Цивилизация
В понедельник Замоскворецкий суд продолжил допрос свидетелей по делу чемпиона мира по смешанным единоборствам Расула Мирзаева, который обвиняется в умышленном причинении тяжкого вреда здоровья Ивану Агафонову (ч. 4 ст. 111 УК). Интерес к процессу несколько возрос, слушателей и журналистов пришло больше. В начале заседания секретарь сообщила, что в суд явились два свидетеля. Прокурор попросила позвать Фадина, который был одним из тех, кто сопровождал Агафонова в больнице. Однако вместо молодого человека в зал вошел пожилой мужчина и представился Владимиром Фадиным. Он пояснил, что является отцом свидетеля Александра Фадина.
«Но я за него могу все рассказать. Мне сказали, что можно», — объяснил мужчина.
Однако судье Андрею Федину эта идея не понравилась, и он его отпустил. В рапорте полицейского говорилось, что через родственников Фадин-младший передал, что не хочет приходить в суд. Судья распорядился снова попытаться привести его в суд.
После этого в зал пригласили Артема Григоряна, друга подсудимого. Он рассказал, что приехал в клуб «Гараж» в ночь на 15 августа 2011 года вместе с приятелем Артемом Карапетяном. Они периодически выходили на улицу, в клубе было жарко. В какой-то момент друзья пошли в магазин, прошли мимо компании, которая стояла около автомобиля Audi белого цвета. Компания вела себя шумно. На обратном пути они увидели, как Агафонов управляет с помощью пульта игрушечной машинкой. Он задел ею ногу Карапетяна, но тот не отреагировал на игрушку.
Около 03.00 Мирзаев вышел из клуба и остановился, чтобы попрощаться со знакомыми, его девушка встала в стороне. Агафонов «подкатил» машинку к ней, о чем они говорили — не слышал, не обращал внимание. Через некоторое время к Агафонову подошел «мальчик» и спросил, что он делает. Он ответил: «Да телку снимаю». «Он достаточно громко это сказал, мы обратили на это внимание», — отметил свидетель. Между Мирзаевым и Агафоновым произошел диалог. Чемпион сказал ему: «Это моя девушка, не надо снимать», на что студент ответил: «Если надо будет, я и тебя сниму». Расул подошел к нему, остановил игрушечную машинку, они перебросили несколькими словами.
«Иван переложил пульт из правой руки в левую и дернулся, как будто для удара — сказал Григорян. — И Расул рефлекторно ударил его наотмашь. Наотмашь ударил, не то чтобы в стойку встал».
Агафонов откинулся в левую сторону и упал. Карапетян стал приводить его в чувство, потом к нему присоединился Расул. Агафонов жаловался на головную боль. В конце его показаний потерпевший Александр Агафонов, отец погибшего, выкрикнул: «Хоть бы сговаривались, прежде чем этот бред нести!» Судья стал его успокаивать, но потерпевший вступил в спор, за что получил замечание.
Далее прокурор и судья огласили рапорты, согласно которым на местах жительства не были обнаружены свидетели Дмитрий Левченко, Зураб Пацация, Дмитрий Кулиев, Руслан Шамхалов, Коха Турманидзе, Камиль Гаджиев, Дмитрий Павлов, Сергей Арзуманов и Татьяна Посадскова. Все они сменили место жительства либо просто уехали в отпуск, за исключением доктора Павлова — он в этом году скончался. Агафонов-старший протестовал, требуя их вызова. «Даже Павлова?» — недоумевала прокурор. Насчет врача потерпевший все же согласился. Адвокат подсудимого Алексей Гребенской настаивал на вызове Гаджиева: «Я лично с ним в субботу общался по телефону, он очень удивился, так как повесток не получал и готов прийти в суд». Однако судья Федин решил просто зачитать их показания, данные следователям.
Левченко рассказал, что знал Агафонова с 2008 года — вместе учились в колледже МВД.
Согласно его показаниям, Агафонов ушел из колледжа из-за судимости за разбой.
В момент трагедии лучший друг Агафонова находился в Черногории, о случившемся узнал от его сестры Ольги. Затем про причину конфликта ему рассказал друг Артем Саркисян. Агафонова он описал как веселого, адекватного человека, который регулярно посещал тренажерный зал.
Зураб Пацация был знаком с погибшим только месяц, видел его «на мажорке» — встречах стритрейсеров на Воробьевых горах недалеко от главного здания МГУ. По его словам, Агафонов в тот вечер в клубе был пьян, а приехал туда с неким Алексеем. Свидетель Кулиев также несколько раз видел его на Воробьевых горах. Момент удара, рассказывал он следователем, видел Батыр Таганов (ранее был допрошен в суде и сказал, что ничего такого не видел. — «Газета.Ru»), а игрушечная машинка принадлежала Артему Саркисяну.
Руслан Шамхалов был одним из четверых молодых людей, кто доставил Агафонова в больницу. До этого он лишь несколько раз видел его «на мажорке». В клубе «Гараж» Саркисян отмечал день рождения, они пили виски, разливая его в пластиковые стаканчики. У именинника в багажнике была игрушечная машинка, Шамхалов поиграл с ней и положил на место. После этого подошел Агафонов и также начал с ней играть. Момент удара свидетель не видел, лишь слышал какой-то хлопок. Агафонов, по его словам, ничего не помнил, думал, что его ударила девушка. За несколько минут они доставили его в больницу. «Его постоянно рвало желчью с кровью», — говорил он следователям. Медицинская помощь ему практически не оказывалась. «То, что с Агафоновым, который ходил и разговаривал, наступят такие трагические последствия предсказать было невозможно», — утверждал свидетель.
