Цивилизация
В среду Замоскворецкий суд Москвы приступил к слушанию по существу дела против чемпиона мира по смешанным единоборствам Расула Мирзаева. Ажиотажа у здания не наблюдалось. Пресса расположилась в зале на четвертом этаже задолго до начала процесса, ожидая, когда введут подсудимого. Мирзаева доставили вовремя, после чего попросили убрать телевизионные камеры — за исключением тех, что вели с процесса прямую трансляцию.
Судья Андрей Федин начал суд с удостоверения личности подсудимого и потерпевших — родителей погибшего студента Ивана Агафонова Татьяны и Александра Агафоновых, которые, как оказалось, родом из Тамбовской области. Их дочь Ольга на процесс опаздывала. Федин, четко следуя процессуальным нормам, спросил у сторон, не возражают ли они против начала заседания без участия Ольги. Никто не возражал.
Гособвинитель Юлия Зотова начала с того, что попросила прекратить прямую трансляцию.
По ее словам, это негативным образом скажется на свидетелях — приведет к разглашению личных данных и нарушению состязательности сторон.
«Свидетели должны допрашиваться порознь», — отметила Зотова. С ней согласились все. Однако судья удовлетворил ходатайство лишь частично: трансляцию было решено разрешить, так как процесс открытый, но при допросе свидетелей ее прерывать.
После этого прокурор приступила к оглашению обвинительного заключения. Мирзаев обвиняется в умышленном причинении тяжкого вреда здоровью, повлекшем по неосторожности смерть потерпевшего (ч. 4 ст. 111 УК). Инцидент произошел 15 августа 2011 года в 3.47 возле ночного клуба «Гараж».
По мнению следствия, Мирзаев ударил Агафонова на почве «внезапно возникших неприязненных отношений» и применил «профессиональные навыки и спортивную подготовку».
В результате у Агафонова были диагностированы травматический отек правой щеки, закрытая черепно-мозговая травма, размозжение мозжечка и костей затылочной части головы, повреждения мозга. Скончался он в 4.57 18 августа в больнице № 1.
После выступления прокурора Мирзаев заявил, что не признает себя виновным, а показания даст в конце судебного разбирательства.
В этот момент в зал вошла Ольга Агафонова. Судья прервался, чтобы зачитать ей ее права. Начался допрос потерпевших. Первой к трибуне вышла Татьяна Агафонова. Федин попросил ее опознать сначала Мирзаева, к которому у нее не оказалось личных неприязненных отношений, а потом мужа и дочь.
«Ваша честь, 15 августа 2011 года я звонила сыну и не могла дозвониться, — начала рассказ мать студента, вытирая красным платком катящиеся слезы. — Под утро заснула, и раздался звонок. Звонили ребята – сказали, что Ваня попал в больницу». Она позвонила дочери, и они на машине ее друга срочно отправились в больницу № 1. «Мы поднялись на пятый этаж, мой ребенок лежал на полу в коридоре, голова у него была перебинтована, — говорила Агафонова.
— Он умирал у меня на глазах, врачей не было, ребята отправились их искать, а я сама начала делать искусственное дыхание. Потом пришли врачи, забрали его в реанимацию, стали делать операцию».
Затем в больницу приехал друг Агафонова Алексей (его фамилии мать не смогла вспомнить), который был с ним возле клуба «Гараж». «На улице я спросила у ребят, что случилось с моим сыном, он ведь всегда вел себя хорошо, никогда ни с кем не дрался, не конфликтовал, — рыдала мать. — Алексей рассказал, что они были в клубе, у кого-то был день рождения, и ему купили машинку игрушечную».
Со слов Алексея она узнала, что Иван играл с этой машинкой на пульте управления на улице возле клуба. Там стояла какая-то девушка, он подкатил игрушку к ней. Она улыбнулась, и Агафонов пошутил: «Хочешь, прокачу?» Она ответила «нет» и что-то о том, что у нее есть молодой человек. «Недалеко стояла компания кавказцев, — продолжала потерпевшая. — У нас национальный вопрос никогда не стоял и не стоит. К Ване подошел Мирзаев, Алексей сказал, что это известный спортсмен. Мирзаев обратился к Ване: «Хочешь, и тебя прокачу». После этого он подходит, ударил его в висок. Потом упавшему Ване вытаскивали язык: он терял сознание».
