Цивилизация
«Денежку ставили — добавлю или не добавлю»
— Денис, прежде всего давайте вернемся к событиям Паралимпиады. Времени уже прошло достаточно, эмоции должны были схлынуть. Сейчас, оглядываясь назад, как оцениваете свое выступление?
— Шикарно, конечно, как еще, если я выиграл соревнования. Это самый главный старт в моей жизни, моя цель — и я ее добился.
— Ваше золото — драматичная история. Гарра Тнайаш из Ирака в своей заключительной попытке значительно улучшил рекорд, только-только обновленный вами, и уже праздновал победу. И тут же вы опередили его на сантиметр. Не всякий смог бы себя настроить — как вам это удалось?
— Возможно, сказалась работа с моим тренером, зарубы с ним. Денежку ставили на тренировках на заключительных попытках — добавлю или не добавлю. Все равно это в голове остается.
Заруба и должна была быть, я ждал от иракца большего. Просто в первой попытке у меня все очень хорошо технически получилось, а на второй, третьей, четвертой и пятой я начал рубиться уже сам с собой.
Тем самым зажимался, и попытки уже не очень удачные были. А потом он уже добавил и хорошенько меня замотивировал тем, что было на кону. Либо выиграть, либо проиграть. Но я ехал туда не за серебром, только за золотом. И его последняя попытка меня встряхнула.
— Насколько я понимаю, в профессиональный паралимпийский спорт вы пришли достаточного поздно. С чего ваши спортивные увлечения в принципе начинались? И как вообще вы решили двигаться в этом направлении?
— Спортом я всю жизнь занимаюсь, но большую часть, конечно, в тренажерке — поддерживал форму, подкачивался. А потом пошел в пауэрлифтинг, там начал тренироваться и выступать. Очень понравилось, и я начал побеждать. Но это был коммерческий вид спорта, негосударственный и непрофессиональный.
— Человеку небольшого роста часто бывает сложно реализовать себя — неважно, в какой сфере. Когда вы занялись спортивной деятельностью, были ли люди, которые вас отговаривали, заявляли, что ничего не получится? Напротив, кто поддерживал?
— Поддерживали все мои друзья, родители. Конечно, в период, когда мы никуда не были допущены, карьера не шла, я выступал только на уровне России. И от этого было ни холодно, ни жарко. Даже те результаты, которые я показывал еще в 2018 году — тогда я тоже установил рекорд, но он нигде не был зафиксирован. И мне многие говорили: да уже хватит, найди какую-нибудь работу. Были такие моменты, но я этих людей не слушал и продолжал тренироваться.
— В какой-то момент вы работали в клубе на фейсконтроле — часто ли приходилось усмирять буйных?
— Это было очень давно, задолго до пауэрлифтинга. Чтобы усмирять кого-то, на это у нас была охрана. Я только смотрел, кого пускать, а кого не пускать. Но буйные, конечно, были.
— Пауэрлифтинг вы забросили из-за сложных правил. Почему вашим видом спорта стало именно толкание ядра, а не что-то еще?
— Когда я познакомился с тренером Николаем Колодко, он увидел, что я занимаюсь пауэрлифтингом, и мы решили продолжить в этом виде спорта. Хотя он тренер по толканию ядра.
А в пауэрлифтинг мы пошли и там столкнулись с их бешеными правилами, я там все «забаранил». Хотя вес, который планировали, я пожал. После этого я сказал: все, хватит. И остался вариант только с толканием ядра.
«Не обижаюсь на слово «инвалид»
— Помните свою первую медаль? Как тогда отреагировали? Как ее восприняли ваши родные?
— Очень приятно было, мне очень это понравилось. Это был мой первый шаг в пауэрлитфинге, когда я выиграл у людей, которые были намного выше меня — но я их победил. Уже очень давно это произошло. Это были соревнования организации НАП (Национальная ассоциация пауэрлифтинга — «Газета.Ru»), они до сих проводят турниры. И вот там я выступал. А в толкание ядра я пришел в 2015 году — и в том же году был в Сочи какой-то старт всероссийский, точно уже не помню. Я тогда в первый раз девять метров толкнул, это был хороший результат.
— Когда вы выигрывали чемпионат мира в 2019 году, думали ли, что это вершина карьеры? Или уже тогда нацеливались на Паралимпиаду?
