компания. И, думаю, через несколько лет мы почувствуем ее результаты, увидим новые имена.
Возможно, в интервью эти девочки лет через 5-10 будут рассказывать, что их родители, посмотрев «Ход королевы», решили подарить им шахматную доску.
Мне очень приятно, когда ко мне подходят девочки и показывают фотографии, где я давала сеанс одновременной игры на детских турнирах, а потом я с этими девочками встречаюсь на чемпионате мира, на Кубке мира. Самый действенный пример — личный пример. Я верю, что мы потом увидим победы подрастающего поколения, для этого и работаем.
— Вы предвосхитили мой вопрос про сериал «Ход королевы». Правильно ли я понимаю, что, на ваш взгляд, это феномен в контексте шахмат и популяризации этого вида спорта?
— Да, это феномен в том плане, что отклик, который этот сериал получил в мире, уникален. Не знаю, почему так случилось, а другие фильмы про шахматы прошли тихо. Этому сериалу удалось стать неким звеном между шахматным миром и всем остальным миром. Шахматы — это мир обособленный, закрытый, и в этом наша проблема. И правила достаточно сложны: чтобы оценить, что происходит на доске, нужно иметь какое-то шахматное образование.
Тем не менее этот сериал немного приоткрыл завесу и привлек к нам внимание. Мне кажется, шахматному миру не хватает такого взаимодействия. Ему иногда удается выйти за рамки, но этот выход получился уж очень громким. Шахматы от этого только выиграли.
— В связи с этим хочется узнать ваше мнение о реакции знаменитой шахматистки Ноны Гаприндашвили, которая подала в суд на создателей сериала за то, как ее изобразили на экране. Аргументацию отчасти можно понять: действительно, ее образ исказили, и, наверное, это обидно. Но является ли это поводом, чтобы судиться?
— Всегда обидно, когда твои заслуги умаляют и что-то неправильно говорят. Но каждый сам для себя решает, судиться или не судиться. Если бы этот сериал не был настолько успешным, вряд ли бы такой иск последовал. Сейчас все как-то поутихло — может быть, стороны договорились, я на это надеюсь. Потому что непонятно, кто от этого выигрывает.
Можно только посоветовать — хотя вроде бы у этого сериала были хорошие консультанты, — быть внимательнее к историческим деталям. Но стоит понимать, что это какие-то игры, за которыми вряд ли стоит Нона Гаприндашвили в одиночку. Скорее, это была какая-то компания, которая предложила ей сыграть эту партию таким вот образом. Может быть, у нее проснулся какой-то спортивный азарт — по крайней мере, я так воспринимаю эту историю.
— Вы в начале беседы вскользь упоминали о противостоянии Анатолия Карпова и Виктора Корчного, о котором в ближайшее время выйдет художественный фильм. Ожидаете ли вы от него какого-то прорыва — особенно на фоне волны, поднятой сериалом «Ход королевы»?
— У меня тут личная история. Моя сестра много лет работала над сценарием фильма именно про этот матч. Она ездила в Швейцарию, брала интервью у Виктора Львовича Корчного, разговаривала и с Анатолием Евгеньевичем Карповым.
Ею была проведена огромная работа, и Карпов тоже об этом знал. Но в какой-то момент возник вопрос, откуда брать бюджет, и этот вопрос не удалось решить. И позже ей стало известно, что по этому матчу будет снят фильм совершенно другой компанией и с другим сценарием. Соответственно, она очень тяжело это восприняла. Поэтому я не готова об этом много говорить.
Безусловно, я его посмотрю, потому что я очень люблю шахматные фильмы. Мне удивительно, что у нас в стране не так много их снимается — даже странно. После фильма «Гроссмейстер», который был положен на полку, были ли еще какие-то? Конечно, радостно, что в нашей стране наконец-то снимут фильм про шахматы. И в то же время, мне обидно, потому что я оказалась внутри этой истории. У нас ведь много выдающихся матчей было в стране — можно было снять фильм и про какой-то другой. Но почему-то был выбран именно тот, над которым уже шла работа, и получилось все несколько некрасиво. Тем не менее я надеюсь, что фильм получится хороший, благо, там и актерский состав замечательный. Скоро увидим результат.