«Он просто решил выпендриться перед сыном, — заявила Агафонова. — У моего сына было достаточно девушек для совместных прогулок и общения».
По ее словам, врачи сказали, что в голове у Ивана Агафонова образовалась гематома, и они пригласили нейрохирурга из НИИ имени Бурденко (именно там проводили последнюю экспертизу по делу). Доктор осмотрел пациента и сказал, что шансов у него фактически нет: один на миллион. «Утром 18-го мне сказали, что Вани больше нет, без десяти пять. У меня часы остановились в это время. За что, господи? За что?» — вновь зарыдала мать.
На этом к допросу приступил адвокат подсудимого Алексей Гребенской. «19 августа в интервью корреспонденту «Комсомольской правды» вы заявили, что ваш сын упал с каталки. Сейчас вы говорите, что Ваня просто присел», — заметил он. Адвокат потерпевших Оксана Михалкина засуетилась: «Это не имеет отношения к делу». Федин предложил адвокату переформулировать свой вопрос.
«Было много корреспондентов, я не говорила, что он упал с каталки. Я просто так подумала, так как он лежал рядом с ней», — оправдывалась Агафонова.
По ее словам, пациент, который лежал рядом с сыном, ей позже рассказал, что Иван Агафонов присел рядом с кроватью, схватившись за голову и жалуясь на боль, а затем растянулся на полу. Гребенской ходатайствовал о вызове корреспондента в суд и истребовании номера газеты из редакции. «Изложение в газете не предмет исследования, а корреспондент не очевидец», — возражала Михалкина. Гособвинитель возражала, так как ходатайство заявлено преждевременно, судья с ней согласился.
Следующей к трибуне вышла Ольга Агафонова. «В 6 утра маме позвонил молодой человек и сказал, что Ваня находится в больнице. В 7 утра мы приехали в больницу, он лежал на полу, мама осталась с ним, мы пошли искать врачей», — рассказывала сестра погибшего. Когда она нашла врача, он показал ей результаты томографии мозга.
«Он сказал, что все нормально и поэтому его оставили в коридоре, что нет необходимости ничего с ним делать, так как он в нормальном состоянии», — говорила она.
По ее словам, у его друга Артема 13 августа был день рождения, но отмечали его 15-го. Дальнейший ее рассказ мало отличался от слов матери.
Последним слово взял Александр Агафонов.
— Вы имеете к подсудимому неприязненные отношения? — задала традиционный вопрос Зотова.
— Он убийца моего сына, какое к нему отношение должно быть? — воскликнул потерпевший.
— Мешает ли это отношение давать показания?
— Тяжело, конечно.
— Можете ли рассказать объективно об обстоятельствах?
— Да, — согласился в конце концов Агафонов.
В день инцидента его в Москве не было, он уехал в Тамбовскую область к отцу. 15 августа с утра они поехали на рыбалку, а когда вернулись, он обнаружил пропущенные звонки жены.
«В пять вечера я ей перезвонил. Она в истерике, ничего толком сказать не может. Понял, что спортсмен ударил сына и теперь он в больнице», — рассказывал отец.
Когда он добрался до столицы, Иван Агафонов был уже в коме. «Его друзья рассказали, что он ударил так, что на метр подлетел, — возмущался он. — Как будто молотком ударил, у него все раздроблено было. Я не знаю, чем он ударил. Он еще на второго замахнулся, сказал: «Ты следующий». Так было?» — резко повернулся он к Мирзаеву. «Успокойтесь, не надо, показания мне давайте», — забеспокоился Федин.
Последним в суде выступил свидетель Владимир Хлызов. Трансляцию на этом прервали. Оказалось, что он является другом сестры Агафонова и подвез ее до больницы, а потом отправился на работу. Допрос других свидетелей продолжится 27 июля.
