Цивилизация
Эдуард Иванов вырос в рабочей семье, а хоккеем начал заниматься на стадионе «Юных пионеров» у Владимира Блинкова. В 50-е команды мастеров также тренировались на открытых аренах и играли там не только один матч в сезоне, громко называемый «Зимней классикой». На СЮПе была тренировочная база московской команды «Химик», детища легендарного тренера Николая Эпштейна.
В «Химик» и пригласили 17-летнего паренька, отличавшегося великолепными физическими данными. После того как «Химик» перебазировался в Воскресенск, коренной москвич Иванов сохранил верность столице. Он перешел в «Крылья Советов», где пять сезонов играл в паре с одним из лучших защитников страны Альфредом Кучевским.
В ЦСКА Иванова звали долго и настойчиво, но все время получали отказ.
Подписаться на «звездочки» Иванов решился только после мужского разговора с Анатолием Тарасовым.
Рулевой того еще, советского, ЦСКА и один из тренеров сборной СССР мог кого угодно убедить перейти в свою команду.
После перехода в ЦСКА Иванов стал регулярно попадать в состав сборной, хотя и в «Крыльях» был к этому готов.
Именно Тарасову принадлежит точное и емкое определение хоккейных талантов защитника: «Штангистского телосложения, с конькобежной скоростью, много забивающий». Иванов мог выдерживать сумасшедшие тарасовские нагрузки на сборах и практически сразу же стал игроком первого звена. В паре с ним в защите играл Александр Рагулин, а в нападении – Константин Локтев, Вениамин Александров и Александр Альметов. Каждое имя – легенда отечественного хоккея.
На своей первой и единственной Олимпиаде защитник сборной СССР Иванов получил приз... лучшему нападающему. История получилась забавная и вполне характеризующая то время.
По традиции организаторы разделили призы лучшим по амплуа между представителями разных команд. Лучшим вратарем назвали канадца Сета Мартина, лучшим защитником – Франтишека Тикала из сборной Чехословакии. Приз лучшему нападающему должен был достаться Борису Майорову, но руководители сборной СССР заявили: «Мы сами определим лучшего и достойного».
По решению руководства, поддержанного партийным, профсоюзным и комсомольским активом, лучшим нападающим сделали защитника Иванова.
Ведь Майоров был спартаковцем.
Иванов не был образцом для подражания в бытность хоккеистом ЦСКА и сборной. Он любил жизнь во всех ее многообразных проявлениях. Когда речь заходила о нарушителях спортивного режима, его фамилия часто звучала из уст Тарасова. По этой причине уникальный для своего времени защитник рано завершил карьеру сначала в сборной, а затем в ЦСКА. Доигрывал, как и многие из выпавших из тарасовской обоймы, в СКА МВО.
Окончательно распрощавшись с большим хоккеем в 32 года, работал на командных должностях в армейском спорте. Почти 10 лет он был начальником ДЮСШ ЦСКА.
Самым большим своим достижением на этом посту Иванов считал появление в Москве талантливого мальчишки из Хабаровска – Александра Могильного.
В 80-е в армейские ряды привлекали уже и подающих надежды мальчишек допризывного возраста, готовя кадры для НХЛ. Иванов был заметной фигурой и в ветеранском движении ЦСКА, куда его привлек партнер по звену Александр Рагулин, тоже, увы, ушедший из жизни.
Олимпийский чемпион Инсбрука внимательно следил за современным хоккеем. Два года назад в составе группы ветеранов побывал в Ванкувере, где не только на матчи ходил, но и на тренировки заглядывал.
О нынешнем поколении Иванов отзывался без особого пиетета. «Советский хоккей был силен коллективной игрой, — говорил он после одной из тренировок еще до памятных «3:7» в четвертьфинале с Канадой. – Сейчас больше внимания уделяют контрактам. В игре же возросли скорости, инвентарь стал совершенно другим, но мозги хоккеистов не успевают за ногами. Гоняют все здорово, а за весь матч три комбинации».
До Сочи, увы, олимпийский чемпион 1964 года не дотянул. Многие специалисты считают нынешнего главного тренера сборной России по хоккею Зинэтуллу Билялетдинова прямым наследником игрового стиля Эдуарда Иванова. И наверняка тот бы увидел в игре наших олимпийцев сочинского призыва какие-то приятные ему моменты.
