Цивилизация
– Полтора года назад вы заявили, что уходите из хоккея навсегда. Почему передумали?
– Прежде всего, хочу, чтобы вы понимали: я не считаю Владислава Александровича Третьяка своим врагом. Мы были товарищами по команде, мы вместе защищали ворота сборной СССР. Но поворотным моментом стала Олимпиада в Сочи.
Вылет нашей команды в четвертьфинале многих заставил осознать: у нас очень большие проблемы. Провал на второй Олимпиаде подряд – уже не случайность.
Для меня и моих товарищей-ветеранов, людей, уважаемых во всем мире, поражение на домашней Олимпиаде стало тяжелым ударом. Мы стали думать, как нам всем из этой ситуации выходить. Жребий в итоге пал на меня. Что касается моего ухода – на деле я никуда не уходил. Я работаю в Ночной хоккейной лиге, развиваю любительский хоккей в стране.
Я принимал непосредственное участие в создании проекта «Адмирал» во Владивостоке. Так что я полностью в теме. И я чувствую ответственность перед своими партнерами, перед регионами, которые выдвинули меня на пост президента ФХР, перед КХЛ, которая меня поддержала, перед болельщиками, которые всем сердцем со сборной России, перед родителями, которые за неимением перспективы увозят своих детей за границу.
Ситуацию в нашем хоккее надо менять кардинально. Я знаю, как это сделать. И полностью отвечаю за свои слова.
– Как оцениваете расклад сил накануне выборов?
– Я надеялся, что выборы пройдут в честной борьбе. Но на данный момент вырисовывается не очень красивая картина: мы знаем порядка 30 человек, которые живут в Москве и работают в ФХР, которые заявлены как представители региональных отделений, – понятное дело, кого они будут поддерживать.
Согласитесь, эта информация никак не красит моего партнера и оппонента. При этом ФХР изобрела очень интересный регламент: на представление четырехлетней программы по развитию хоккея в стране кандидату отводится всего-навсего десять минут. Смешно.
Понятное дело, если бы у нас был один кандидат, то через десять минут все приступили бы к распитию шампанского. Я знаком с разными системами выборов в нашей стране, но в данной ситуации это, по-моему, нонсенс.
– Третьяк уверен в поддержке со стороны регионов. Что вы со своей стороны готовы предложить людям на местах?
– Они должны понимать, что моя программа нацелена, прежде всего, на региональный аспект. У нас в стране зарегистрировано 72 региона, которые не имеют никакой поддержки от ФХР: регионы предоставлены самим себе. Развитие хоккея в регионах – это наш путь к росту, мы должны искать талантливых ребят на всей территории России.
Ни один талантливый мальчишка или девчонка, играющие в хоккей у нас в стране, не должны потеряться. Помимо обеспечения современными методическими материалами, организационной поддержки, мы готовы оказывать регионам конкретную финансовую помощь, выделять гранты для лучших хоккейных школ, лучших тренеров.
Я понимаю, как должна работать система изнутри и извне, ведь я со своими коллегами создавал ту систему спорта, которая по сей день существует в нашей стране. У меня есть полная уверенность в своих силах.
– Людей на местах пугают: мол, придет Фетисов и всех выгонит.
– Это делается специально. Но я не сторонник репрессий. Прежде чем спрашивать с людей, надо что-то им дать, оказать поддержку, создать условия. Это моя принципиальная позиция. Реальная работа идет именно в регионах, они тащат воз, который ФХР не нужен, – да за таких людей надо держаться обеими руками!
Главный критерий для меня – профессионализм. Тем, кто честно работал, опасаться не нужно: я сумею разобраться.
– Третьяк говорит, что он строит катки. Вы утверждаете, что не строит. Кому верить?
– Я тоже объездил всю страну и знаю все проблемы не хуже, чем он. И я ответственно заявляю: президент Федерации хоккея России ни одного катка в стране не построил. Строит государство, строят регионы, строит частный бизнес. А приехать и перерезать ленточку – не значит строить. Единственный существовавший каток во Владивостоке был построен частным предпринимателем. Да о чем мы вообще говорим, если на всю региональную политику ФХР выделяет гроши?
– На данный момент взаимоотношения ФХР и КХЛ строятся по принципу конфронтации. Можно ли изменить эту ситуацию?
