Цивилизация
О политике
Во всем мире это общепринятая практика защиты. Когда человек попадается на банальном уголовном преступлении, сразу выдвигают какие-то политические объяснения. Один мэр просто спокойненько принимает это как есть, а другой начинает говорить о каких-то политических заказах. Знаете, такое впечатление, что у нас есть такое бюро заказов и к нам приходят и заказывают политические, экономические дела. Ну полный бред.
Что касается «бюро политических заказов». Я просто уверен в том, что Следственный комитет никогда не был и не будет никаким политически ангажированным ведомством. Мы занимаемся расследованием уголовных дел. Вы посмотрите в Уголовный кодекс. У нас там нет нигде главы «Политические дела».
Навальный, как и другие адвокаты, как и депутаты, как и прокуроры, как и следователи, является спецсубъектом. И в отношении их применяется особый порядок производства по уголовным делам. Только поэтому уголовное дело в отношении Навального расследовал Следственный комитет. Только поэтому, и ни по каким другим причинам.
О работе
Сегодня действительно существует перебор криминальной информации. Я же не говорю, что в том числе нашей вины в этом нет. Мы вот сейчас пересмотрели методы своей работы. Кое-что нужно притушить, о чем-то, может быть, и не стоит говорить раньше времени. Самое главное, нужна результативность нашей работы. Если мы говорим «а», нужно говорить и «б». Если возбудили уголовное дело, и оно доведено до суда, и есть не важно, какой приговор, там человек получил условный срок, или реальный срок, или даже оправдательный приговор, вот для этого существует наша правовая система.
Знаете, мне иногда звонят журналисты по мобильному телефону и задают вопросы, предполагая, что я читаю все уголовные дела. Представляют меня таким гением или по меньшей мере компьютером, который запоминает все и знает все о всех. Могу вас огорчить: это не так. Я не гений. Я не могу, к сожалению, может быть, к счастью, знать все подробности уголовных дел. Почему Иванов проходит свидетелем, почему Петров проходит подозреваемым или потом обвиняемым. Я знаю только основу, которую мне предоставляют наши следователи.
Слово «источник» я не люблю. Неоднократно об этом говорил. Никакие источники никогда не комментировал, не комментирую и не буду комментировать.
О должности
Официальная должность моя называется — руководитель Управления взаимодействия со средствами массовой информации. Я отвечаю за информированность общества о деятельности Следственного комитета в целом. Что же касается термина «официальный представитель», так это вы, журналисты, меня так называете. Как я понимаю, для простоты и удобства.
О председателе
Один раз в месяц он (Александр Бастрыкин. — «Газета.Ru») принимает граждан. Бывает, эти приемы длятся до утра, пока не примет всех. Более того, Александр Иванович приезжает в регионы, там часто осуществляет прием граждан. Кроме того, руководители наших управлений по аналогии с председателем также осуществляют личные приемы. Более того, Александр Иванович один раз в месяц по телефону принимает заявления. Ну и, кроме всего прочего, есть интернет-приемная. Есть блог председателя, на который люди пишут. Блог председателя, он в компетенции нашего управления. Все жалобы, все заявления, которые приходят в блог председателя, мы ему направляем, и он обязательно по всем вопросам дает распоряжение проверить.
О контроле
Знаете, существует определенное мнение, что Следственный комитет работает бесконтрольно. Я вас спешу заверить, что это не так. Более того, это совершенно не так. Я уже говорил об этом: есть прокуратура, которая осуществляет надзор за Следственным комитетом, есть внутренний процессуальный контроль, в конце концов, есть суд.
О беспорядках на Болотной площади
То, что массовые беспорядки были, вы, наверное, не будете отрицать, вы все это видели. И сотрудники полиции действовали строго в рамках закона. Полицейские действовали защищая закон, защищали порядок.
Об Анатолии Сердюкове и Евгении Васильевой
Дело «Оборонсервиса» я, естественно, никогда не читал. И может быть, прочту его после того, когда оно появится в архиве. И почему Сердюков в качестве свидетеля — я не могу вам сказать. Я могу только сказать, что в данный момент есть ряд обвиняемых, которые уже читают материалы уголовных дел. Госпожа Васильева по каким-то причинам не читает это уголовное дело.
