Цивилизация
— Мария, показалось, что сегодня повторилась та же картина, что и на недавнем турнире в Берлине. Показалось, что вы слишком мало двигались. Получается, что вы сами проиграли этот матч или все-таки Жюстин его выиграла?
— Не думаю, что дело в недостаточном движении. Мне кажется, в первую очередь, Жюстин переиграла меня за счет лучшей подачи. С ее подачей я начала справляться только к концу матча. Вообще, несмотря на поражение, эта встреча оказалась очень полезной для меня.
В отличие от упомянутого вами берлинского турнира я по ходу игры приобретала уверенность в себе, но спасти матч уже не могла. Жюстин почувствовала вдохновение, а в таком состоянии остановить ее очень трудно. Здесь, в Париже, она играет все увереннее с каждым матчем.
— Вы не перенервничали перед этим матчем? Не вспоминали о берлинском поражении?
— Нет, я совсем не нервничала. А вам показалось иначе? Нет, я начинала игру, будучи абсолютно спокойной.
— Очень расстроились после поражения?
— После каждого поражения расстраиваешься. Конечно, вы слышите это от каждого проигравшего, но это действительно так. Нельзя выигрывать постоянно. Кто-то выигрывает, кто-то проигрывает.
Сегодня проиграла я. Но пройдет время, я одержу следующую победу, и все изменится.
— Жюстин часто говорит, что теннис — это интеллектуальная игра, и победитель в ней побеждает, прежде всего, своим умом, и только затем мастерством. Не думаете ли вы, что проиграли ей сегодня прежде всего интеллектуально?
<1>— Это хороший вопрос. Не могу сказать, что была как-то физически или умственно утомлена сегодня. Мне все время казалось, что я должна предпринять какие-то сверхусилия, чтобы победить. Возможно, и интеллектуальные усилия.
И вообще я полностью согласна с Жюстин. Теннис на 90% игра, связанная с психологическими и умственными возможностями.
— Сможет ли кто-нибудь на этом турнире остановить Энен-Арденн?
— Лично я очень удивлюсь, если она не выиграет нынешний Ролан Гаррос. Правда, удивлюсь. Если она будет играть и дальше на таком уровне, как в матче со мной, думаю, мало что ей помешает завоевать титул.
— После этого поражения становится ясно, что на Уимблдоне вам не достанется первого номера посева. И тем не менее вам придется столкнуться с немалым давлением в Англии, ведь вы приедете защищать свой титул.
— Пока я не чувствую никакого давления вовсе. Буду очень рада вернуться на траву - покрытие, на котором я чувствую себя очень, очень уверенно. То же обстоятельство, что мое появление на Уимблдоне будет сопровождать определенный ажиотаж, даже к лучшему. Это поможет мне вспомнить некоторые приятные моменты прошлогоднего турнира.
— В последнее время вы тренировались в теннисной академии Ферреро в испанской Вильене. Продолжите ли вы занятия там или это нужно было вам исключительно для того, чтобы лучше подготовиться к турнирам на грунте?
— Промежутки между турнирами я действительно коротаю в Вильене. Если угодно, для меня это такая перевалочная база в Европе. Но там есть только «хард» и грунт, травяных кортов в Вильене не предусмотрено, поэтому для подготовки к Уимблдону мне придется переехать в Англию.
— И куда же вы отправитесь?
— Видимо, приму участие в турнире в Бирмингеме. Но до этого я недельку отдохну. Я так всегда делаю перед турнирами Большого шлема. Может быть, пройду какие-то восстановительные процедуры здесь, в Париже.
— Довелось слышать, что раньше вы очень любили книжку про Пеппи Длинный Чулок. Мне она тоже нравится, вот даже племяннице подарил.
— Может тогда откроем клуб по интересам?(смеется).
Действительно, когда-то я обожала детские книжки. Они такие добрые и всегда поднимают настроение.
После них думаешь только о хорошем. Да и до сих пор я перед тем, как лечь спать иногда беру книжку про Пеппи. После нее снится только хорошее. Впрочем, плохие сны мне не снятся вовсе.