— Конечно, я думал о Паралимпиаде. Безусловно, это была очень хорошая победа, первая для меня на таком уровне. Потому что Гарра Тнайаш до этого в 2016 году выигрывал Паралимпиаду в нашем классе F40. И мы с ним в первый раз встретились на чемпионате мира в Дубае в 2019 году, я у него тогда выиграл, и это было очень приятно. Появилась большая мотивация двигаться дальше.
— Получается, Тнайаш — ваш основной соперник на международном уровне? Или все же есть и другие атлеты, с которыми приходится жестко конкурировать?
— Почему, есть другие. Португалец Мигел Монтейру очень хорош. И наш Дима Душкин — тоже. Он все не может себя на стартах реализовать, надеюсь, у него все получится. Мы с ним зарубаемся на тренировках, и он показывает очень высокие результаты. Еще хорват Матия Слоуп очень хорошо толкает, он в Токио занял четвертое место. Но на чемпионате мира он был третьим.
— Вы живете в Сочи — посещали ли вы паралимпийские соревнования в 2014 году? Хотелось ли оказаться там, на пьедестале, вместе с нашими спортсменами?
— Конечно, я был на зимних Играх. Было приятно на ребят смотреть. Там-то немного другие виды спорта, я просто больше болел за наших, чем думал о себе. Но, думаю, амбиции такие у меня уже были — сейчас не могу вспомнить.
— Победа на чемпионате мира автоматически позволила вам участвовать в Играх? Или регламент другой, есть квалификационные соревнования?
— Наш класс F40 — рост до 130 см. У меня рост 129,5, как раз я в этот класс и попадаю. Мы прошли международную квалификацию еще до чемпионата мира в Дубае, нас там замеряли всячески. Это было в Италии. Тогда был наш первый международный старт, и перед соревнованиями была квалификация, на которой нас, инвалидов, всех проверяли и давали соответствующие классы.
— Вы спокойно употребили в отношении себя слово «инвалид». Хотя многие люди с особенностями здоровья не любят это слово. Как вы к нему относитесь?
— Да чего обижаться, я вообще ровно к этому отношусь. Так есть — значит, так есть, что теперь. Все нормально, жизнь — она продолжается.
«Церемония открытия Паралимпиады была мучением»
— Почему, кстати, вы уехали домой сразу после победы в Токио? Не хотелось остаться на церемонию закрытия Паралимпиады?
— Честно, я был на церемонии открытия, и это было мучение. Девять часов мы стояли на ногах, одетые в форму — а была жара, духота. Конечно, когда мы уже дошли до стадиона, там была эйфория, совершенно другая атмосфера. Круто, весело, и меня заряжало это: вот он я, на открытии Паралимпийских игр.
После в Токио продолжались тренировки, потом были соревнования. И каждому спортсмену в течение 24 часов после старта надо было уехать. Волей-неволей в этот же день в два часа ночи я уже был в аэропорту. Такие правила были из-за ковидных ограничений.
— Вы отметили жаркую погоду. Еще во время Олимпийских игр многие спортсмены жаловались на условия проживания в деревне. У вас какие-то сложности возникли?
— Меня все устроило, все нормально было. Все как-то по-новому. Конечно, были картонные кровати эти — что ж, тоже что-то новое надо было попробовать. Стены из гипсокартона. Нормально, экологично для японцев — и для меня, наверное, тоже было. Так что я ни капли ни о чем не сожалею.
— После Игр российскую команду принял Владимир Путин. Какие впечатления остались от этой встречи?
— Да, мы с ним пообщались, уже когда все закончили речи. Я тоже хотел сказать речь, но немножко не набрался сил, потому что был на больших эмоциях, когда стоял рядом с Владимиром Владимировичем. Очень круто добиться такого успеха. А речь я оставил на следующую Паралимпиаду.
— Все медалисты Игр получили солидные призовые. Если не секрет, на что планируете их потратить?
— Пока еще не могу об этом сказать. Свои мысли и цели есть, но пока не могу их разглашать.
«Была досада, когда играли гимны стран соперников»
— Возвращаясь к Паралимпиаде, не могу не задать вопрос, который, к сожалению, не теряет актуальности. Многие спортсмены признавались, что для них тяжело выступать на соревнованиях такого уровня без российского гимна и без флага своей страны. На вас это как-то давило?
— Честно — никак. Первый старт с гимном и при болельщиках, с флагом у меня был в Дубае на чемпионате мира. Это, конечно, очень круто, когда гимн играет, душа трепещет. А здесь я был на старте и был полностью готов.
