Цивилизация
В среду на выездном заседании Совета безопасности в Ставропольском крае президент России Дмитрий Медведев предложил лишить коллегии присяжных права рассматривать составы преступлений, совершенных преступными сообществами и организованными преступными группировками (ОПГ). Свое решение Медведев мотивировал тем, что непрофессиональные юристы, каковыми являются присяжные, «не справляются с рассмотрением такого рода уголовных дел». Глава государства не упомянул, подготовлен ли уже соответствующий законопроект, но, судя по всему, работа над ним уже ведется.
Таким образом, компетенция судов присяжных в России продолжит сужаться.
В декабре 2008 году права на суд присяжных лишились люди, обвиняемые по ст. 205 (террористический акт), ст. 206 (захват заложника), ст. 208 (организация незаконного вооруженного формирования или участия в нем) и ст. 281 (диверсия) УК РФ. Тогда же из подсудности присяжных заседателей были изъяты уголовные дела потенциальных революционеров (статья 278 — «насильственный захват власти») и лиц, обвиняемых в государственной измене и шпионаже. Правозащитники утверждали, что эти поправки в Уголовно-процессуальный кодекс РФ были приняты специально для процесса по делу о нападении боевиков на Нальчик. Отбор присяжных этому делу продолжался около года. Как объясняли в кабардино-балкарской прокуратуре, в южной республике, где сильны родственные связи, невозможно найти присяжных заседателей, которые бы не были знакомы с кем-то из подсудимых лично. В итоге состав коллегии так и не был утвержден. Но вскоре Госдума приняла поправки, запрещающие присяжным судить террористов и организаторов массовых беспорядков.
Суды присяжных в России были учреждены еще в начале 1990-х годов, но в судебную практику они вводились с трудом. Долгое время жюри работали только в Московской, Ульяновской, Рязанской, Ивановской, Саратовской, Ростовской, Тульской областях и в Краснодарском и Ставропольском краях. Полномасштабное введение суда присяжных в стране началось только в 2004 году, а спустя три года они начали действовать и на Северном Кавказе. Изначально УПК предусматривал, что присяжным подсудны особо тяжкие составы преступлений, среди которых были убийства, изнасилования и похищения людей, а также получение взятки. Оценивая работу присяжных, адвокаты говорили, что в 90% случаев заседатели принимают объективные решения. Главными же противниками судов присяжных все это время были прокурорские работники, заявлявшие в том числе, что жюри слишком часто выносят оправдательные вердикты, и требовавшие сократить число подсудных присяжным составов преступлений.
Оппоненты отвечали, что дела разваливаются отнюдь не из-за присяжных, а из-за неподготовленности к процессам самих следственных органов.
«У следствия есть все механизмы для сбора доказательной базы, но проблема заключается в нежелании работать, а также в установке и убеждениях представителей органов дознания», – говорил «Газете.Ru» профессор Московского института экономики, политики и права, заслуженный юрист России, бывший судья Сергей Пашин. Впрочем, нынешний генпрокурор Юрий Чайка сразу после назначения на должность заявлял, что для ведения дел в суде присяжных нужны государственные обвинители, прошедшие профессиональный тренинг, позволяющий им тягаться в красноречии с частными адвокатами. «На определенном этапе, с введением суда присяжных, настала острая необходимость повысить уровень квалификации прокуроров, поддерживающих государственное обвинение. Ведь сегодня в суде присяжных идет самое настоящее объективное состязание сторон», – говорил он.
По мнению главы Адвокатской палаты Москвы Генри Резника, нынешнее предложение Медведева можно считать очередной победой следователей и прокуроров.
«Я уверен, что это еще одна попытка силовиков избавиться от присяжных, которые для них как кость в горле, потому что на процессах, которые проходят с участием коллегии из 12 человек, необходимо доказывать вину подсудимых», — сказал он «Газете.Ru». Он напомнил, что основным аргументом противников судов присяжных является то, что подсудимые (особенно если обвиняемых целая банда) могут оказать на коллегию давление. Еще один аргумент против — невозможность рассматривать с участием присяжных дела, которые слушаются по несколько месяцев: когда процесс затягивается, присяжные часто по одному выбывают из коллегии, а когда их остается меньше 12, дело приходится направлять на новое рассмотрение. «Но правоприменительная практика доказывает, что эти аргументы не состоятельны. Например, некоторое время назад присяжные вынесли обвинительный вердикт по делу о группировке милиционеров в Ставрополье. Представляете, какое на них давление оказывалось? Но они выстояли и в итоге вынесли решение, которое посчитали нужным. При этом процесс длился целый год, несколько присяжных действительно выбыло, но их заменили запасными. Кто мешает судам отбирать не двоих запасных присяжных, а больше?» — говорит Резник.
