Цивилизация
Тише ходишь — дальше будешь
Саше пять лет, и у нее нет левого предплечья: после локтевого сустава рука заканчивается аккуратной культей. Вместе с папой и дедушкой она ждет примерки своей первой искусственной руки. Каждые полчаса в игровую комнату заходит специалист — руководитель направления тягового протезирования. В руках у него ванночка и небольшая мягкая трубка из гипоаллергенного материала. Трубочка называется культеприемником, или гильзой, в нее вставляется культя, и за счет этого протез держится на конечности. Каждая гильза индивидуальна, ее надо идеально подогнать под форму и размер, чтобы она сидела на руке максимально удобно и нигде не натирала, а протез при этом держался прочно. Поэтому Саша ждет в детской комнате уже четыре часа: подгонка гильзы — дело кропотливое и требует много терпения. Специалист смачивает гильзу в воде и аккуратно надевает на Сашину руку: «Удобно?»
Гильза натирает кожу, протезист запоминает, что нужно поправить, и снова уходит в лабораторию — дорабатывать устройство. Девочка задумывается о чем-то, с легкостью садится на поперечный шпагат на лавочке и начинает рисовать. «Разминайся пока», — говорит ее отец. Саша занимается тхеквондо: однажды ее заметил тренер и пригласил в секцию.
Эксперты считают, что люди, особенно с травмой кисти, в зрелом возрасте привыкают пользоваться одной рукой и им гораздо сложнее научиться работать искусственной рукой.
Обычно чем младше ребенок, тем быстрее он осваивает протез. Для него реабилитация становится игрой, интересным заданием по освоению нового гаджета.
Вершина мастерства для людей с искусственными руками — освоить мелкую моторику (вставить нитку в иголку или покрасить лаком ногти на руке).
Когда Саше наконец приносят ее новый протез (который тоже будут дорабатывать, если за первые недели обнаружатся неудобства), она довольно быстро начинает брать со стола квадратные кубики и тонкие деревянные пластины, зажимать их искусственными пальчиками и удерживать на весу.
Ульяне 11 лет, она вместе с родителями приехала за своим первым протезом предплечья из Белоруссии. Новая рука поддается ей намного тяжелее. Протез не бионический, а тяговый: нужно согнуть локтевой сустав, и за счет натяжения тросов пальцы захватят нужный предмет. Ульяна пробует взяться за дверную ручку, но от непривычки у нее поднимается плечо, а пальцами не получается удерживать предмет.
Хотя протез легкий, для мышц культи и плеча такое упражнение — большая нагрузка, и рука быстро устает. Дома девочке нужно научиться правильно напрягать мышцы, чтобы она могла пользоваться протезом как обычной рукой и у нее не возникло перекосов в осанке.
Ульяна расстроенно смотрит на свою новую руку и сравнивает ее с настоящей, правой. «Я думаю, что, когда тебе будет лет двадцать пять, роботизированная рука станет уже круче, чем настоящая. А сейчас тебе надо развивать мышцы культи, чтобы в будущем быть готовой надеть самый передовой протез», — успокаивает ее протезист. «Хорошо», — отвечает девочка, но видно, что от таких упражнений, которые ей придется делать регулярно, она не в восторге.
Реабилитолог Константин Бителев последние четыре года ставит людей на искусственные ноги. По его опыту самые ответственные ученики — это женщины, они умеют четко и добросовестно выполнять все указания инструктора:
«В этом деле главное — самоконтроль. Обязательно нужно дома выполнять обычные бытовые действия, используя протез, а не просто тренироваться в зале по часу в день. Когда ко мне приходит пациент и я вижу, что он не работает с протезом дома — а это видно сразу, — я с ним перестаю заниматься. Начать кое-как передвигаться на искусственной ноге можно уже через неделю, но научиться ходить — это процесс на полгода и дольше».