Понимаете, я все равно россиянин, я все равно приеду и привезу свою медаль домой, в Россию. Понятное дело, из-за всего этого не получилось с флагом и гимном в этот раз — дай бог, в следующий раз получится. Может быть, чуть-чуть было чувство досады, потому что у соперников играли гимны, а у нас — Чайковский. Но, с другой стороны, Чайковский тоже наш, так что все нормально.
— На Олимпийских играх произошел судейский скандал на соревнованиях по художественной гимнастике. Не было ли у вас во время соревнований ощущения предвзятости со стороны судей? Или, возможно, кто-то из коллег-паралимпийцев на это жаловался?
— Я от коллег такого не слышал, вроде все было нормально. Может, и были какие-то моменты, но я не вникал в это — я был настолько погружен в себя, в свою работу и в то, зачем я приехал. У меня проблем не было. Помню только, в конце, после своего старта, я поблагодарил судей и поклонился — так же, как японцы кланяются, приветствуя друг друга и выражая уважение. Сказал им спасибо за работу и за судейство.
— Как вы вообще оцениваете тот факт, что Россия уже несколько лет сталкивается с беспрецедентным давлением и санкциями из-за допинга? Ведь страдать вынуждены и спортсмены, которые к этому никакого отношения не имеют.
— Это плохо, но что я могу с этим поделать? Надо привыкать ко всему. Если сейчас такая ситуация, хорошо, что нам позволяют выступать хоть так. Когда со всеми проблемами разберутся — наше правительство или еще кто-то, — тогда будем снова выступать с флагом и гимном. Дай бог, разрулят, надо надеяться на лучшее.
— Предыдущая Паралимпиада в Рио вообще прошла без российских атлетов. Получилось, что у многих, кто выступал еще в Лондоне, перерыв между Играми составил девять лет. Общались ли вы с кем-то из команды, кто оказался в такой ситуации? Если да, было ли им тяжело, или, напротив, ситуация подстегивала и мотивировала показать свои лучшие качества?
— Им было очень тяжело, они расстраивались. Потому что годы идут и спортивная форма не вечна. Готовишься, рассчитываешь, и вдруг тебя обламывают.
— По спортивным меркам, вы уже в достаточно солидном возрасте, в октябре вам исполнится 35. Несмотря на это, вы упомянули, что рассчитываете выступать на Паралимпиаде-2024 в Париже. То есть, возраст здесь вам не помеха?
— Вообще нет. Надо просто с умом подходить к тренировкам и, что важно, к отдыху и восстановлению — чем я сейчас и занимаюсь. Надо отдыхать и душой, и телом. Я еще месяц буду в отпуске, никаких тренировок. А потом уже — потихоньку возобновлять занятия.
— Как будете готовиться? Как вообще проходила ваша паралимпийская подготовка?
«Заболел коронавирусом за полтора месяца до Паралимпиады»
— Очень жестко проходил подготовительный цикл, тем более, в условиях пандемии. Буквально за полтора месяца до Паралимпиады я заболел коронавирусом. Это было в Брянске, на российском сборе. Я заболел, и доктор тоже. Нас оставили в номерах на карантине, а остальная команда уже поехала в Новогорск на заключительный сбор.
Мое выступление на Паралимпиаде даже в какой-то момент было под вопросом, думали отправить меня домой — а как, если я ковидом болею? Но, слава богу, я переболел бессимптомно, ничего такого не чувствовал. И это был второй раз за год, впервые я заболел в январе. У меня тогда был высокий уровень антител, я даже не думал, что что-то еще такое может быть. Видимо, судьба, такой мне урок, чтобы я не расслаблялся, наверное.
Потом после ковида было тяжко, неделю чувствовал одышку на пробежках. Но все равно была цель, надо было идти к ней.
— Когда вы узнали о своей болезни, не проскочило ли мысли, что пролетаете мимо Паралимпиады?
— Конечно, проскакивало такое, неоднократно. Нам дали 14 дней, и мы этот срок провели на карантине. Я в номере тренировался, бегал как мог — пять метров от стены до двери. Старался по три тренировки делать, пил таблетки. Боялся того дня, когда надо будет сдавать тест. Если бы он снова был положительным, я бы точно никуда не поехал. Но, слава богу, он оказался отрицательным, на следующий день я сдал еще один — тоже отрицательный. И потом уже в Новогорске мы практически каждый день сдавали тесты — так же, как и в Токио. Все они были отрицательными, антитела еще выше были.
— После болезни уровень антител действительно должен быть высоким, но у вас, выходит, случился рецидив. Не захотели сделать прививку после этого, чтобы перестраховаться и избежать новых подобных приключений?
