Цивилизация
Толпа журналистов с телекамерами и штативами стала неприятным сюрпризом для сотрудников Московского окружного военного суда (МОВС), где в понедельник началось первое заседание по делу о громком убийстве оппозиционного политика Бориса Немцова. В какой-то момент, устав от огромного количества журналистов, правозащитников, представителей иностранных посольств и откровенно случайных людей, судебные работники и вовсе решили прекратить пропускать прессу в здание.
«Простите, у нас больше нет мест в зале», — заявил один из приставов и оттеснил толпу из коридора суда.
Впрочем, после многочисленных звонков в самые разные инстанции все желающие на процесс все-таки попали.
Непосредственным исполнителем преступления следствие считает чеченца Заура Дадаева. В момент совершения преступления он еще числился заместителем командира батальона полка внутренних войск МВД «Север». Именно поэтому дело в отношении него рассматривает военный суд.
На процесс так и не явились родственники убитого. «Они опасаются за свои жизни и здоровье, так как считают, что к этому преступлению непосредственно причастно руководство Чечни. Поэтому они доверили своим адвокатам представить свои интересы», — объяснил ситуацию «Газете.Ru» информированный источник.
В зале заседания были приняты очень серьезные меры безопасности. Порядок там поддерживали бойцы спецназа Службы судебных приставов, в помощь которым прибыли несколько бойцов ОМОНа, полицейские конвойной службы и кинолог с овчаркой. Ее можно назвать самым спокойным слушателем в зале: за несколько часов заседания четвероногий полицейский ни разу не выразил своего неудовольствия. Представлять обвинение по делу доверили внушительной команде прокуроров под председательством старшего советника юстиции Марии Семененко.
Она известна тем, что была гособвинителем при рассмотрении дела об убийстве журналистки Анны Политковской.
Кроме того, одним из ее помощников стал военный прокурор, полковник юстиции Антуан Богданов, который представлял стороны обвинения на процессе над экс-главой департамента имущественных отношений Минобороны Евгенией Васильевой.
В начале заседания председательствующий судья Юрий Житников еще раз разъяснил журналистам и родственникам подсудимых правила поведения в суде. После этого слово было предоставлено представителям потерпевших, которые сделали заявления о необходимости отправить дело на доследование, так как, по их мнению, следствие не до конца и некачественно выполнило свою работу. «Потерпевшие в соответствии со статьями 216–217 УПК РФ неоднократно просили о возобновлении следствия, но им в этом было отказано. Мы и наши клиенты считаем, что для установления всей картины произошедшего необходимо допросить Адама Делимханова (родственник Рамзана Кадырова и брат командира «Севера»), его братьев Алибека и Артура, братьев Геремеевых и главу Чеченской Республики Рамзана Кадырова», — заявила, в частности, один из адвокатов семьи Немцова Ольга Михайлова.
По ее словам, следствие так и не установило мотива убийства, не нашло пистолет, из которого был убит политик, не приняло во внимание личный конфликт Немцова и Кадырова.
«Мы также требуем переквалифицировать обвинение по делу со статьи «Убийство» на статью «Убийство государственного или общественного деятеля», так как в момент смерти Немцов был депутатом Ярославской думы и известным оппозиционным политиком», — сказала адвокат. Это заявление судья приобщил к материалам дела.
После этого слово взял адвокат главного подозреваемого Заура Дадаева Марк Каверзин. Он заявил, что его подзащитный имеет жалобу на то, что представители конвойной службы и приставы не дали ему возможности совершить религиозный обряд, когда он ждал начала процесса в комнате для конвоируемых.
«Также я прошу удалить из зала суда сотрудников спецназа в масках и кинолога с собакой, так как они создают у присяжных негативное отношение к подсудимым. Дескать, насколько они опасные, что их надо так серьезно охранять», — отметил Каверзин.
«На действие конвойных и приставов вы можете пожаловаться их начальству, а сотрудников силовых структур, о которых вы сказали, я удалить не могу, так как их форма и внешний вид определены их внутриведомственными приказами. Я не могу на это повлиять», — сказал Житников.
Когда все процессуальные моменты были разрешены, судья наконец-то пригласил в зал присяжных заседателей. Прокурор Семененко методично, с интонацией учительницы, начала пересказывать обвинительное заключение.
«Перед вами пять подсудимых: Заур Дадаев, братья Анзор и Шагид Губашевы, Тамерлан Эскерханов и Хамзат Бахаев. Они обвиняются в том, что в составе группы и по найму совершили убийство Бориса Немцова. В деле еще фигурирует Беслан Шаванов, погибший при задержании, Руслан Мухутдинов, который находится в розыске, и лица, которых следствие пока не смогло установить», — рассказала гособвинитель.