– Взаимодействие с лигами – это очень важно. Ведь именно лиги сегодня вкладывают реальные средства как в профессиональный, так и в детско-юношеский хоккей, содержат детские спортивные школы.
Мы понимаем, что единственный путь к выходу из кризиса – объединение всех усилий, средств, возможностей. И президент ФХР должен быть объединяющей силой. И для меня удивительно, что ни МХЛ, ни ВХЛ, ни Ночная лига, ни профсоюз игроков никаким образом не представлены на отчетно-выборной конференции ФХР.
У нас налицо системный кризис, глубокие проблемы в детско-юношеском хоккее, пробел в подготовке тренерских кадров, но при этом все заинтересованные стороны исключены из выборного процесса и не имеют права голоса на выборах президента национальной федерации.
– В то же время Владислав Третьяк доволен тем, как сегодня функционирует хоккейная вертикаль – от детско-юношеских школ до МХЛ и ВХЛ.
– Никакого отношения ни к МХЛ, ни к ВХЛ, ни к КХЛ, ни к Ночной лиге Третьяк не имеет. Передать полномочия, получив за это деньги, не значит, что ты это дело развиваешь. В любом случае на месте Третьяка я бы в такой критический момент пригласил все заинтересованные стороны к обсуждению судьбоносного вопроса.
– Одной из своих заслуг Третьяк считает приглашение Олега Знарка на пост главного тренера. Вы верите в то, что Знарок может привести сборную к победе в Корее?
– Это не Третьяк их пригласил. Знарок с Сафроновым сами пришли к министру и сказали: дайте нам сборную, мы из нее сделаем победителя. Ребята выиграли – молодцы. И Третьяк теперь ходит героем.
А если бы проиграли? Третьяк был бы в стороне. А между прочим, именно Третьяк заявлял, что мы ехали за золотом и в Ванкувер, и в Сочи. И 18 июня ему предстоит отчитаться за две Олимпиады. А что касается чемпионатов мира, то, кто бы что ни говорил, чемпионат мира подразумевает участие лучших спортсменов, таков спортивный принцип. Если он не соблюдается, то это уже не чемпионат мира, а какой-то другой турнир.
Чемпионат мира по хоккею сегодня не является соревнованием сильнейших хоккеистов. К моему сожалению. Поэтому определять силу хоккея в стране по итогам чемпионата мира сегодня некорректно.
– Не боитесь, что за такие слова вас предадут анафеме?
– Мне нечего бояться. Я еще напомню, что за последние восемь лет мы выиграли всего один молодежный чемпионат мира. Один! За этот же период Россия лишь однажды взяла золото на уровне юниоров до 18 лет – в 2007 году.
В советское время мы выигрывали 70 процентов таких турниров. А ведь это наше будущее. Но дело даже не в этом. Все как-то молчат о том, что тренеры сборной России, которые выиграли последний чемпионат мира, – иностранцы. И Быков с Захаркиным – подданные иностранных государств. И даже Билялетдинов начинал свою карьеру в НХЛ.
Фактически у нас нет тренеров, способных возглавить сборную, которые получили бы образование в России. А ведь по закону подготовка кадров – это прямая ответственность ФХР.
У них это прописано в уставе, как и разработки и внедрение методик, как взаимодействие на всех уровнях с регионами, подпрограмма «хоккей» не работает. Разговоры о том, что у нас меньше катков, чем в Канаде, – это разговоры в пользу бедных. У нас их больше, чем в Швеции, Финляндии и Швейцарии. Однако надо говорить о другом: Россия за последние десять лет вложила в развитие хоккея больше, чем любая другая нация в мире.
– Вы сенатор, уважаемый и обеспеченный человек. Зачем вам все это надо?
– Любой человек на моем месте действительно бы задумался: зачем? Но того позора, который мы вместе со всей страной пережили в Сочи, я больше не хочу. Поэтому я и принял это сложное решение.
Кризисный менеджер – моя судьба. Так было в Росспорте, в ЦСКА и во Владивостоке, в «Адмирале». Безусловно, это громадная ответственность. Но мне скрывать от людей нечего, моя жизнь у всех на виду, мои друзья, с кем я добывал славу на ледовых полях, со мной. Мы готовы пахать во благо любимой игры.
Другие новости, материалы и статистику можно посмотреть на странице КХЛ.
