Цивилизация
Судебный процесс над бывшим министром экономического развития Алексеем Улюкаевым продолжается с 16 августа 2017 года. Он обвиняется по статье 290 Уголовного кодекса «Получение лицом, занимающим государственную должность, взятки, сопряженное с ее вымогательством». По ней политику может грозить до 12 лет лишения свободы. Сейчас Улюкаев находится под домашним арестом в своей московской квартире в элитном жилом комплексе «Золотые ключи-2».
По версии следствия, обвиняемый вымогал взятку у главы «Роснефти» Игоря Сечина за помощь в принятии положительного решения со стороны правительства по вопросу приобретения этой компанией акций «Башнефти». Улюкаев был задержан 14 ноября 2016 года на территории главного офиса «Роснефти» на Софийской набережной. На протяжении всего процесса сторона защиты экс-главы Минэкономразвития утверждает, что у обвинения нет прямых доказательств вины их подзащитного.
«Признаки воровского заговора»
Самым главным доказательством, которое прокуроры Павел Филипчук и Борис Непорожный представили другим участникам процесса, остается аудиозапись разговора, который вели глава «Роснефти» Сечин и бывший министр Улюкаев в офисе компании непосредственно перед задержанием чиновника.
По словам гособвинителей, запись велась с помощью трех специальных устройств, одно из которых было размещено на одежде руководителя нефтяной компании.
На представленной второй расшифровке аудиозаписи слышно, как Сечин и Улоюкаев что-то обсуждают у машины подсудимого. «Ну, во-первых, приношу извинения, что затянули выполнение поручения. Мы в командировке были», — говорит глава «Роснефти». Улюкаев понимающе отвечает, что «это жизнь». «Так пока туда-сюда, собрали объем. Но вообще-то можешь считать, что задание выполнено. Вот, забирай, клади и пойдем чайку попьем», — продолжает Сечин. Также он передает Улюкаеву «ключ на всякий пожарный». Во время чтения этой расшифровки гособвинитель специально выделял голосом слова «забирай» и «клади». Кроме того, в материалах оперативно-розыскных мероприятий по делу сказано, что ключ с брелоком позже был изъят у Улюкаева при задержании и что на нем было специальное красящее вещество, которым также были помечены и деньги, найденные в портфеле в багажнике его машины. Также Непорожный зачитал и заключение лингвистического эксперта, который заявил, что в беседе двух мужчин «есть признаки воровского заговора» и что они «беседуют о каком-то предмете, который понимают только они».
Оглашение расшифровки аудиозаписи вызвало резкое неудовольствие самого Сечина, который в разговоре с журналистами назвал огласку этого документа «кретинизмом»: «Это профессиональный кретинизм. Есть вещи, которые должны быть закрыты со всех точек зрения. Даже мысли не должно возникать, что такое можно обнародовать! Там есть сведения, содержащие гостайну».
В полной расшифровке, помимо слов о загрузке в машину какого-то предмета, идет речь о развитии нефтяной отрасли в целом, а также о международном сотрудничестве «Роснефти». Сечин, в частности, упоминает о возможной совместной работе с Японией и о допуске иностранных компаний к российским месторождениям. При этом развернутые фразы произносит, в основном, именно он, а Улюкаев отделывается односложными фразами и короткими предложениями.
Если бы эта аудиозапись так и не была рассекречена, ее нельзя было бы использовать в суде: таковы требования Уголовно-процессуального о кодекса.
Ведь процесс по делу бывшего министра открытый, а значит, и доказательства там не должны быть секретными. Но поскольку прокуроры ее рассекретили, то все, что было сказано на записи, может быть использовано против фигурантов.
По словам прокуроров, сторона обвинения располагает и видеозаписью момента передачи денег Улюкаеву, однако пока ее в суде так и не представили.
Свидетели читают СМИ
Кроме зачитанных вслух материалов дела, в суде были представлены и другие доказательства со стороны обвинения. В частности, по инициативе прокуроров были допрошены пятеро свидетелей. Это директор одного из департаментов «Роснефти» Андрей Баранов, глава департамента корпоративного управления Минэкономразвития Оксана Тарасенко, ее подчиненная Юлия Москвитина, начальник управления имущественных отношений приватизации крупнейших организаций Росимущества Евгений Столяров, а также бывший водитель Улюкаева Илья Макаров, который работал на экс-министра со 2 июля 2014 года до 14 ноября 2016 года, когда глава МЭР был задержан.