Константин рассказывает и одновременно следит за своим учеником Дмитрием, который осваивает свой первый протез правого бедра. Пока 25-летний парень неуверенно передвигается на протезе, опираясь на костыли, но результат все-таки поразительный, учитывая, что это его третье занятие, а до этого он год провел в инвалидной коляске. «Дим, ты куда-то спешишь? — спрашивает реабилитолог. — Выпрями спину и пройдись еще раз правильно. Лучше медленно, но четко». Последние слова могут быть девизом для всех людей, которые учатся пользоваться искусственными ногами и руками.
«Киборг» из Электростали
Современный бионический протез настолько приближает его пользователя к образу человека-киборга или терминатора, что кажется, еще каких-нибудь пятнадцать лет — и искусственные части тела станут совершеннее натуральных, а люди будут добровольно вживлять себе ненастоящие руки и позвоночники. Бионический протез работает как считывающее устройство: датчики, установленные на внутренней стороне протеза, улавливают электронные импульсы, которые посылают мышцы, и пальцы сгибаются нужным образом, то есть делают определенный хват.
Студент Александр Панкратов из Электростали носит самую передовую бионическую кисть в мире.
«Это полная комплектация кисти: самые мощные аккумуляторы, 36 возможных хватов. Я от нее в полном восторге», — делится он с гордостью и показывает, как можно установить хват «большой палец вверх» с помощью специальной программы на телефоне.
В обычной жизни ему хватает семи хватов. Александр учится на химика-технолога и наравне с однокурсниками работает в лаборатории. Никаких поблажек ему не делают, да они и не нужны. В свободное время он играет в настольный теннис или плавает (в этом случае без протеза). Кисти у Александра нет с самого рождения. Его маме еще в роддоме предложили «прогрессивное» для 1998 года решение: вживить в культю клешню, которой можно прихватывать предметы. Но она отказалась, посчитав, что прогресс не будет стоять на месте, а ее сын сможет пользоваться высокотехнологичным протезом. Так и вышло.
Но, к сожалению, случай Александра и его новейшей кисти — скорее счастливое исключение. До сих пор даже бионические протезы во многом не могут полноценно заменить ампутированную конечность и уж тем более превзойти ее. «Все-таки протезирование в России и во всем мире пока не на таком космическом уровне, как думают многие из-за того, что образ терминатора постоянно эксплуатируется в массовой культуре», — считает Константин Дебликов, который сам пользуется двумя бионическими протезами.
15 августа 2014 года во время шоу, на котором выступал Дебликов, у него в руках взорвались пиротехнические фонтаны, и в результате он лишился обеих кистей. Константин шутит, что с этого момента началось его увлечение высокими технологиями, но в этом есть большая доля правды. Пользователи протезов, в отличие от обычных людей, точно знают настоящее значение слова «киборг», они в курсе последних разработок в области бионики, могут долго и страстно объяснять, почему они перестали использовать ту или иную марку протеза. Для них слова «новейший», «высокотехнологичный» и «высокофункциональный» имеют непосредственное отношение к жизни и быту. Например, Константин, «всячески поддерживает отказ от физических денег и повсеместный безнал», потому что для него забрать с лотка сдачу монетами в магазине — настоящий вызов.
Константин занимается пиаром и SMM в протезной компании, и для того, чтобы писать тексты, он научился довольно быстро печатать на клавиатуре двумя большими пальцами.
Когда его спрашивают, есть ли у его протезов преимущество перед настоящими руками, он чаще всего отвечает, что может без прихватки брать горячее и у него не мерзнут руки на морозе.
На этом преимущества заканчиваются. При –20°C аккумулятор у его протезов разряжается быстрее, а сами руки работают медленнее.
«Даже самые высокотехнологичные протезы не могут чувствовать, у меня нет обратной связи с моими руками. Я управляю протезами напряжением мышц, но не могу этого делать по мысли, по намерению, как обычный человек, поэтому даже мои бионические протезы работают медленнее, чем настоящие кисти, и к этому надо привыкать. Передача нейронных сигналов в искусственную конечность — это то, чего я очень жду, и то, что, я надеюсь, через энное количество лет появится на рынке, потому что такие исследования ведутся, а технологии быстро развиваются. Я верю, что скоро такая непоправимая потеря, как ампутация руки, станет источником новых возможностей».
