Цивилизация
«За турнир претендентов бьются семь россиян»
— Как вам понравился московский турнир «Аэрофлот Open»? Как оцените свой результат?
— У каждого игрока есть любимые площадки, и для меня этот турнир как раз особенный — я в нем много раз участвовал. Пока еще я в нем не выигрывал, но я заметил такую закономерность, что после него у меня всегда шел скачок в результатах. Например, в 2002 году, когда мне было 16 лет, я сыграл, казалось, неудачно в «Аэрофлоте», а буквально через десять дней был чемпионат России среди 20-летних, который выиграл даже досрочно — за тур до конца. Это была сенсация того периода. В этот раз турнир протекал напряженно, очень интересно, было много долгих партий. Я был третьим номером, и в итоге поделил места с пятого по 11-е.
Были возможности сыграть более удачно, но я выполнил задачу минимум — поднялся в мировом рейтинге по итогам турнира.
Но раз не оказался в первой тройке, то есть небольшое сожаление.
Кстати, «Аэрофлот» — редкое соревнование, потому что среди турниров по открытой системе он один из немногих, где есть ограничение по рейтингу, которое составляет минимум 2550 очков, а это уже гроссмейстерский уровень. Но в этом году организаторы сделали исключение и пустили несколько молодых игроков, однако в итоге по составу турнир все равно получился сильным, несмотря на то что там более 100 участников.
— А в России часто играете?
— Год на год не приходится, но выступаю дома регулярно. Само собой я играю на чемпионате России, который каждый год проходит. А из коммерческих турниров часто играю на Moscow Open, потому что он проходит в стенах Российского государственного социального университета (РГСУ), выпускником которого я являюсь. Еще будучи студентом, я там постоянно играл. Еще один турнир, в котором я регулярно выступаю, — командный чемпионат России, где я представляю сборную Москвы.
— Вы будете участвовать в Гран-при?
— Это серия турниров из четырех этапов, в котором принимают участие всего 24 игрока. Но на этапе играют 18 человек, а шахматист может заявиться только на три.
Я пропустил соревнование в Эмиратах, а во всех остальных приму участие.
— Сколько всего россиян принимает участие в Гран-при, учитывая, что в Эмиратах было четыре человека?
— Я могу их всех перечислить. Свидлер, Грищук, Яковенко, Рязанцев, Непомнящий, Томашевский и я. Получается семь человек.
— У нас получается сильный и многочисленный состав. В свете такого большого количества гроссмейстеров мирового уровня у нас в стране победа Рязанцева на чемпионате России стала неожиданностью?
— Мы с Сашей ровесники, и я давно его знаю, поэтому я очень рад за него. Мы вместе выступали в юниорах, и у него был большой потенциал, но сейчас он работает тренером сборной России. То есть с какого-то момента он сконцентрировался на этой работе. Но я бы хотел отметить, что бывают очень плотные турниры, каким и получился последний суперфинал, когда для победы достаточно набрать не так уж и много очков. В Новосибирске две победы из 10 партий давали первое место перед последним туром. Последнюю партию Рязанцев выиграл, и у него стало три победы в 11 турах, что дало единоличное первое место. Когда так плотно складывается соревнование, то иногда побеждает не фаворит. Так было, когда Игорь Лысый становился чемпионом России, не являясь фаворитом. Но я бы не стал это называть везением, просто в такой плотной группе больше шансов занять первое место у большего количества игроков. Набрать «+5» (разница между количеством побед и поражений. — «Газета.Ru») — это высочайший уровень. А «+2» и «+3» под силу очень многим.
Рязанцев играл очень хорошо весь турнир, и ему оказалось достаточно трех побед.
Ведь перед последним туром он делил первое место со многими, но только ему удалось одержать победу, в то время как остальные потеряли очки, что позволило единолично занять первое место. И еще отмечу, что при равенстве очков в чемпионате России не смотрят дополнительные показатели, а играют тай-брейк. Поэтому Саша — большой молодец, что выиграл последнюю партию и избежал своеобразной лотереи. У него сейчас удачный период, потому что недавно он выиграл чемпионат Европы по быстрым шахматам, и я за него очень рад.
«После переезда в Калмыкию пошли результаты»
— Вы родились в Киргизии, а потом переехали в Россию. Сергей Карякин тоже имеет схожую судьбу. Он родился в Крыму, а потом уже переехал в нашу страну и получил гражданство. Он говорил, что Москва — одна из столиц шахматного мира, которая дает больше возможностей для развития. Вы согласны с тем, что Москва — один из центров мировых шахмат?
