Расчленял трупы в ванной и делал из них холодец. Как людоед терроризировал Петербург

Как маньяк, ставший кровавым поваром, избежал уголовного наказания

Сегодня Московский район Санкт-Петербурга считается одним из наиболее элитных в городе. Но в середине 1990-х в самом его центре, прямо возле жилых домов, были обнаружены человеческие останки, лежавшие поверх груды отходов в мусорном баке. Впоследствии местные жители обнаружили еще не одну подобную находку. Кто стоял за этими преступлениями, почему опасного убийцу не замечали несколько лет и какое наказание вынес ему петербургский суд — в материале «Газеты.Ru».

Части тела на помойке

В 1995 году возле одного из домов на улице Орджоникидзе в Московском районе Санкт-Петербурга водитель автомобиля заметил в баке для отходов части человеческого тела. На место происшествия прибыли сотрудники милиции. Этот случай в итоге оказался не единичным: позже в том же дворе местный житель, вынося мусор, увидел в контейнере человеческую голову, даже не прикрытую отходами.

На месте обнаружения фрагментов расчлененного человеческого тела на улице Орджоникидзе в Московском районе Санкт-Петербурга, 1995 год

Кадр из передачи «Вне закона», 1998 год

После этих обращений группа, занимавшаяся расследованием умышленных убийств районного управления внутренних дел, второй отдел Управления уголовного розыска и следователи прокуратуры Московского района начали над деталями преступлений работать вместе. В ходе следственных действий они вспомнили похожий эпизод, произошедший в 1992 году в районе дома №22 по улице Орджоникидзе: тогда в подвале нашли расчлененное тело.

Подозреваемым в этих зверствах стал сутулый невзрачный житель района Ильшат Кузиков. На него вышли уже спустя три дня. На мужчину пожаловались соседи, которых испугали следы крови на лестничной клетке и зловонный запах, доносящийся из квартиры, полученной Кузиковым от властей.

В милиции выяснили, что в отношении петербуржца несколько раз возбуждались уголовные дела о хулиганстве, но разбирательства прекращали, так как с 1983 года он состоял на психиатрическом учете и имел инвалидность. Кузиков неоднократно проходил лечение в психиатрической больнице святого Николая Чудотворца, однако спустя 4-5 месяцев его выпускали.

Обыск в однушке подозреваемого не оставил сомнений, что найденные расчлененные тела имеют к нему непосредственное отношение. Квартира изобиловала блюдами из останков неизвестных, Кузиков варил из человеческого мяса холодец, а кусочки кожи и некоторые фрагменты тел засушивал, объясняя, что намерен был сделать из них бульон. На кадрах съемки, которую правоохранители вели в квартире каннибала, они демонстрировали ведра и банки с вырезками и маринадом из мяса погибших. Кузиков объяснил, что делал заготовки, которые можно было бы хранить длительное время — ведь он жил с неисправным холодильником, да и в целом мебели у него было мало.

Путь людоеда

Своему задержанию преступник словно даже обрадовался. На допросах он охотно делился с сотрудниками следствия историей своей жизни.

Родился Кузиков в 1960 году в Таджикистане, у родителей был еще один сын. Однако отношения в семье не ладились. Отец Ильшата был настоящим тираном, и мать регулярно попадала ему под горячую руку. В 1973 году во время очередного конфликта глава семейства сильно избил жену, и та скончалась от полученных травм. Кузиков утверждал, что после этого он перестал чувствовать отвращение от вида крови и потерял способность к состраданию. Мальчика и его брата взяла на воспитание тетя.

Будущий каннибал также поделился, что в детстве у него был питомец — большая черепаха, которую он впоследствии расколол молотком. На вопрос о причинах такого поступка он лишь пожал плечами, сказав: «Не знаю, зачем сделал это».

Ильшат отучился на арматурщика-электросварщика, а когда ему исполнилось 20 лет, отправился под Выборг на срочную службу в армию. Именно там в 1982 году он совершил первое преступление, напав на сослуживца и ударив его по голове гаечным ключом. Во время беседы с правоохранителями Кузиков вспоминал: он надеялся, что этот эпизод сойдет ему с рук. Уголовной ответственности ему избежать в итоге все-таки удалось — судебно-медицинские эксперты диагностировали у него шизофрению. Молодого человека поместили на принудительное лечение, затем демобилизовали. Позже ему выделили квартиру в Ленинграде, Кузиков женился, но его брак не продержался долго.