Адвокаты, в настоящий момент участвующие в «массовых» процессах с участием присяжных заседателей, солидарны с Резником. «Я не могу пожаловаться на присяжных в этом процессе – они реально разбираются в обстоятельствах дела. Уверен, что вердикт будет справедливый. И не нужно вводить какие-то спецсуды, присяжные сами разберутся», — сказал «Газете.Ru» адвокат Владимир Жеребенков, который защищает одного из 13 обвиняемых по делу экс-сенатора от Башкирии Игоря Изместьева. Всех подсудимых следствие называет ОПГ и считает виновными в ряде убийств. «Президентские рекомендации пролоббировало следствие, которое устало проигрывать в делах вроде процесса по делу об убийстве Анны Политковской или Пола Хлебникова, — считает он. — Они раньше пытались просто по-другому квалифицировать дела, чтобы они не попадали к присяжным. К примеру, взятку коллегия рассмотреть может, а мошенничество – нет. Следователь в этом случае и выбирает второй вариант, зная, что народу ничего не докажет».
По мнению экспертов, как только инициатива президента станет законом, добиться обвинительного приговора по многим делам следствию станет гораздо проще, а количество процессов с участием жюри будет стремиться к нулю.
Адвокат Карина Москаленко, выступавшая на стороне потерпевших по делу об убийстве Анны Политковской, убеждена, что своим высказыванием Медведев признал, что «власть испытывает перед судом присяжных панический ужас». «Суд присяжных не выстраивается в шеренгу, как некоторые судьи. Теперь суды общей юрисдикции будут рассматривать дела ОПГ и выносить штампованные решения», — уверена она.
«Теперь суд присяжных будут сокращать до нулевого состояния. Сначала изъяли терроризм, потом массовые беспорядки», — предположила в беседе с «Газетой.Ru» бывшая судья Конституционного суда РФ Тамара Морщакова. «Для правосудия это очень плохо», — добавила экс-судья.
Террористов исключат из Конституции
Но ужесточение судебной системы коснется не только судов присяжных. На этом же совещании Совета безопасности Медведев вновь поднял тему об экстерриториальности дел, связанных с экстремизмом и терроризмом. «Можно было бы принять в ближайшее время решение изменить территориальную подсудность по делам экстремистского и террористического характера, чтобы бандиты и коррупционеры не могли оказывать давление на суды», — предложил глава государства.
«Если не можем качественно привлечь к ответственности бандитов здесь (на Северном Кавказе), будем делать это в другом месте — в Москве, Санкт-Петербурге, на Камчатке. Они должны быть наказаны в тюрьме», — приводит слова Медведева «Интерфакс».
Идея об изменении подсудности судов не нова – она обсуждалась на коллегии Генеральной прокуратуры в феврале этого года. Тогда с таким предложением выступил глава Следственного комитета Александр Бастрыкин, а Медведев поддержал его.
Теперь это уже не идея, а конкретное предложение — соответствующие поправки уже готовятся. «В ближайшее время законопроект будет внесен в Госдуму», — уточнила в разговоре с «Газетой.Ru» пресс-секретарь президента Наталья Тимакова.
Впрочем, в какие именно законодательные акты будут вноситься изменения, на данный момент неизвестно. Еще в феврале юристы обратили внимание, что такая поправка противоречила бы Конституции. Так, ранее Конституционный суд выносил решение, что изменение территориальной подсудности дела может меняться только в судебном порядке – после заслушивания аргументов всех заинтересованных сторон. Такое постановление было связано с ч. 1 ст. 46 Конституции, в соответствии с которой, «никто не может быть лишен права на рассмотрение его дела в том суде и тем судьей, к подсудности которых оно отнесено законом».
По мнению бывшего судьи Конституционного суда Тамары Морщаковой, теоретически противоречие может быть разрешено. «Возможна такая ситуация, когда сложно сформировать объективную судейскую коллегию, – как раз в случае северокавказских регионов. И для этих случаев законодатель может закрепить правило, по которому дело передается во вполне определенный суд. Это должен быть заранее определенный список взаимозамещающих друг друга судов, и должны быть указаны основания, по которым такой перенос дела может состояться», – объяснила она, каким образом может быть реализована идея.
У законодателей идея об экстерриториальности подсудности дел, связанных с экстремизмом и терроризмом, в целом находит поддержку. Депутат Павел Крашенинников отметил, что все суды в России являются федеральными и для объективности «судебных решений было бы лучше, если бы дела рассматривали судьи, которые не связаны через родственников или знакомых, и не было бы возможности оказывать на них давление», передает «Интерфакс».