Из всех этих людей наиболее важными для обвинения были показания именно бывшего водителя подсудимого. Он видел, как обвиняемый лично клал в багажник портфель с деньгами, правда, о том, что там внутри, шофер не догадывался.
«Человек на входе махнул рукой, и мы заехали на территорию, там мне показали специальный бокс. Мы вышли из машины. Нас встречал Сечин. Он сказал, что мне лучше подождать в машине. Я сел туда и не видел, что делает Улюкаев», — рассказывал Макаров. Улюкаев и Сечин, по словам свидетеля, проговорили 10-15 минут. «Дальше я услышал, что открывается багажник моей машины. Я вышел посмотреть, что там происходит. Увидел, что Улюкаев кладет туда портфель. Я подхватил его, поставил глубже в багажник. После этого я закрыл багажник», — отметил свидетель. По его словам, эта вещь была очень крупная — не менее метра в длину и 40 см в ширину. Кроме того, Макаров отметил, что портфель был «довольно увесистый», не менее 14 кг. Он также подтвердил, что портфель был закрыт на ключ, который был в кармане министра, и что позже этот ключ был изъят сотрудниками ФСБ при задержании экс-главы Минэкономразвития.
Все остальные свидетели не смогли ничего рассказать о якобы имевшем место факте вымогательства денег у Сечина, а также о встрече главы «Роснефти» и главы Минэкономразвития. Во время допроса они говорили о том, как готовилась приватизация «Башнефти» и части «Роснефти», и о том, какую позицию по этому вопросу занимал Улюкаев. Сотрудник «Роснефти» Баранов и вовсе подчеркивал, что почти обо всем, имеющем какое-либо значение для дела, он узнал из СМИ. Также от журналистов все свидетели узнали, что Улюкаев высказался против участия «Роснефти» в сделке по приватизации «Башнефти», аргументировав это тем, что «Роснефть» частично контролируется государством, а, значит, является ненадлежащим покупателем.
Все допрошенные также рассказали и о том, что вице-премьер РФ Аркадий Дворкович направил поручение в МЭР с требованием разъяснить кабинету министров, есть или нет законодательные ограничения на участие «Роснефти» в сделке. Это произошло якобы после того, как глава компании Сечин обратился с письмом к президенту РФ Владимиру Путину, в котором пытался убедить главу государства в том, что его компания — это лучший приобретатель акций башкирской корпорации.
И Тарасенко, и Москвитина заявили, что Улюкаев лично вычеркнул из ответа на поручение Дворковича фразы, что участие «Роснефти» создаст конкурентные преимущества в сделке в целом и потом поможет выгодно провести приватизацию уже пакета акций самой «Роснефти».
Тем не менее, свидетели утверждают, что общий смысл доклада в правительство сводился к тому, что законодательных ограничений на приобретений «Роснефтью» акций «Башнефти» нет.
Самым главным свидетелем по делу Улюкаева должен стать тот, кого он якобы шантажировал — Игорь Сечин. О том, что фамилия главы «Роснефти» есть в списке свидетелей, за неделю до начала процесса сообщил ТАСС со ссылкой на свой источник. Однако Сечин до сих пор не явился в суд. Более того, пресс-секретарь «Роснефти» Михаил Леонтьев отметил, что Сечин пока не получал повестки о вызове в суд в качестве свидетеля. Высказался на этот счет и сам руководитель нефтяной компании. «Я прямо сейчас дам показания: Улюкаев, находясь в должности министра, требовал незаконного вознаграждения, сам определил его размер, сам приехал за ним, сам его руками забрал и погрузил в машину, и сам уехал. В соответствии с УК это преступление», — сказал недавно Сечин новостным агентствам, добавив, что в сложившейся ситуации «не о чем говорить». Однако, по закону, такое заявление не может считаться доказательством.