После ухода супруги людоед стал проводить время в обществе людей без определенного места жительства, иногда приглашал к себе знакомых из стационара, с которыми ранее лечился. Они и становились первыми жертвами Кузикова: в квартире мужчина убивал их и разделывал там же, в ванной, а от следов и запаха крови избавлялся, отмывая полы и стены холодной водой — не хватало денег на мыло и порошки. Останки Кузиков выносил во двор собственного дома и выбрасывал в мусорные баки, особенно не маскируя.

Переход к каннибализму и заготовки из человеческого мяса Кузиков впоследствии объяснял тем, что ему нужно было чем-то питаться.

Средства на одежду и пропитание маньяк добывал, сдавая бутылки: в соседнем магазине работала его знакомая, помогавшая собирать их за определенный «гонорар». Но этого хватало только на покупку скромного продуктового запаса: сахарного песка, крупы и хлеба.

«Я же все-таки тоже человек»

На допросах Кузиков спокойно и в подробностях рассказывал о том, как зазывал в свою однушку будущих жертв, однако утверждал, что всегда давал им шанс спастись и покинуть квартиру, преследовать их впоследствии он не собирался. Некоторых он даже пытался прогнать, признаваясь, что «никогда никого не хотел убивать», а женщинам вообще крайне симпатизировал — на них ему даже тяжело было поднять руку, несмотря на то что многие «делали гадости», посещая его жилище. Оперативникам каннибал говорил: на него могла наговаривать жена, которая заявляла о побоях, но все это ложь.

Впрочем, существуют данные о том, что Кузиков предпочитал мужчин. Временами в газетных вырезках 1990-х встречались заметки о его якобы гомосексуальных связях с представителями низших социальных слоев Санкт-Петербурга и даже его склонности к зоофилии. Издания сообщали, что некоторые несчастные могли лишиться жизни именно за отказ преступнику в любовных утехах.

Закуривая на допросе, Кузиков отмечал, что понимает суть обвинений и осознает, почему задержан.

Но удовольствия от лишения людей жизни он не испытывал. «Ну, страшновато, очень неприятно, не по себе было. Я же все-таки тоже человек, не какой-нибудь там вообще… непонятный», — откровенно говорил он.

При этом мужчина не скрывал, что осознает проблемы с психикой и что ему необходима помощь. Несколько раз он пытался добиться внимания от официальных инстанций и врачей психоневрологического диспансера, к которому был прикреплен, жаловался на плохое самочувствие.

«Это было в 1995-м, я звонил, чтобы меня госпитализировали. Пришел врач, осмотрел меня, посоветовал принимать таблетки и ходить в диспансер, но говорил, что не надо госпитализировать», — рассказывал людоед.

Впрочем, проверка подтвердила правдивость слов Кузикова: надзор за ним осуществляли условно, а в периоды психологических кризисов получить своевременную психиатрическую помощь он просто не мог. Скорее всего, причиной стала ситуация в стране, в частности, проблемы в системе здравоохранения.

Приговор и дальнейшая судьба

Следствию удалось доказать причастность Кузикова к трем убийствам, совершенным в 1994-1995 годах, однако правоохранители предполагали, что жертв у каннибала, судя по ужасающим «деликатесам», найденным в его квартире, было куда больше. Во время следствия маньяк находился в изоляторе «Кресты», а узнававших об этом арестантов охватывал настоящий ужас — они боялись спать по ночам. Чтобы защитить себя от возможных нападок со стороны людоеда, они посменно становились караульными, ответственными за общий покой.

К своей участи Кузиков, казалось, относился совершенно равнодушно, он признавался, что расстрел его не пугал. «Убийства-то ладно. Скорее всего, теперь мне вообще никогда не выбраться из дурдома. Расстрела не боюсь, говорят, это легкое мне наказание будет», — размышлял мужчина.

Медико-­психиатрическая экспертиза признала Кузикова невменяемым, диагностированное у него заболевание, по мнению специалистов, лишало его способности руководить своими действиями и осознавать, что они опасны для общества. Городской суд Санкт-Петербурга принял решение освободить маньяка-людоеда от уголовного наказания и направить его на принудительное лечение в городскую психиатрическую больницу специализированного типа с интенсивным наблюдением (СПб ПБСТИН), расположенную на Арсенальной набережной.

Информации о дальнейшей судьбе Кузикова нет. Ряд источников утверждает, что он скончался в начале 2000-х годов, однако официальных подтверждений или опровержений опубликовано не было. «Газета.Ru» обратилась с соответствующим с запросом в СПб ПБСТИН, ответа на момент публикации материала не последовало.