— Нет, прививаться не хочу пока что. Честно, нет желания — это мое личное отношение.
— Вы уже не один год работаете с тренером Николаем Колодко. Программа занятий всегда плюс-минус одна и та же или что-то постоянно меняется?
— Сама работа одна, просто добавляются веса и нагрузка с каждой неделей. И постоянно у нас новый план.
— Париж — главная цель на ближайшие годы, а что после? В какой-то момент придется заканчивать карьеру — пока не думаете об этом? Или уже строите какие-то планы?
— Нет, пока не думал вообще. Оглядываясь назад, я смотрю, как готовился к Токио. Сейчас я буду готовиться к Парижу. Надо к одной цели идти, а потом уже о чем-то другом думать. Иначе будет каша в голове.
«Куда мне в ММА с моим ростом»
— Нет ли интереса потом попробовать заняться единоборствами? Сейчас очень популярно, например, участие непрофессионалов в боях по смешанным единоборствам — поп-ММА. Как вы к этому относитесь?
— Куда я пойду со своим ростом? В свое время я тренировался в смешанных единоборствах, но это было чисто для себя, чтобы знать, уметь и иметь возможность защитить себя и тех, кто находится рядом — близких, друзей.
— В этой сфере некоторое время назад анонсировали бой между двумя молодыми ребятами небольшого роста. Он, правда, так и не состоялся, но шумиха была большая. А насколько вообще, на ваш взгляд, это этично по отношению к маленьким людям? Не кажется ли это вам неуважительным? Или, напротив, привлечение к ним внимания таким образом идет на благо?
— Это просто такое шоу. Но мне как-то это неинтересно. Положительного я здесь ничего не вижу. Надо более серьезно относиться к себе и уважать себя.
Они ловят хайп и зарабатывают на этом деньги. Для них это нормально, их это устраивает. А меня бы это не устраивало. У меня есть свои цели, более высокие, которыми я горжусь в миллион раз больше. И когда я стою на пьедестале, это самый большой кайф в моей жизни.
«Каждый олимпиец — кумир для меня»
— Расскажите о ваших увлечениях. Они тоже связаны со спортом?
— Я же живу в Сочи и очень люблю серфинг. Еще очень люблю рыбалку — на море, на речках, на озерах. Здесь и в Абхазии — порыбачить и кайфануть. У меня так душа отдыхает. Люблю природу, горы — уходить с палатками, жарить шашлык, отдыхать и наслаждаться природой. В Сочи все для этого есть.
— Часто удается найти свободное время на хобби или вы большую часть времени проводите в тренировках?
— Вот сейчас такая возможность есть, когда отдыхаю. А так, у меня в понедельник, вторник, среду, пятницу и субботу по две тренировки, а четверг и воскресенье — выходные. Иногда получается чисто в выходные дни куда-то выбраться и душу отвести.
— А тренируетесь вы в Сочи или в Новогорске?
— И в Новогорске, и в Сочи. Где поставят сборы, там и тренируюсь. Московская область — тоже. В Сочи очень тяжело летом тренироваться, и мы уезжаем в Москву, в Новогорск и проводим там почти пять месяцев в году.
— В ваших соцсетях можно найти ваши фото с выдающимися спортсменами, среди них Александр Поветкин, Елена Веснина, Хабиб Нурмагомедов. Есть ли у вас кумиры в спорте? Люди, на которых бы вам хотелось равняться?
— Конечно, их много! Вот недавно, когда нас приветствовали на Красной Площади, я впервые в жизни увидел Александра Карелина — я восхищаюсь им и его работой, это для меня герой. Очень сильный и очень добрый человек. Мы с ним немного пообщались, сфотографировались. А так, каждый олимпиец — кумир для меня. Потому что я знаю, что это за работа.
Тем более, когда люди выигрывают не одну Олимпиаду. К примеру, Абдурашид Садуллаев — мой хороший знакомый, я с ним общаюсь — вторую Олимпиаду выиграл. Он тоже мой кумир. Он рассказывал о своей подготовке, я прислушивался, впитывал как губка. Так что кумиров много.
— А за какими-то другими видами спорта смотрите с интересом? Может, за какую-то футбольную команду болеете?
— Нет, футбол неинтересен. Раньше смотрел, а потом перестал. По другим видам спорта – когда дрался Хабиб или Федор Емельяненко, Поветкин, конечно, смотрел с интересом. Так, когда где-то наши выступают, я могу посмотреть и поболеть за них. Конечно, смотрел выступления наших олимпийцев, болел за них всех. А в целом особого интереса нет.