Цивилизация
Кто из спортсменов должен был стать участником пресс-конференции, посвященной самой грустной теме последних месяцев в российском спорте, оставалось тайной до самого ее начала. Но когда на столе в президиуме появились таблички с именами двукратных чемпионов сочинской Паралимпиады Владислава Лекомцева, Светланы Коноваловой и Рушана Миннегулова, стало ясно, что «списки Макларена» распространились не только на летний, но и на зимний сезон.
О том, что послужило невеселым поводом для того, чтобы собрать пресс-конференцию в российской столице, журналистам рассказала тренер чемпионов Ирина Громова.
«13 сентября мы узнали, что попали в «список Макларена». Мы хотели бы сами, первыми рассказать об этом и заявить, что мы чисты.
Готовы ответить на все вопросы, обо всем, что знаем, — сказала она. — Ситуация для нас шокирующая. В списке фигурируют четверо моих учеников – еще одним, помимо присутствующих здесь, является Роман Петушков, который и стал инициатором этой пресс-конференции, посчитав ее обязательной».
Громова рассказала, что самый, пожалуй, известный российский паралимпиец, завоевавший в Сочи шесть наград высшего достоинства, сам не смог прийти на мероприятие по семейным обстоятельствам.
«Даю голову на отсечение, что нас не в чем уличить, мы ничего не принимали, — добавила тренер.
— У нас пробы отрицательные, такими они и внесены в систему ADAMS (на личных страничках паралимпийцев. – «Газета.Ru»). Все, в чем нас обвиняют, – «три царапины, один укол». На контейнерах с допинг-пробами».
По словам Громовой, в Паралимпийский комитет России данные о том, что ее спортсмены значатся в «списках Макларена», пришли еще в конце августа, но ей были предоставлены только 13 сентября.
«ПКР три недели оставлял без движения информацию о обвинении в адрес паралимпийцев», — сказала она, отметив, что руководители организации — председатель исполкома Павел Рожков и президент Владимир Лукин – показали ей всего несколько документов: список ее спортсменов и выдержки из письма Международного паралимпийского комитета – «два листочка и перевод». При этом поступило требование в двухнедельный срок дать объяснительную.
Агент спортсменов Андрей Митьков рассказал, что «из всех документов, которые получены, видно, что ПКР получил список еще 22 августа».
«Три с лишним недели эти имена лежали в ПКР без решения. На обжалование в КАС (Спортивный арбитражный суд) как раз подается 21 день, а ребята были в неведении, – отметил он.
— Даже уже за этот короткий срок, который прошел с того момента, как нам это стало известно, было много юридических ходов сделано, но почти месяц был потерян».
Спортивный юрист Артем Пацев подтвердил, что, действительно, на заявление в суд срок составляет 21 день, «но пока нечего обжаловать».
«Никакая юридическая процедура в отношении ребят не начата. Данные от комиссии Макларена не могут позволить начать производство по обвинению спортсмена.
Этих сведений явно недостаточно для любых независимых арбитров. И это понимают все», — отметил он, добавив, что «Макларен считает их подтвержденными, а кто-то не очень».
Юрист рассказал, что, судя по информации, которой Макларен поделился с ПКР, «а тот через три недели с нами», все подозрения в отношении паралимпийцев строятся на том, что на контейнерах с их допинг-пробами обнаружено «несколько внутренних царапин, а также проколов».
«Учитывая то, что и емкость, и крышка стеклянные, мне интересно посмотреть, что за прокол может быть в стекле, — признался Пацев. — Макларен, похоже, тоже плохо это понимает. Он в докладе писал, что не знает, как это было осуществлено (подмена проб. — «Газета.Ru»), но уверен, что это было сделано.
Еще сложнее понять, при чем тут спортсмены. Для них процесс сдачи проб заканчивается тогда, когда на их глазах допинг-офицер закрыл контейнеры пронумерованными крышками. Их потом уже можно вскрыть, только разбив. Макларен же утверждает, что крышки были настоящими.
За процесс хранения, перевозки и анализа отвечает кто угодно, но не спортсмен. Даже если ему очень хочется как-то воздействовать на весь этот процесс, непонятно, к кому он должен обращаться…»
Не стали молчать и сами спортсмены, высказавшиеся о том, как они сами расценивают данную ситуацию.
«Обидно, что спортсменов, которые ничего не принимали, обвиняют, — поделился чувствами Миннегулов. — Мы не то что не принимали какие-то препараты, мы даже не думали об этом. Мы и так сильные. Мы тренируемся столько, что не ждем каких-то сил даже от витаминов».
«У нас была цель – Сочи. Два года пахали, как не знаю кто, — призналась Коновалова. – Теперь же они просто убрали конкурентов».
Громова рассказала, что в последнем сезоне спортсмены в своих категориях стали обладателями Кубков мира. «Они все у нас, и это при том, что мы в Америку не летаем — это дорого, — сказала тренер. — Рушан с Владом и техничнее, и на голову сильнее всех и сейчас».
На вопрос о том, насколько он опережает своих конкурентов на соревнованиях, Миннегулов признался, что «бывает, и на несколько минут». При этом он объяснил, насколько для паралимпийцев важна и техника преодоления дистанции, и уровень подготовки инвентаря.
