Цивилизация
В пятницу, 3 августа, из Центральноафриканской Республики в Россию привезут тела журналистов Орхана Джемаля, Александра Расторгуева и Кирилла Радченко. Они отправились в эту страну снимать документальный фильм о деятельности российской ЧВК «Вагнер».
Смерть военкоров снова заставила СМИ и общественность заговорить о безопасности журналистов, освещающих военные конфликты. В частности, сенатор Алексей Пушков заявил, что в сентябре Совет Федерации рассмотрит на специальном заседании проект федерального закона о работе СМИ в горячих точках.
«Газета.Ru» поговорила с военным корреспондентом Александром Коцем, который работал в Косово, Афганистане, Ливии, Сирии, Египте, Ираке и на Украине. Он рассказал, какие меры может предпринять журналист, чтобы обезопасить себя во время работы в горячих точках.
Первое, что необходимо сделать по приезде в страну, где идет война, отмечает собеседник «Газеты.Ru», — связаться с российским посольством и поговорить с работающими там людьми, поскольку они «могут дать проверенного водителя и переводчика».
По словам Коца, работники российских диппредставительств очень часто помогали ему в ходе командировок в самых разных странах: Ливии, Египте, Сирии. С другой стороны, отметил репортер, можно предположить, почему трое журналистов не обратились в российское посольство: «У них, видимо, была задача расследовать там какие-то «страшные преступления режима» и их «приспешников», поэтому, наверное, они и не хотели светиться».
Однако сам корреспондент поясняет, что работники дипведомства никогда не спрашивали у него, как именно он будет освещать военный конфликт. По его словам, многие журналисты регистрируются в российских консульствах даже в случае, если они приезжают в зону боевых действий по туристической визе.
После гибели журналистов многие политики заговорили о необходимости иметь журналистскую визу в загранкомандировках. Так, глава Чечни Рамзан Кадыров заявил, что нужно «предъявить строгий спрос» с компании, которая направила в ЦАР журналистов по турвизам.
«Честно говоря, я не стал бы зацикливаться на том, что они поехали туда как туристы, — отмечает военкор. –– Получение журналистской визы — это очень сложно и долго. Я как турист ездил в Египет на три революции, первый раз в Сирию, в Ливию, в Турцию.
И я вас уверяю, что был не единственным человеком, который ездит, не получая журналистские визы и даже не аккредитовываясь в местном МИДе, когда ты приезжаешь. Это нормальная практика для наших журналистов, которые ездят на какие-то чрезвычайные ситуации за рубеж».
Российские журналисты вообще ведут себя в зонах боевых действий «попроще», чем корреспонденты западных изданий, поясняет Коц.
«Когда работают западные журналисты, у них и грузовик охраны в сопровождении, и грузовик аппаратуры, и даже биотуалеты с собой бывают. Вот американские корреспонденты не имеют права появиться в кадре без бронежилета и каски — их тут же либо оштрафуют, либо лишат страховки. А у нас с этим как-то проще», — рассказывает он.
Коц также обращает внимание на то, что российские журналисты редко нанимают вооруженную охрану за отдельную плату. При этом, по его словам, ЦАР и Сомали — это страны, где корреспондент нуждается в круглосуточном присутствии телохранителей.
«С другой стороны, если бы даже у них была охрана, это не гарантия того, что они бы выжили. Например, у них могло быть два сопровождающих автоматчика, но я думаю, что они побросали бы оружие и разбежались по кустам, увидев десять бандитов, как это часто бывает в ситуациях такого рода».
Не гарантируют безопасность и яркая одежда или надписи на автомобилях, говорящие о том, что в зоне работают журналисты.
«На самом деле, буковки на капоте — это некая иллюзия безопасности, — считает Коц. — Мы их поснимали и с бронежилетов, и с машин еще на Украине, где журналисты являются объектами охоты для украинских военных. Сначала мы там работали в ярко-бирюзовых бронежилетах с белыми буквами ТВ на груди, а потом долго сидели в подвале дома, который ровнял украинский танк, потому что эти жилеты заметили. А кроме того, сейчас очень много привлекают артиллерию во время войны, и снаряд, летящий с расстояния 15 км, не видит, у кого на груди есть значок прессы, а у кого нет.
