Цивилизация
Методы карательной психиатрии не забыты и в полной мере применяются в российских колониях и психдиспансерах, утверждают в Казанском правозащитном центре (КПЦ) и общественной наблюдательной комиссии по Татарстану (ОНК). Как рассказали «Газете.Ru» в КПЦ, с жалобой на неадекватное применение психиатрических методов лечения к правозащитникам обратился один из осужденных, отбывающий наказание в ИК № 2 в Казани.
«Осужденный был недоволен видом работ, которые заставляли его выполнять в колонии, и попросил смягчить его. Но вместо этого его поместили в больницу при колонии, в специальный блок, и без всякого на то основания начали колоть ему сильнодействующие вещества. Видимо, чтобы проучить», — отметил «Газете.Ru» представитель КПЦ Булат Мухамеджанов.
Жалобу заключенного (его имя правозащитники пока не называют в интересах безопасности) зафиксировали контролеры из республиканской ОНК, которые 28 июня пришли в колонию со штатной проверкой. В акте, копия которого есть в распоряжении «Газеты.Ru, говорится, что осужденный за грабеж заключенный был помещен в психиатрический стационар тюремной больницы 21 июня, где в течение семи дней ему кололи сильнодействующие препараты — нейролептики (один из самых популярных — галоперидол). Как отмечают в своем акте члены татарской ОНК Владимир Рубашный и Герман Алеткин, врачи диспансера нарушили все предусмотренные российским законодательством процедуры. Основания для недобровольной госпитализации содержатся в ст. 29 закона «О психиатрической помощи».
Согласно этой статье, человека, страдающего психическим расстройством, можно поместить в стационар без его согласия или без согласия его представителя, если он представляет непосредственную опасность для себя или окружающих, если он не может самостоятельно удовлетворять основные жизненные потребности или если без предоставления психиатрической помощи больному будет нанесен существенный вред здоровью.
Причем в этих случаях решение о принудительном лечении должно быть формализовано в виде заключения комиссии врачей-психиатров, которые должны определить его обоснованность.
Если решение признается обоснованным, заключение в течение 24 часов направляется в суд, который должен постановить, насколько необходимо для человека принудительное лечение больше двух суток и нужно ли применять в его отношении сильнодействующие вещества. В том случае, если психиатры признают, что помещение в стационар было ошибочным, принудительная госпитализация должна быть окончена. Представители ОНК проверили медицинскую карту осужденного и выяснили, что ничего из вышеперечисленного сделано не было.
«Как следует из истории болезни, подписанного им согласия на медицинское вмешательство в указанном документе не имеется. Комиссионного освидетельствования врачами-психиатрами, а также направленного в суд заключения для решения вопроса о принудительном лечении также не имеется», — говорится в акте ОНК, который контролеры направили на имя начальника управления ФСИН по Татарстану Дауфита Хамадишина.
Общественники утверждают, что сотрудники ИК № 2 и тюремной больницы регулярно используют методы принудительного психиатрического лечения для «устрашения и давления» на заключенных, которые отказываются выполнять незаконные требования персонала и жалуются на неправомерные действия сотрудников колонии.
В УФСИН по Татарстану прокомментировать заявления правозащитников не смогли. Во ФСИН России также не предоставили оперативный комментарий.
Это обычная практика, когда психиатрия, особенно тюремная или наркологическая, используется как метод подавления и устрашения, говорит адвокат Дмитрий Динзе. «В моей практике есть примеры, когда осужденного закалывали нейролептиками без каких-либо оснований. Проблема в том, что в законодательстве существует пробел, который позволяет врачам в психбольницах делать с больными все что угодно. Суды же при этом, когда ты указываешь на неадекватные методы лечения, эти доводы в расчет не берут. Даже если заключенный предстает перед судом в откровенно неадекватном состоянии», — рассказал «Газете.Ru» юрист. По его словам, для государства в целом и правоохранителей в частности намного легче принять решение о принудительной госпитализации человека, если он уже был осужден и хотя бы раз попадал в психдиспансер. «Осужденный, которого я представлял, вышел на свободу, но стоило ему несколько раз попасть на полицейских, которые проверяли у него паспорт, как он тут же направлялся в лечебницу, где ему снова начинали колоть галоперидол», — говорит Динзе.
Та же картина и в наркологии, указывает руководитель фонда имени Андрея Рылькова Анна Саранг. Галоперидол и другие нейролептики – универсальное средство для подавления какой бы то ни было жизненной активности у наркозависимых, сплошь и рядом применяемое в наркодиспансерах, говорит она.
«Если за рубежом врачи ограничены законодательством, то у нас нет. Наши наркологи не обязаны вести протокол о лечении, где были бы зафиксированы все медицинские процедуры, которые применяются по отношению к больному и в которых бы объяснялось, почему они применяются», — заявила «Газете.Ru» Анна Саранг.
Она приводит в пример историю 31-летнего жителя Курска Максима Шмелева, который проходил лечение в московской наркологической больнице № 17. Его рассказ о лечении приводится в докладе фонда им. Андрея Рылькова, Канадской правовой сети по ВИЧ/СПИД и Евразийской сети снижения вреда, подготовленном правозащитниками и волонтерами специально к Международному дню борьбы с наркоманией, который отмечается 26 июня. Шмелев рассказывает, что всякий раз, когда у врачей появлялись подозрения в нарушении дисциплины у больных, они вкалывали нейролептики. «Как-то раз галоперидол мне вкололи – подумали, что я дверь выломать пытался. На самом деле я ничего не ломал, я вообще спал в это время. Наказывают так: если ты провинился в чем-то, будут галоперидол колоть. Ощущения от него ужасные. Все тело словно выкручивает – вот как белье выжимают. Мышцы судорогой сводит, и ты ничего сделать не можешь», – утверждает Шмелев.
С тем, что методы карательной психиатрии становятся все более популярны, согласны и сами психиатры.
«По тем делам, которые мне по роду деятельности приходится анализировать, я вынужден констатировать, что случаев, когда к людям применяются неадекватные методы лечения, становится все больше», — заявил «Газете.Ru» заведующий кафедрой медицинской и общей психологии Казанского государственного медицинского университета Владимир Менделевич.
По его словам, врачей, которые не соблюдают УК и закон «О психиатрической помощи», следует наказывать в соответствии с российским законодательством. Тем не менее карательный уклон в работе чаще всего встречается в наркологии, утверждает специалист. Причем зачастую наркологи и психиатры убеждены, что делают для пациента благое дело. «Проблема нынешней наркологии и психиатрии в умах врачей. Как и специалисты советского периода, они убеждены, что делают добро, потому что пациент не попадает в тюрьму. К тому же они думают, что, вкалывая препарат, они оберегают пациента от необдуманных поступков. А заодно оберегают общество», — объясняет заведующий кафедрой медицинской и общей психологии Казанского государственного медицинского университета.
Правозащитники обратились в республиканские прокуратуру и следственный комитет с требованием провести проверку в ИК № 2 и возбудить уголовное дело по статьям «Незаконное помещение в психиатрический стационар» и «Превышение должностных полномочий».