Знакомые Мирзаева Турманидзе и Арзуманов приехали в клуб вместе. Они подтверждали версию подсудимого. «Мы были лицами с выраженной кавказской внешностью, Агафонов не мог этого не видеть», — говорили они следователям. Именно Турманидзе дал совет знакомым Агафонова, чтобы они показали его врачам.
Тренер спортсмена Камиль Гаджиев рассказывал, что познакомился с Мирзаевым в октябре 2007 года на чемпионате Москвы по боевому самбо. Он тогда отбирал претендентов в сборную России и пригласил его. У него было по 7-8 тренировок в неделю, Мирзаев выигрывал один бой за другим. Коронный удар чемпиона — кросс с правой руки, говорит тренер. 19 августа 2011 года ему в растерянности позвонил Мирзаев и сообщил о том, что молодой человек, с которым у него был конфликт, скончался. Чемпион не знал что делать, Гаджиев посоветовал явиться с повинной.
Ныне покойный травматолог Павлов рассказал, что к пациенту его вызвали в 7.45. Агафонов лежал с закрытыми глазами, дышал, на вопросы не отвечал, а его медицинскую карту забрал нейрохирург Анохин. Без карты он ничего не мог назначить, и ушел на конференцию, которая проходила для врачей в больнице. Анестезиолог Посадскова видела Агафонова уже в реанимации: у него остановилось дыхание, был отек на лице. Она подготовила его к операции и распорядилась взять кровь на наличие алкоголя.
На этом судья Федин остановился и сообщил, что свидетель Александр Фадин все-таки явился в суд. Высокий худощавый молодой человек прошел к трибуне. Он рассказал, что приехал в клуб с Шамхаловым, Дмитрием Мякотиным и Родионом Паком. О событиях того вечера помнил смутно. «Встретили Агафонова, пообщались, прошло часа два. Агафонов был подвыпивший, — говорил он. — Между общением достали машинку, и Агафонов начал ее катать. Подъезжал ее к девушкам, знакомился, но я на это внимание не обращал. Услышал хлопок, началась паника. Сразу подошли, начали приводить в чувство. У него что-то с речью было, потом стал говорить нормально, без запинок». Агафонов, по его словам, хотел взять такси и поехать домой, но они уговорили его поехать в больницу. Решили, что доставить его туда самим будет быстрее, чем ожидать «скорую помощь». В машину он сел самостоятельно, а в больнице также вышел из нее сам, передвигался нормально.
«В больнице никто не хотел оказывать помощь. Мне кажется, если бы вовремя оказали помощь, то ничего бы не было», — заявил свидетель.
Около часа они ожидали врача, другой доктор сказал, что он спит. Его осмотрели два раза, хотели выписать, но его вырвало кровью прямо в раковину в кабинете врача. Только после этого его отправили на рентген, Агафонов уже не мог сам передвигаться. «Я его один тащил, его клонило в сон, он вырубался», — рассказывал молодой человек. Рентген никаких нарушений не выявил. Они решили позвонить родителям. Номер матери Агафонов набрал сам, а разговаривал с ней уже Фадин. Единственное, что ему дали в больнице — таблетку от головной боли. Но ее нечем было запить, Фадин попросил воды у медсестры, она ответила, чтобы он сам пошел и купил. Свидетель действительно пошел покупать воду. На улице он встретил маму и сестру Агафонова. Когда вернулся, пациент лежал «под кроватью». Фадин вместе с другим мужчиной подняли его и уложили обратно. «Когда приехала мать, он был без сознания, хрипел, на себя не был похож», — вспоминал свидетель.
Мать была в истерике. Они побежали искать врачей и зашли в зал, где шла конференция, крикнули, что человеку плохо, но никто из врачей не отреагировал.
Тогда Фадин и друзья побежали искать главврача. По пути им встретился еще один доктор, который заявил, что от них пахнет спиртным, и отказался с ними общаться.
— Что вы маме потом рассказывали? — допрашивала его адвокат потерпевших Оксана Михалкина.
— Я толком не помню, что мы говорили, — отвечал Фадин.
На этом свидетеля отпустили. Далее прокурор попросила зачитать показания друзей погибшего Алексея Гужова и Артема Саркисяна.
— Вчера с ними разговаривали. Они говорят: мы боимся, не пойдем, — протестовал Агафонов-старший.
— Чего боятся? — воскликнул адвокат защиты Алексей Гребенской.
— Есть много, чего бояться, — многозначительно ответил потерпевший.
— Если поступило заявление, что они боятся приходить в суд, я настаиваю, чтобы данные свидетели были допрошены в судебном заседании, — сказал адвокат Гребенский.
Настоял и Мирзаев. На этом судья распорядился доставить их принудительно. Следующее заседание назначено на 7 августа. По словам Михалкиной, всего осталось допросить шесть свидетелей.