— Это несомненно. И у меня была схожая причина переезда — желание совершенствоваться. Правда, я сначала переехал в Калмыкию в 14 лет, потому что в Москву сразу перебраться было сложновато. И если сравнивать Москву, например, с Киргизией, то разница огромная — такой возможности поиграть и потренироваться в любое время с сильным шахматистом там нет, и общий уровень шахматистов не такой высокий. Когда я уезжал, то был уже действующим чемпионом Киргизии среди взрослых и выступал за основную сборную — и все это в 14 лет.
И поэтому встал серьезный вопрос.
Чтобы развиваться дальше, надо переезжать. Москва в любом случае дает преимущество.
Если посмотреть по России, то в Москве концентрация шахматистов выше, поэтому элементарно прийти поиграть в шахматы гораздо проще. И хорошего тренера найти тоже легче. Хотя в России есть и другие города, которые очень сильны в шахматном плане, столица в этом аспекте их превосходит.
— Если с Москвой все ясно, и родители могут отвести в шахматный кружок своего ребенка в любое время, то как вам приходилось в начале карьеры в Киргизии и как пришла мысль связать свою жизнь с шахматами?
— Очень большую роль в моей жизни сыграли тренеры, которые в меня очень много по-человечески вкладывались. Мой первый тренер, Галина Этюдская, вместе с супругом вела в Киргизии секцию. Я родился не в столице, и только когда мы переехали в Бишкек, я пошел в школу, в которой был урок шахмат раз в неделю, и она его как раз вела. У меня появился азарт и интерес к игре, и она убедила родителей, что мне обязательно надо заниматься шахматами. В итоге я стал ходить в секцию, хотя это было не так уж и удобно, тем более школа тоже располагалась далеко от дома. После этого я с шахматами не расставался. Мне тогда было семь лет, и с этого момента я стал посещать секцию, а потом начал заниматься больше и серьезнее.
Было еще несколько важных моментов, когда важную роль сыграла семья. Когда мне было 10 лет, я поехал на чемпионат мира среди детей, который проходил в Испании, а в 96-м году это была очень дорогостоящая поездка. И я помню, что родители максимально собрались и помогли с выездом.
Следующий важный шаг, в котором семья приняла непосредственное участие, — это переезд в Элисту.
Мне было 14 лет, и одного ребенка в таком возрасте, конечно, никуда не отправишь. Со мной много времени проводили сестра и мама, а отец продолжал работать в Киргизии. Так что прошло много времени, прежде чем наша семья воссоединилась. А через полгода после переезда у меня как раз пошли результаты — я начал выступать за Калмыкию, стал призером чемпионата России и выиграл первенство Европы среди юниоров. Пожалуй, решающей для меня стала встреча с тренером Марком Дворецким, который очень много мне дал.
— Как сегодня обстоит дело с детскими шахматами?
— Ситуация сейчас совершенно другая.
Все стало намного лучше, и у нас есть четкая система соревнований и поддержки молодых игроков.
В мое время возникали финансовые вопросы в связи с поездками на турниры, а сейчас у молодежи регулярно проводятся сборы, и они постоянно практикуются. Сегодня если ребенок начинает показывать определенные результаты, то федерация берет его под свое крыло. Самая сложная задача — сделать первые шаги. Желательно выиграть городские или областные соревнования, и возможности появятся.
— Еще десять лет назад шахматы не пользовались популярностью и мало освещались. Зависело ли от этого общее положение дел в работе с молодежью?
— Сейчас стало лучше, чем десять лет назад, но я бы отметил, что это касается не только России, но и других стран, где возрастает популярность игры. Но должен также сказать, что в наши дни ведущие шахматисты не занимаются тренерской работой. Хотя раньше свои школы имели Ботвинник и Каспаров. Сегодня могу отметить только Владимира Крамника, который открывает сейчас школу в «Сириусе» (образовательный центр в Сочи. — «Газета.Ru»). Он там принимает самое активное участие, и надеюсь, что оно даст результаты. Эта преемственность среди гроссмейстеров стала стихийной. Нет такой выстроенной системы, при которой дети бы ходили целенаправленно в шахматную школу.
Есть тренеры, которые сами находят себе учеников, как произошло у меня с Дворецким.
«Шахматы могут принести пользу каждому человеку»
— В этом смысле отрадно, что популярность шахмат возросла после матча за звание чемпиона мира между Карякиным и Карлсеном.
— Я очень рад этому факту и могу сказать, что детям надо заниматься шахматами. У меня сын растет, и я считаю, что эта игра очень многое может дать человеку. Взрослый уже сам может выбрать для себя различные способы развития интеллекта, а шахматы удобны для ребенка. Ведь они в игровой форме развивают аналитические способности, а это в обычной ситуации сделать очень трудно. Также очень важно, что шахматы наглядно объясняют понятие ответственности, потому что каждое решение имеет последствия.