«А в Сочи у нас и каждый день был расписан по графику подготовки, и экипировка и специалисты в нашем распоряжении были лучшие», — добавила Громова.
«Это обидно, что нас обвиняют в том, чего мы не совершали, — сказал, в свою очередь, Лекомцев. — Мы готовились, семей не видели – наоборот, это родные к нам приезжали на сборы, повидаться». Он добавил, что внутри команды также была строгая дисциплина, исключающая попадание в организм запрещенных веществ: «Нам даже не разрешают пить воду из уже открытых бутылок».
На вопрос о том, нет ли в такой ситуации желания пропустить сезон, Коновалова ответила: «Они этого и ждут. Но мы продолжаем готовиться!»
Как уточнил Пацев, к перечисленным четырем спортсменам есть вопросы по 12 сданным в Сочи пробам, но нет никаких сведений, что по ним кто-то давал команды «спасти» или поставить на «карантин». Эти два термина использовал руководитель независимой комиссии WADA Макларен, описывая, как Министерством спорта принимались решения в «государственной системе сокрытия допинга в России».
По словам юриста, комиссия каким-то образом обнаружила эти царапины на внутренней поверхности контейнеров, а также указывалось на наличие потеков и осадка, что свидетельствует о наличии вливаний.
Он отметил, что несмотря на то, что пока в отношении чемпионов Паралимпиады-2014 не начато никакой официальной процедуры, уже предприняты шаги по их защите. Международному паралимпийскому комитету, чтобы выяснить истину, предложено создать представительную комиссию и вскрыть пробы В спортсменов. При этом Пацев считает, что в данную комиссию можно включить «экспертов-криминалистов из разных стран», которые рассмотрели бы возможность замены проб внутри контейнера.
«Еще летом мы говорили, что следующие, по кому будет нанесен удар, будут зимники, — заявил Митьков. — Так получилось, что первыми попали под этот удар паралимпийцы.
Насколько мы знаем, в том списке, который получил ПКР 22 августа, десять фамилий».
Спортивный агент рассказал, что промедление в действиях ПКР по восстановлению своих позиций в международной организации чревато тем, что будут пропущены первые дедлайны по заявкам в Пхенчхан-2018. Первыми такими сроками станут 3 и 16 октября — даты, когда нужно подать количественные заявки спортсменов для участия в ЧМ по горнолыжному спорту и лыжам с биатлоном соответственно. На этих турнирах будет проходить отбор на Паралимпиаду-2018.
«Кажется, что до Паралимпиады-2018 еще полтора года, но делать надо что-то уже сейчас. А ПКР не объявил даже свою программу действий», — сказал он.
Пацев, в свою очередь, заметил, что Международный паралимпийский комитет сам обладает полномочиями заявлять спортсменов в индивидуальном порядке на те или иные соревнования, пока ПКР «поражен в правах».
«То есть если российский спортсмен — гражданин своей страны, то он лишен возможности заявиться», — отметил юрист, добавив, что именно на этом основана жалоба в КАС 34 паралимпийцев, не допущенных МПК к летней Паралимпиаде в Рио-де-Жанейро.
«Они подавали индивидуальные документы, но МПК им отказал. Мы подали те же документы в суд и просили об ускоренном их рассмотрении. Но КАС – третейская инстанция, которая запрашивает обе стороны, а МПК от ускоренного рассмотрения отказался. Теперь 26 сентября наступит срок, когда МПК должен направить свой отзыв на наши письма – почему он отказал в индивидуальном рассмотрении.
Пока же МПК направил письмо, предложив КАС прекратить процедуру, потому что, мол, Паралимпийские игры уже закончились. Суд, надо отдать ему должное, сказал: давайте спросим апеллянтов. А мы не согласны с прекращением — хотим все-таки почитать позицию МПК, встретиться на заседании, где они нам расскажут, почему они не учитывали права отдельных спортсменов. Пусть это будет перед глазами независимой панели арбитров.
И главное — наши требования не сводятся исключительно к допуску на Паралимпиаду. Мы просим дать оценку законности и справедливости решения МПК в отношении каждого из 34 паралимпийцев.
Надеемся, что КАС, являющийся высшим органом в спортивных спорах, встанет на защиту прав спортсменов, а не сиюминутных интересов».
Макларен ранее анонсировал, что новая часть доклада, в которой будет большая конкретика, будет опубликована в октябре. Теперь же он обещает, что это будет сделано до конца года.
«Насколько я знаю, он до сих пор не обращался к кому-то в России. В первом случае он объяснил это скованностью по временным рамках, — сказал Пацев. — Он оговорился, что у него есть много секретных сведений и свидетелей. Как я понимаю, он обрабатывает эту базу, выдавая по запросам письменные заявления, в которых выдвигаются обвинения в причастности спортсменов к системе «исчезающих проб».
Юрист назвал точный термин того, как называются такие заключения Макларена, — «аффидевиты».
«В том, что это не доказательства, уверены не только мы. Все с ужасом смотрят на эти аффидевиты и то, как федерации исполняют эти поручения. И никто не понимает, как осуществлять сбор доказательств вины спортсменов», — заключил Пацев.