Как подчеркивает Коц, есть правило, которое может защитить журналистов больше, чем наемная охрана или наклейка на бронежилете:
«Я бы ни за что не стал передвигаться между городами в темное время суток. Не знаю, что такое срочное было у ребят, чтобы надо было ехать за 400 км в темноте. Я уверен, что они осознавали риски, знали, что страна находится в состоянии гражданской войны, что по ней рыскают различные террористические и бандитские группировки, как христианские, так и мусульманские, которым нужны деньги. У Орхана Джемаля был очень богатый опыт военной и экстремальной журналистики, не понимаю, что его толкнуло поехать ночью».
Журналист Орхан Джемаль, кинорежиссер-документалист Александр Расторгуев и оператор Кирилл Радченко погибли в Центральноафриканской Республике 31 июля. В страну они приехали на съемки документального фильма о российской частной военной компании (наемничество является уголовным преступлением в России — «Газета.Ru»). Это был их совместный проект с «Центром управления расследованиями», который финансируется бизнесменом Михаилом Ходорковским.
В российском МИДе пояснили, что ведомство рассказало об отправке российских инструкторов в ЦАР еще в марте. По сообщению ведомства, пять военных и 170 гражданских инструкторов занимаются в стране подготовкой местных армейских кадров.
Вскоре после гибели журналистов стало известно, что они приехали в Африку по туристическим визам, а также не получали аккредитацию на съемку в российском посольстве и не регистрировались там. По информации представителей миссии ООН в ЦАР, россияне также не обращались к ним по прибытии на африканский континент.
По данным местных властей, Орхан Джемаль, Александр Расторгуев и Кирилл Радченко прибыли в Банги 27 июля, в пятницу. В понедельник, 30 июля, они арендовали джип и отправились снимать репортажи в полевых условиях на север республики — сначала в город Декоа, а затем в Кага-Бандоро.
Вместе с россиянами был местный житель — он сидел за рулем машины. В 18:00 по местному времени (20:00 мск) съемочную группу остановили на блокпосту нацслужбы безопасности. Это произошло на выезде из Сибю по направлению к Декоа. Согласно данным местных властей, журналисты игнорировали предупреждения о том, что место, где они планировали снимать, неподконтрольно местным правоохранителям.
Как сообщил агентству Reuters мэр центральноафриканского города Сибю Анри Дэпеле, преступники поджидали журналистов в засаде в кустах около дороги.
Группу россиян захватили и убили в 24 км от Сибю — между деревнями Кене и Кпаку — примерно в 22:00 по местному времени. Дэпеле, передавая слова водителя, подчеркивает, что «смерть (троих мужчин) была мгновенной».
«Это сделали примерно десять злоумышленников в чалмах, которые говорили только по-арабски. Трое россиян были убиты там же. Водителю удалось спастись, и он сообщил обо всем властям примерно в 05:00 утра (07:00 мск)»,— заявил представитель местных властей Сибю Марселин Йойо.
Тела россиян со множественными пулевыми ранениями обнаружили местные военные. Анонимный источник в полиции сообщил Reuters, что при жертвах нашли пресс-карты и авиабилеты из Москвы в Касабланку и из Касабланки в Банги. Позже выяснилось, что все пресс-карты были просроченными.
Дело об убийстве журналистов расследует СК РФ и местные правоохранительные органы.
Отметим, что в ЦАР с 2013 года продолжается гражданская война между христианскими повстанцами и мусульманскими группировками, захватившими власть в стране. ЦАР является одной из беднейших стран мира, как рассказала РИА «Новости» заведующая Центром изучения стран Тропической Африки Института Африки РАН Татьяна Денисова, местные бандитские группировки убивают людей за очень небольшие для европейцев деньги.
Руководитель «Центра управления расследованиями» Андрей Коняхин также сообщил агентству, что у погибших было при себе порядка $8,5 тыс. О судьбе этих денег пока ничего не известно.
Кроме того, Коняхин рассказал, что его настораживало поведение водителя съемочной группы убитых журналистов. «У меня подозрения появились по поводу шофера еще в субботу или воскресенье… Водитель нам достался от миссии ООН, и он есть в базах французских журналистов, которые там работают, и у нас не было сомнений, но как-то он странно себя повел, разруливая эту ситуацию, вот и я ребятам сказал: «Как-то он очень странно себя ведет, похоже на наводку». Они сказали: «Да нет, вроде все нормально». На следующий день поехали, на полпути их расстреляли, водитель остался жив — неожиданно», — сказал Коняхин.