Что касается предоставления 13-комнатной квартиры, Следственный комитет не предоставлял таких квартир и не создавал курортные условия. Если следователь считает, что такая тактика не приведет к нежелательным последствиям — подозреваемый не скроется от следствия, не повлияет на расследование, он вправе применять ту или иную меру пресечения индивидуально. Опять же я не могу отвечать за следователя, почему он к одному применяет такую меру пресечения, а к другому — другую.
О твиттере
Создавая свой аккаунт, я не собирался просто потусоваться в твиттере: пью кофе, поехал туда, выехал оттуда, увидел — рассказал, не увидел — тоже рассказал. Я его создавал действительно для «обратной связи».
О дипломе
Эта тема действительно, кроме улыбки, больше ничего не вызывает. Потому что у людей, которые постоянно поднимают ее, видимо, больше нет никаких тем, чтобы меня еще раз поддеть. Я вас спешу заверить, меня это абсолютно не задевает, у меня нормальный диплом о втором высшем образовании. Что касается темы диплома... я сейчас вспомню, как она называется... «Теория и практика взаимодействия следственных органов со средствами массовой информации в борьбе с преступностью». Вся дипломная работа у меня была основана на конкретных примерах, с которыми я сталкивался, уже работая в Следственном комитете. Диплом писался с большим удовольствием.
О Greenpeace
Как будто я лично их держу в заточении. Когда возбуждалось уголовное дело, все, абсолютно все, и повара, и журналисты, присутствующие там, все пошли опять же на 51-ю статью Конституции (дающую право не свидетельствовать против себя. — Газета.Ru») — никто не стал давать показания. И следователи на первоначальном этапе не могли выяснить, как было на самом деле. Все отказались говорить. Поэтому следствие вынуждено было давать оценку их действиям, исходя из имевшихся на тот момент данных.
Если бы на первоначальном этапе расследования фотограф или повар просто стали давать показания, например, что «я сидел возле своего котла и варил русский борщ для наших зарубежных гостей», тогда все было бы понятно. Или фотограф бы сказал, что он сидел на своем судне и фотографировал. Никто же этого не сказал. Поэтому нужно было в рамках расследования выяснить роль каждого. Что и делало следствие.
О законах
Знаете, наше дело — расследовать уголовные дела по тем законам, которые действуют в стране. А рассуждать, насколько либеральны те или иные законы или не либеральны, жесткие или мягкие, это не наше дело.
О преступлениях мигрантов
Что касается повышения раскрываемости преступлений, совершенных мигрантами, то мы уже давно выступали с инициативой о введении дактилоскопии и геномной регистрации мигрантов. Вот это может резко повысить раскрываемость преступлений, совершенных мигрантами. Потому что, как вы знаете, вот, в частности, если говорить о последнем преступлении, которое было в Бирюлеве, то, если бы у нас были геномные образцы или отпечатки пальцев, мы бы вышли на подозреваемого буквально в течение нескольких часов.
О коррупции
За шесть месяцев текущего года от граждан и общественных объединений поступило порядка полутора тысяч обращений о коррупционных преступлениях. По результатам их рассмотрения было возбуждено около 700 уголовных дел. В целом за девять месяцев 2013 года в Следственный комитет поступило более 35 тыс. сообщений о преступлениях коррупционной направленности. И вот после проведения проверок по ним возбуждено более 24 тыс. уголовных дел. К уголовной ответственности привлечено 800 должностных лиц, которые обладают особым правовым статусом — чиновников, депутатов, адвокатов, мэров, губернаторов.
О зарплатах в СК
В последнее время зарплаты в принципе повышаются, в том числе и в Следственном комитете. Но я бы не сказал, что они повышаются очень резко и что у нас все довольны уровнем своей заработной платы. Я, конечно, не могу за всех говорить. У нас в этом отношении существует принцип: если кого-то не устраивает зарплата, человек сам вправе выбирать себе работу.
