Цивилизация
В Московском областном суде в среду выступили с последним словом обвиняемые по делу о покушении на бывшего руководителя РАО ЕЭС России Анатолия Чубайса. Первым слово взял отставной полковник ГРУ Владимир Квачков, которого следствие считает организатором взрыва на Митькинском шоссе 17 марта 2005 года.
Во время своей речи, которая в общей сложности длилась около трех часов, обвиняемый и судья Людмила Пантелеева постоянно ругались: председательствующая останавливала Квачкова каждые две-три минуты и четыре раза объявляла перерыв в его выступлении, не справляясь с возмущенным подсудимым и его соратниками. «Уважаемые присяжные заседатели, я прошу вас не принимать во внимание сказанное Квачковым. Он касается не исследованных в судебном заседании обстоятельств и искажает материалы дела», — обращалась Пантелеева к коллегии, которая терпеливо слушала дело о покушении с октября 2009 года. «Вы лжете, гражданка Пантелеева! И нарушаете мое право на последнее слово», — набрасывался на судью Квачков и получал новое замечание — за неуважение к суду.
Поминутно отвлекаясь на перебранки с председательствующей, полковник напомнил присяжным, что считает себя невиновным, а само покушение на Чубайса — имитацией.
Квачков и остальные подсудимые считают, что взрыв на Митькинском шоссе был гораздо менее мощным, чем говорится в материалах дела, а бронированный BMW Чубайса на дороге не обстреливали. Этой же версии в прениях придерживались их адвокаты. «Имитаторы» покушения, которыми Квачков со товарищи считают самого экс-главу РАО ЕЭС и его окружение, якобы потом расстреляли машину в гараже «для видимости». Патроны, части взрывных устройств, пистолет, которые во время обысков нашли на даче и в гараже у Квачкова, ему подбросили. А свидетели покушения, среди которых несколько охранников Чубайса, дают ложные показания. «И волки сыты, и овцы поделены», — остроумничал Квачков, объясняя, что организация фальшивого покушения была частью плана Чубайса по «разделу энергетического комплекса» России.
Разоблачая заговор против себя и остальных фигурантов дела, Квачков для наглядности стал демонстрировать присяжным собственноручно нарисованные схемы и формулы, по которым он рассчитал, что мощность взрыва — около 400 граммов в тротиловом эквиваленте (по официальному заключению экспертов, на обочине шоссе взорвалось устройство мощностью от 3,4 до 11 кг). Как только полковник развернул перед коллегией склеенные между собой листы картона, судья Пантелеева потребовала их убрать. Квачков нехотя протянул наглядные пособия приставам.
«В случае новых нарушений суд удалит подсудимых из зала», — пригрозила председательствующая. «На каком основании вы собираетесь нарушить закон?» — вскочил со своего места Яшин.
Он, как и Квачков, последние полгода провел под дверью зала заседаний — за нарушение порядка судья удалила его из процесса еще зимой, а потому на заседании во вторник Яшин был особенно активен. В зале, набитом до отказа сторонниками подсудимых, нарастал неодобрительный гул. «Да уберите вы эту икону», — безуспешно пытались навести порядок приставы. Миролюбиво настроенные пожилые женщины в ответ крестили их, попутно рассказывая соседкам по скамье, что «икона-то мироточит». Их агрессивные приятельницы обзывали растерянных приставов «холуями» и «подонками».
После очередного технического перерыва Квачков продолжил свое выступление. «Вы скрываете от присяжных правду», — отвечал он на замечания судьи. Пожилой мужчина с тростью, сидящий во втором ряду, решил поддержать полковника выкриком «Позор!». «Слушатель удаляется из зала», — среагировала судья Пантелеева. Толпа стала неуправляемой.
«Не пойду», — уперся седой нарушитель, объявив, что он инвалид. Возмущенных зрителей перекрикивал Яшин, готовый схватиться с приставами врукопашную: «Не смейте трогать генерала!»
«Яшин удаляется», — объявила председательствующая. «Пантелееву на скамью подсудимых!» — дрожащие старческие голоса наперебой проклинали судью, прокурора и потерпевшего.
Зрители продолжали скандалить и в коридоре, игнорируя уговоры приставов, которые сбежались на шум с нескольких этажей Мособлсуда. Неожиданно порядок навел отец одного из подсудимых, Ивана Миронова.
«Неужели трудно заткнуться на полчаса!» — прикрикнул на соратников бывший министр печати Борис Миронов, вместе с супругой и сыном не пропустивший ни одного заседания суда.
В довольно резких выражениях он объяснил сочувствующим, что из-за их выкриков с места «люди могут сесть лет на 10—15». Пенсионерки с иконами и лысеющие мужчины с авоськами прислушались к экс-министру, в прошлом судимому за распространение антисемитских материалов. Речь Миронова-старшего произвела такое впечатление, что Квачкову, когда он добрался до конца своей речи, даже не досталось привычных аплодисментов и одобрительных возгласов — «православные националисты» притихли и соблюдали порядок.
«Прошу защитить нас сегодня, чтобы мы могли защитить вас завтра. С Богом!» — Квачков сошел с трибуны, и его тут же сменил Яшин, которого позвали из коридора, а вслед за ним Найденов. Оба подсудимых были немногословны. Красноречивей других оказался Миронов-младший, который, игнорируя замечания судьи, рассказывал коллегии о тяготах предварительного заключения. (В ходе следствия он два года просидел в СИЗО «Матросская Тишина», о чем потом написал книгу.)
Мимоходом Миронов обвинил Чубайса в гибели 75 человек на Саяно-Шушенской ГЭС год назад и сообщил, что в изоляторе его заставляли дать показания против Квачкова, а также политиков Дмитрия Рогозина и Сергея Глазьева.
— Насколько я знаю, Рогозин и сейчас занимает высокую государственную должность, представляет Россию в НАТО, — засомневалась судья Пантелеева.
— Если бы я согласился — сидел бы с нами рядом! — отрезал Миронов, получив новое замечание от судьи.
«А что мне делать? Стихи читать или спеть, как прокурор, чтобы вам понравиться?» — ерничал подсудимый. В заключение Миронов назвал прокурора «человеком, который за пятаки разменял свою совесть», и поблагодарил присяжных за терпение. Судья Пантелеева с облегчением сообщила, что заседание закончено.
В пятницу, 20 августа, коллегия удалится в совещательную комнату для вынесения вердикта.
Присяжным предстоит определить, было ли совершено покушение на Чубайса, участвовали ли в подготовке взрыва и обстреле машины подсудимые, виновны ли они в покушении на жизнь чиновника, заслуживают ли снисхождения. Ранее в прениях прокурор Сергей Каверин попросил заседателей, оценив доказательства, вынести обвинительный вердикт. При этом представитель Чубайса, сопредседатель партии «Правое дело» Леонид Гозман, призвал членов коллегии проявить снисхождение, чтобы «не героизировать» Квачкова и его соратников.
Напомним, летом 2008 года Квачкова, Найденова и Яшина признала невиновными коллегия присяжных, их отпустили из зала суда. Но позже Верховный суд отменил оправдательный приговор, направив дело в Генпрокуратуру, а уже оттуда материалы вернулись в областной суд для нового рассмотрения.