По ее словам, замысел убийства Немцова возник в сентябре 2014 года, его заказчиком выступили Мухутдинов, который был водителем Дадаева, а также неизвестные следователям люди.
«Для слежки за жертвой подсудимые использовали автомобили Zaz Chance, а также Mercedes с номером 007, который принадлежал Мухутдинову, BMW с номером 353, Lada Priora с номером 717, две квартиры на Веерной улице в Москве и дом в Одинцовском районе Подмосковья, который арендовал Бахаев», — продолжила свой рассказ Семененко.
По словам прокурора, подсудимые также использовали четыре «боевых» телефона, купленных специально для обсуждения деталей покушения, следили за Немцовым как непосредственно на улице, так и через интернет. «27 февраля с 11.00 Дадаев, Анзор Губашев и Шаванов сидели в машине перед домом Немцова, но тот только вечером выехал с водителем в ГУМ, где встретился со своей подругой Анной Дурицкой», — продолжила Семененко.
По ее словам, обвиняемые наблюдали за политиком из машины, поскольку он сидел со своей знакомой в кафе ГУМа за столиком, примыкающим к окну.
В какой-то момент Немцов и Дурицкая вышли из универмага и пошли по Большому Москворецкому мосту. «В этот момент Дадаев отлучился из машины, но оставшиеся в ней подсудимые позвонили ему на «боевой» телефон и сообщили о том, куда идет политик. После этого Дадаев перебежал через переход, увидел оппозиционера и девушку, подошел к ним ближе и трижды выстрелил в Немцова.
Увидев, что политик пытается встать после этих ранений, он сделал в него еще три выстрела. Четыре из шести огнестрельных ранений, полученных Немцовым, оказались смертельными», — объяснила обвинитель.
«После этого Дадаев на такси уехал на улицу Веерная, а двое других сообщников скрылись на Zaz Chace, бросили этот автомобиль в районе Нового Арбата и на другом такси также отправились на Веерную», — продолжила она. По словам Семененко, пистолет для убийства приобрел Мухутдинов, а Дадаев где-то раздобыл патроны калибра 9 мм.
«Шагид Губашев, Эксерханов и Бахаев не были на месте происшествия, но помогли осуществлять слежку за убитым, нашли квартиры, где жили участники покушения, а также помогли непосредственным исполнителям уехать в Чечню как можно быстрее после совершения преступления», — закончила свой рассказ прокурор.
«Как можно что-то говорить присяжным о людях, которых нет в зале и некоторые из которых не установлены, что они делали именно то и именно так, как вы говорите?» — изумился после выступления Семененко адвокат Каверзин. Другие защитники отметили, что рассказ прокурора носил заведомо обвинительный характер, а до решения присяжных все подсудимые считаются невиновными.
«Вы говорите, мой подзащитный Эскерханов следил за Немцовым. Но вы сами отметили, что он огромного роста и широк в плечах. Конечно, такого человека никто не заметит в толпе и слежку надо поручать именно ему», — саркастически заметила еще один защитник Анна Бюрчиева.
«Если вы говорите, что заказчик заплатил исполнителям 5 млн рублей, то почему следствие не нашло эти деньги? Я так и не понял, кто, кому и когда платил.
Кроме того, вы всерьез верите, что водитель Дадаева заказал Немцова своему начальнику замкомбата Дадаеву?» — заявил еще один адвокат, Заурбек Садаханов.
После того как выступил защитник, слово взяли сами обвиняемые. Все они категорически отказались признать свою вину, включая и главного фигуранта дела Дадаева. Напомним, сразу после задержания он признал свою вину, но позже отказался от этих показаний, заявив, что они были получены под пытками.
«Я вообще не понимаю, в чем меня обвиняют. С людьми, которые сидят со мной в будке, я познакомился в зале суда, а ранее их не знал. Еще я требую пригласить мне переводчика, я не очень хорошо владею русским языком», — заявил бывший сотрудник чеченской полиции Эскерханов. Семененко и Житников несколько раз попытались разъяснить ему суть предъявленного обвинения, на что Эскерханов резко ответил, что все равно ничего не понимает, бросил несколько фраз на чеченском языке, а после и вовсе заявил, что «ничего вообще не будет говорить». Все подсудимые отметили, что дадут подробные показания после исследования всех доказательств и допроса всех свидетелей.
Шагид Губашев подчеркнул, что в ходе следствия к нему применялись пытки, но подробно о них рассказать отказался.
Вслед за этим суд планировал начать исследование письменных доказательств, однако стороны вступили между собой в жаркий спор по поводу порядка их рассмотрения, и Житников объявил перерыв в заседании до вторника, 4 октября.