Хочу еще обратить внимание, что набирает популярность проект «Шахматы в школе». У нас уже в некоторых регионах приняли решение ввести предмет, но и во всем мире наблюдаются такие тенденции.
Можно сказать, что уже доказали, что занятие шахматами в начальных классах влияет на успеваемость, причем проводились эксперименты на эту тему. Плюс, конечно, нельзя забывать и о том, что при определенных успехах ребенок получает возможность участвовать в различных турнирах, рано поездить по миру, что тоже идет человеку на пользу.
— Расскажите про свою инициативу — развитие шахмат в Ингушетии.
— Мы начали реализовывать проект по внедрению нашего вида в школы республики. Я вижу у людей интерес.
А когда мы только приступали, отношение было скептическим. Не очень верили, что на Кавказе шахматы буду интересны, когда там есть другие традиционно сильные виды спорта. И я наблюдаю, что много детей начинают заниматься шахматами. Для меня важнее всего — это польза, которую игра может принести каждому человеку. У нас начинают играть во втором классе, могут даже получить базовый разряд. А дальше, если ребенок проявляет интерес, может уже сам пойти в специальную секцию.
— Можно ли распознать в семилетнем ребенке талант? Или больше играет роль упорный труд?
— Это сложный вопрос, потому что даже специалисты имеют противоположное мнение на этот счет. Очевидно, что без работы ничего не добьешься. Конечно, есть люди, которые от природы быстрее видят и просчитывают какие-то вещи. Но смогут ли они проделать весь путь?
Здесь важны и общечеловеческие качества: характер, воля, дисциплина.
Но, основываясь на собственном опыте, скажу, что если есть постоянные занятия, то эффект будет. Я думаю, что не бывает таких людей, с которыми, сколько ни занимайся, ничего не получится. В истории бывали разные примеры, однако ранние успехи дают преимущество игроку. Если шахматист лет в 14 становится гроссмейстером, то у него есть большой запас времени, чтобы вырасти.
«Фишер поднялся на совершенно другой уровень»
— Кто был вашим любимым шахматистом в детстве?
— Роберт Фишер. Я несколько раз изучил прекрасный двухтомник «744 партии Бобби Фишера», и книг про него я прочитал больше всего. Меня очень привлекала сила его характера и принципиальность. Я думаю, что только человек с сильным характером мог противостоять такой мощной системе шахматной подготовки, как в Советском Союзе, которая была намного лучше, чем в любой западной стране. Конечно, нельзя говорить, что он появился на пустом месте, в Америке тоже есть традиции, и были до него сильные гроссмейстеры. Но все-таки они серьезно уступали нашим.
А Фишер поднялся на совершенно другой уровень. На мой взгляд, он не только сравнялся с советскими шахматами, но лет на 20 опередил всех в мире.
Даже сухие цифры это подтверждают. На пике карьеры он набрал 2780 очков. Для сравнения: сегодня это до сих пор где-то седьмой рейтинг в мире (Карякин с 2783 очками располагается на восьмой позиции. — «Газета.Ru»). А Фишер набрал эти очки в 1972 году. Мне очень нравится одна история про него, которая случилась с ним в детстве. В 10-летнем возрасте он пришел с мамой в шахматный клуб и сел играть с человеком, который был намного сильнее, и раз за разом тот обыгрывал мальчика. Многие после стольких поражений подряд потеряют интерес и бросят игру, а Фишер упорно расставлял начальную позицию и начинал новую партию. Это показывает, что уже в детстве у него проявилась воля будущего чемпиона мира.
— Что можете сказать про сегодняшнее состояние шахмат в Америке? Три американца входят в десятку сильнейших, а если посмотреть на участников чемпионата США, то можно заметить, что большинство игроков — натурализованные.
— Америка исторически привлекает людей со всего мира в различных областях деятельности. Касательно чемпиона США Фабиано Каруаны могу сказать, что он все детство провел в Штатах, а потом переехал в Италию, но позднее вернулся.
Сейчас в Сент-Луисе существует очень сильный шахматный клуб. Они постоянно проводят представительные турниры, привлекают шахматистов, организовали программы для детей.
И сейчас именно оттуда идет основная активность в Америке. И Каруана, и Хикару Накамура, и Уэсли Со выступают за этот клуб. Это такая тенденция последнего периода. Они очень хотели выиграть шахматную Олимпиаду, и им это удалось. Причем там продолжают появляться совсем молодые игроки, которые уже рвутся в сотню сильнейших.