Подставить плечо человеку с протезом
По мнению Дебликова, отсутствие общества людей, пользующихся протезом, сильно тормозит протезирование в нашей стране: «Люди, которые теряют конечности — десятки людей каждый день по всей стране, — находятся в полном информационном вакууме. Им нужна информация: они не знают, куда обратиться, какие протезы выбрать и как их получить, не знают, какие справки нужно оформлять. Интернет тоже не дает однозначных ответов на эти вопросы, там много разной информации, но общей картинки из нее не складывается».
В такой ситуации оказалась Татьяна Пустовалова. В 2014 году они с мужем ехали на мотоцикле и по вине пьяного водителя попали в ДТП. Неделю врачи пытались сохранить ногу, но в итоге пришлось ампутировать ее ниже колена.
В больнице Татьяне почти не рассказывали о реабилитации и протезировании, хотя с ампутации лечение пациента только начинается.
За месяц, что девушка лежала в больнице, у нее развилась контрактура колена: она не могла полностью выпрямить ногу. При реабилитации пришлось сначала решать эту проблему и только потом привыкать к протезу. Татьяна не знала, что сразу после ампутации нужно заниматься ЛФК и нагружать мышцы культи, потому что в состоянии покоя они постоянно стремятся сжаться.
Татьяна, как и Константин Дебликов, считает, что общество людей с протезами конечностей могло бы здорово облегчить жизнь всем, кто перенес ампутацию: «Пока я лежала в больнице, я начала искать в интернете людей с ампутацией, и у меня в голове уже сложился определенный образ инвалида: это несчастный, убогий человек, который просит о помощи. Но я увидела красивых молодых девчонок и парней, которые вели полноценную жизнь, и меня саму это сильно мотивировало. А еще очень большое значение имели лайфхаки, которыми со мной делились ребята: они рассказывали, что в ванной для удобства нужно сделать ручку, советовали, какими кремами пользоваться, какой физкультурой заниматься».
До аварии Татьяна ходила в спортзал, а после решила, что ампутация ноги — не повод бросать занятия. Девушка обратилась к тренеру, но тот довольно грубо объяснил, что с инвалидами и с такими, как она, он заниматься не будет. «Это был большой удар для меня, потому что человеку сложно чувствовать себя полноценным, несмотря на отсутствие конечности. А еще тяжело преодолеть страх того, что у тебя искусственная нога и что на нее можно полноценно ступать». На помощь девушке пришла тренер по гимнастике, которая согласилась заниматься с ней бесплатно. Сначала Татьяна занималась с группой пенсионеров, а потом индивидуально с тренером училась заново ползать на четвереньках, приседать, садиться на корточки — делать все, что она умела до аварии.
Мечты о космосе
В начале этого лета исполнилась мечта Татьяны — ей сделали «косметику» (облицовка на протез, которая закрывает и защищает его механизм. — «Газета.Ru») с космической аэрографией. «Бывали случаи, когда мне предлагали закрыть протез длинной юбкой, потому что «ты вот такая красивая, а протез тебя ужасно портит». Я на самом деле всегда к этому очень ровно относилась, сильно не переживала. Но если мальчишки могут ходить с механизмами наружу, то мне важно сохранить объем протеза, чтобы я могла носить юбки и спокойно надевать колготки на обе ноги. Поэтому я заказала «косметику», и
мне очень нравится, как выглядит мой протез, будто татуированная нога. Теперь я могу ходить с гордо поднятой юбкой»,
— смеется Татьяна. Кстати, на мотоцикл Таня, как и в спортзал, вернулась. Сначала сидеть на мотоцикле было неудобно, но сиденье перешили специально под ее посадку, и теперь она заядлый мотопассажир.
Этим летом Александр Панкратов гулял с девушкой по городу, надев майку с короткими рукавами. Кажется, в этом нет ничего необычного, но только не для парня, который носит черный протез левой кисти. Прохожие останавливались и спрашивали у него, что с рукой, но Александра такой интерес не смущает: «Пусть люди подходят, я им с удовольствием расскажу про свой протез. Лучше пусть интересуются они, чем ты сам будешь ходить и пытаться привлечь внимание к своей проблеме».