Главе «Роснефти» либо придется приехать в суд, либо же судья Лариса Семенова при написании приговора будет ориентироваться на те показания, которые Сечин дал на стадии предварительного следствия.
Колбаса из оленины
Еще одним важным свидетелем может стать бывший глава службы безопасности «Роснефти» Олег Феоктистов. Ранее он возглавлял 6-ую службу Управления собственной безопасности ФСБ. Именно это подразделение занималось разработкой бывшего начальника Главного управления борьбы с экономическими преступлениями и противодействия коррупции генерал-лейтенанта полиции Дениса Сугробова и его подчиненных. В материалах дела Улюкаева, зачитанных прокурорами, сказано, что именно Феоктистов «получил достоверные данные о том, что Улюкаев требует взятку от Сечина». После этого он написал заявление в ФСБ на имя начальника УСБ ФСБ Ивана Ткачева. В настоящий момент, согласно сообщениям журналистов, Феоктистов ушел на пенсию. На вопрос о том, будут ли его допрашивать прокуроры, ни Филипчук, ни Непорожный журналистам не ответили. Сторона защиты также просила суд вызвать в качестве свидетеля и Аркадия Дворковича, однако судья Семенова отказалась сделать это.
С самого начала процесса сам Улюкаев заявил, что стал жертвой провокации взятки, а его уголовное дело основано на сфабрикованных доказательствах и «показаниях Сечина и Феоктистова». Адвокаты также утверждают, что при задержании были нарушены нормы Уголовно–процессуального кодекса. «По документам события в офисе «Роснефти» 14 ноября были оформлены протоколом задержания и протоколом осмотра места происшествия. Однако по сути это был обыск автомобиля Улюкаева. По закону ему должны были сообщить, что происходит обыск, чтобы он имел возможность позвонить адвокату. Было нарушено право нашего клиента на защиту», — заявил «Газете.Ru» один из адвокатов экс-министра Тимофей Гриднев.
Защитница экс-министра Дареджан Квеидзе отметила, что непосредственно на долларах, найденных в том самом портфеле, который ставил в багажник своей машины Улюкаев, нет его отпечатков пальцев. «Они есть только на самом портфеле и на брелоке от него», — сказала она «Газете.Ru».
Защита также отмечает, что Улюкаев не знал о содержимом портфеля и думал, что там подарочное вино. Дело в том, что, помимо портфеля, Сечин вручил экс-главе Минэкономразвития корзинку с колбасой в качестве подарка. Как пишут «Ведомости», стандартный подарок главы «Роснефти» высокопоставленным гостям — колбаса «От Иваныча», которая сделана из трофеев, добытых Сечиным в ходе охоты, как правило — из оленьего мяса. И Улюкаев, по словам адвокатов, думал, что в портфеле вино, а колбаса — это закуска. Адвокаты также подчеркивают, что на аудиозаписи нигде нет слов Улюкаева о деньгах и о вознаграждении, которое тот получил за покупку «Башнефти».
Улюкаев стал первым министром, которого пытаются привлечь к уголовной ответственности в новейшей истории России.
Но вне зависимости от того, чем закончится этот процесс, он уже войдет в историю большим количеством крылатых фраз, некоторые из которых произнес сам экс-чиновник.
«Положение критическое, но не безнадежное», — сказал он во время первого заседания, когда журналисты попросил его оценить современное состояние российской экономики. Не менее остроумно он отреагировал и на вопрос о том, ел ли он на завтрак колбасу. Улюкаева спросили об этом после расшифровки записи, где фигурировала корзинка с мясными изделиями. «Бойтесь данайцев, приносящих колбайцев», — перефразировал строки «Энеиды» подсудимый.
Еще одной фразой-мемом стали слова Сечина «А что ты без курточки-то?». Так он отреагировал на то обстоятельство, что Улюкаев был без верхней одежды, когда грузил портфель в багажник машины. Другая любопытная фраза также принадлежит Сечину — «завести рака за камень», то есть попытаться скрыть что-то. «Они пытаются завести рака за камень по поводу тендерных процедур там, но сами пока ждут результатов аудита», — как следует из расшифровки аудиозаписи, именно так выразился глава «Роснефти», когда обсуждал с Улюкаевым возможное сотрудничество с японской стороной.
