Цивилизация
В пятницу в Мосгорсуде начались прения сторон по громкому делу «Автономной боевой террористической организации» (организация запрещена в России), в которую, по версии следствия, входят десять недавних школьников, придерживающиеся националистических взглядов. На скамье подсудимых девять молодых людей и одна девушка: Иван Асташин, Кирилл Красавчиков, Богдан Голонков, Александр Бокарев, Андрей Мархай, Григорий Лебедев, Максим Иванов, Игорь Зайцев, Ярослав Руднев и Ксения Поважная. Зайцев и Руднев в отличие от остальных сидели не в «аквариуме», а вместе с адвокатами: с 2010 года на протяжении всего расследования дела они находятся под подпиской о невыезде (как считает защита основной группы подсудимых, из-за «активного сотрудничества с оперативниками»).
Первоначально членам АБТО вменялась порча чужого имущества (ст. 167 УК), но перед истечением срока заключения по ней статью переквалифицировали: в начале 2011 года молодых националистов уже подозревали в хулиганстве (ст. 213 УК). Однако вскоре националистам предъявили новое обвинение. В Следственном управлении Следственного комитета по Москве, где велось расследование дела АБТО, решили, что праворадикалы своими действиями хотели повлиять на государственную политику, поэтому их должны судить за терроризм (ст. 205 УК).
Адвокаты националистов убеждены, что переквалификация дела политически мотивирована: статью поменяли после выступлений праворадикалов на Манежной площади в декабре 2010 года и взрыва в аэропорту Домодедово в январе 2011-го.
Согласно обвинительному заключению, которое было зачитано в пятницу в Мосгорсуде, самое строгое наказание должен понести Кирилл Красавчиков — 16 лет колонии строгого режима за поджоги торговых палаток, принадлежащих выходцам с Кавказа, жилого дома, где жили приезжие, и отделений полиции. Его подельник Иван Асташин, считает обвинение, должен отсидеть 15 лет в колонии строгого режима. Его считают руководителем АБТО. Помимо поджогов Асташина, который учился в РХТУ им. Менделеева, обвиняют в подрыве автомобиля Lexus, подготовке теракта на Восточной ТЭЦ в Перово, изготовлении и хранении взрывчатых веществ.
Для остальных фигурантов уголовного дела обвинение потребовало меньшие сроки.
Подруге Асташина Ксении Поважной прокурор запросил 11 с половиной лет колонии общего режима. По версии следствия, 20 декабря 2009 года Поважная вместе с Асташиным, Мархаем, Ивановым и Лебедевым кинули в окно УФСБО по юго-западу Москвы несколько бутылок с зажигательной смесью. Поважная также обвиняется в подготовке теракта на ТЭЦ в Перово. Александр Бокарев, считает обвинение, должен быть осужден на 14 лет колонии, Богдан Голонков — на девять с половиной лет, Григорий Лебедев — на пять с половиной лет, по 11 лет прокуроры попросили для Максима Иванова и Андрея Мархая.
К якобы сотрудничавшим со следствием Зайцеву и Рудному гособвинители были снисходительнее. Для Зайцева обвинение потребовало четыре года условно с испытательным сроком в пять лет, для Рудного — восемь лет условного заключения.
«Своими действиями АБТО боролась с властью и правящим режимом, высказывала недовольство миграционной политикой правительства. Вина подсудимых доказана и подтверждается материалами дела и свидетельскими показаниями», — заявил прокурор в заключении.
Несмотря на большие сроки, которые затребовало для них обвинение, подсудимые во время прений смеялись и активно переговаривались.
Их адвокаты с прокурорами категорически не согласились: практически всех защитников не устроила квалификация уголовного дела. «Если бы Асташин совершил все, в чем его обвиняют, то правоохранительные органы должны быть расформированы из-за профнепригодности», — отметил адвокат Ивана Асташина Заур Зонтария. Количество обвинений, предъявленных членам АБТО, Зонтария назвал «фантастическим»: «Столько террористических актов не удалось совершить еще никому». Зонтария убежден, что из всего, что вменяется его подзащитному, «имел место лишь поджог», поэтому судить Асташина уместно либо за умышленную порчу чужого имущества, либо за хулиганство, говорит он.
Сам Асташин, выступая в суде, фактически повторил слова своего адвоката. Он признал, что совершал поджоги и подорвал Lexus, но отрицал, что его действия носили террористический характер.
«Никакого террористического умысла у меня не было, — заявил он на суде. — Я не хотел, чтобы кто-нибудь пострадал. Я изготовил хлопушку из веществ, которые имелись в открытом доступе. Они не могли нанести серьезный урон. Я увлекался химией, а взрыв — это самая яркая и быстрая реакция в химии. Мне не было 18 лет, я был молод, экспериментировал».
Никакой террористической организации, о которой говорится в обвинении, на деле не существовало, утверждает он. По его словам, со многими из тех, кто сидит с ним на скамье подсудимых, он действительно был знаком, но их общение не означает наличие организации.
Адвокат Красавчикова Олег Филиппов настаивал на недостаточной доказательности обвинения. «Из семи составов преступления, в котором обвиняется Красавчиков, лишь в двух присутствует цель в качестве классифицирующего признака наличия терроризма. Цель является признаком субъективной стороны терроризма, она обязательно, и обвинение обязано доказывать все, в чем обвиняет», — указал адвокат. Он убежден, что «это ненормально», когда недавних школьников, «пусть они и придерживаются националистических взглядов», приравнивают к «террористу по кличке Магас, на счету которого как минимум 106 жертв».
Сам Красавчиков, получив право выступить, сразу решил пошутить. «Когда я слышал обвинения, я понял, что Дарья Донцова отдыхает», — заявил он. Так же как и Асташин, Красавчиков отверг обвинения в терроризме и призвал гособвинение «переквалифицировать статью на умышленную порчу чужого имущества».
«Да, хулиганили, но по глупости, по молодости», — признал Красавчиков, попросив от суда снисхождения.
Эмоциональнее всех выступила Ксения Поважная. Перед тем как ей дали слово, она вела себя спокойно, но, приподнявшись со скамейки, чтобы начать выступление, вдруг заплакала. «За это время я узнала много нового — к примеру то, что я террорист, — начала Поважная, с трудом сдерживая слезы. — Это настолько удивительно, то, что я тут слышала, что у меня просто нет слов. Сейчас решается судьба уже не детей, но еще и не взрослых». По ее словам, следователи делали все для того, чтобы представить действия молодых националистов как террористические: «А я узнала, что такое ТЭЦ, только в ходе следствия».
Приговор молодым националистам будет вынесен уже через неделю: заседание назначено на 12 апреля.
