Цивилизация
«Мы еще вернемся!» — такой была последняя фраза, брошенная «приморскими партизанами» вдогонку журналистам, удалявшимся из зала Приморского краевого суда во Владивостоке. В понедельник там прозвучал приговор по громкому делу. Трое из шести подсудимых по решению суда проведут всю оставшуюся жизнь в тюрьме.
«Приморскими партизанами» пресса прозвала Александра Ковтуна, Алексея Никитина, Владимира Илютикова, Вадима Ковтуна, Максима Кириллова и Романа Савченко. Их обвиняли в грабежах, кражах, угонах, незаконных операциях с оружием, покушениях на жизнь и убийствах, в том числе и милиционеров, и многих других злодействах. Кроме того, изначально им всем предъявляли обвинение в участии в банде (это само по себе преступление) — потом коллегия присяжных заседателей признала Вадима Ковтуна невиновным по этому пункту.
С самого утра к зданию суда прибыла Елена Борисова. Сама она к «партизанам» никакого отношения не имеет, но из поселка Новонежино, что в 100 км от Владивостока, усердно ездит на слушания, стоит около здания суда с плакатом «Простите нас за равнодушие, за преступное коррумпированное государство». На входе в здание, правда, плакат у женщины отобрали.
В зале суда собрались пострадавшие, родственники и друзья с обеих сторон. Одни надеялись, что наказание будет построже, другие верили в чудо, улыбались и раздраженно просили многочисленных телеоператоров подвинуться, чтобы смотреть в глаза братьям, друзьям и любимым.
Приговор огласили куда быстрее, чем вердикт присяжных. Хотя все и приготовились к «тяжелому дню» — подсудимые по обыкновению даже взяли с собой поролоновые коврики, чтобы на них сидеть. Александр Ковтун, кстати, не почтил появление судьи вставанием — уж неизвестно, на что это списывать: на бунтарские замашки или на больную спину? Ковтун-младший и адвокаты жаловались на то, что в СИЗО ребят бьют…
Судья Дмитрий Грищенко зачитывал статьи, по которым обвиняли «партизан», рассказывал о том, какое наказание за что дается. Отмечал, что с мест работы, учебы на подсудимых поступали характеристики — в основном, кстати, положительные. И говорил, кто и за что заслуживает снисхождения. Впрочем, снисхождения в итоге заслужил только один из подсудимых — Вадим Ковтун. Для него прокурор просил целых 15 лет лишения свободы. В итоге примерный семьянин, молодой отец и бывший работник железнодорожной станции Кабарга проведет в колонии строгого режима восемь лет и два месяца (если не поможет апелляция — их собирается подавать каждый из подсудимых).
Но Вадиму жаловаться не на что. Максим Кириллов получил 22 года тюрьмы. Роман Савченко — 25 лет (что, наверное, даже можно считать пожизненным сроком). А вот Владимир Илютиков, Александр Ковтун и Алексей Никитин теперь будут сидеть в колонии особого режима всю жизнь. Этому решению суда, конечно, никто не удивился. Но стало понятно, что никакого чуда не произойдет. Все дальнейшие разъяснения судьи по поводу приговора звучали в тишине, которую прерывали всхлипывания родственниц «партизан».
А вот сами подсудимые вели себя по-разному. Вадим Ковтун молча и сдержано оглядывал зал и что-то помечал в блокноте. Бунтарь Алексей Никитин был хмур — он вообще такой несправедливости не ожидал. Перед февральским вердиктом Никитин уверял, что его сейчас прямо и освободят, после очень удивлялся, почему присяжные его признали «кругом виноватым», а получив пожизненное, конечно, пребывал в шоковом состоянии.
Остальные же во время заседания были бодры и веселы. Илютиков и Савченко в перерывах строили глазки выходящим из зала молодым журналисткам. Александр Ковтун что-то шептал Владимиру Илютикову во время чтения приговора и смеялся, а позже заявил, что «жизнь продолжается», что сдаваться он не собирается и «мы обязательно вернемся!».
Адвокат Елена Быкова сказала, что считает приговор своему подзащитному Александру Ковтуну чрезмерно жестоким. И обещала, что сейчас начнется работа над апелляционной жалобой. «Возможности с ним пообщаться после вердикта мне не дали. Как его настроение, смогу сказать позже. Ну, в силу духа держится», — отметила Быкова.
«Партизаны мы, не партизаны — не знаем. Нас так прозвали. У нас не было криминальной составляющей. Были идейные соображения. Какие соображения? Мы хотели обратить внимание общества на то, кто вообще работает в органах. Все ведь в упадке! В целом по Приморью, не только в поселке Кировском, — сказал после заседания Максим Кириллов. — Чего мы достигли? Да ничего. Вон начальник местной полиции вертолет купил…»