Правда, был в истории США и такой период, когда все члены сборной страны были наши, которые переехали туда.
— А что можете рассказать про Китай, где сейчас очень много сильных шахматистов?
— Они невероятно быстро прогрессируют. В 2000 году я еще выступал за Киргизию, и мы встречались со сборной Китая. В нее входило пять игроков, и только двое входило в топ-100 мирового рейтинга. Сегодня у них точно уже есть восемь шахматистов, которые достигли рейтинга в 2700 (грузинский шахматист Баадур Джобава имеет 2701 очко и занимает 44-е место. — «Газета.Ru»). А в сотне, наверное, человек 13. Получается за 15 лет они спрогрессировали в разы.
Даже был недолгий период, когда три китайца входили в первую десятку.
Но, несмотря на это, у них гораздо более популярны свои китайские шахматы. Они отличаются от традиционных — там вместо фигур шашки, на которых нарисованы изображения, и ходят они по-другому.
А если посмотреть по юниорам, то очень сильно играют представители Индии и Китая. Поэтому если заглянуть в будущее, то думаю, оттуда следует ждать серьезной конкуренции.
— Китай добился особого успеха в женских шахматах, и Хоу Ифань стала соревноваться с мужчинами, а в истории шахмат не так много женщин, которые боролись на равных.
— Только одна — Юдит Полгар.
— С чем это связано? Ведь в игре не требуется физическая сила.
— Тут речь идет о спортивных шахматах. Я думаю, из-за того, что профессиональный спорт требует огромного внимания, мужчинам легче построить свою жизнь таким образом, чтобы выделить достаточно времени на карьеру. Все-таки наш мир так устроен, что семье женщина уделяет больше внимания.
И второй момент: чтобы изменить сложившуюся ситуацию, женщинам нужно играть с сильными противниками. Но мужской тур намного сильнее, и по этому пути пошла Юдит Полгар, которая изначально приняла решение играть только с мужчинами. Это дало плоды — она вошла в десятку и играла в турнире претендентов.
И я думаю, что Хоу Ифань вполне может себе позволить то же самое. Она уже выиграла все, что можно, и теперь переходит на новый уровень.
«Ставлю задачу попасть в десятку сильнейших»
— Много ли времени отнимает профессиональная деятельность?
— Сложно точно сказать, потому что деятельность ненормированная, а во время турниров у нас выпадает самая большая нагрузка. Помимо самих партий, которые могут длиться очень долго, необходимо два-три часа на подготовку, а после уходит час на то, чтобы разобраться, что в ней произошло.
Мой рекорд по продолжительности партии — 8 часов 40 минут.
Во время турнира на шахматы уходит примерно 12 часов в день.
Но нельзя забывать, что в течение соревнований в голове все это постоянно прокручивается, даже когда не сидишь за доской. Так что какие-то варианты анализируются перманентно, и можно сказать, что на турнире шахматист практически круглосуточно сосредоточен на игре.
— А между турнирами что происходит?
— Я считаю, что тренировочный процесс не должен превышать восемь часов. Получается обычный рабочий день.
— В голове же наверняка постоянно прокручиваются какие-то варианты, даже во время отпуска? Можно как-то отключиться от мыслей?
— Это один из очень важных навыков, который тренируется. Без этого никак нельзя, тем более что сейчас проводится много соревнований по быстрым шахматам и блицу. А там дается очень короткий перерыв в 15 минут. И надо успеть за это время перед началом следующей партии перестать думать о предыдущей.
— А прямо сейчас у вас есть какие-то мысли на шахматные темы или вы можете полностью сосредоточиться на разговоре?
— Я умею сосредоточиться, у меня не настолько все плохо. Хотя есть и обратные примеры. Тот же Фишер мог на банкете достать карманные шахматы и что-то разбирать, причем много таких фотографий есть.
Но я думаю, что умение переключиться очень важно — без этого никак.
— Поделитесь вашими планами на ближайшее будущее, и где можно понаблюдать за вашей игрой.
— В этом году ключевым событием для меня является серия Гран-при. Первый турнир начнется 11 мая, и он пройдет в Москве, но пока еще место проведения не объявили.
В июле будет в Женеве, в Швейцарии, а в октябре на испанской Майорке. Также очень важным для меня будет Кубок мира, он пройдет в сентябре в Тбилиси.
— А амбиции на этот год какие?
— Я сейчас занимаю 27-ю строчку в рейтинге и ставлю перед собой задачу максимум попасть в десятку.
С другими новостями, материалами и статистикой вы можете ознакомиться на странице шахмат, а также в группах отдела спорта в социальных сетях Facebook и «ВКонтакте».
