Цивилизация
Соловки live
Соловецкие острова называют русским Тибетом. Здесь странным образом переплетаются четырехсотлетняя созидательная история православного монастыря и мученический лагерный период. Сюда стремятся туристы и паломники. Ежегодно приезжающих на остров в 35 раз больше, чем постоянных его жителей. К «чужакам» местные индифферентны. Соловки, хотя во многом жизнь здесь завязана именно на «иноземцах», живут отстраненно и сами по себе.
Приезжим в глаза сразу бросаются контрасты. Кругом деревянные дома, и часть из них производит впечатление ровесников монастыря. В некоторых нет канализации, а отапливаться приходится дровами, что пенсионерам особенно сложно.
«Жизнь наших бабушек — аскеза почище монашеской», — говорят на острове.
Вместе с тем на некоторых домах красуются спутниковые тарелки, а на почте (здание тоже, кстати, деревянное) есть быстрый интернет и банкомат. Загс на острове отсутствует — странно открывать такую контору при тысячном населении, а женит и разводит страждущих глава местной администрации. Нет и больницы. Рожать, к примеру, местные жительницы заранее отправляются на материк. Тех, кто не успел, в экстренных случаях транспортируют на вертолете санавиации. Бензоколонки тоже, кстати, нет, и топливо сюда привозят с материка бочками, в них его потом и хранят (из-за чего, как говорят, периодически случаются пожары). Да и машин особенно не видно, при этом заметно, что они прокладывают себе дороги в самых неожиданных местах.
Неподалеку от монастыря есть старое церковное кладбище, многие надгробные плиты разобрали очень давно: использовали как фундамент для здания местной администрации. Даже ступени школы, как утверждают некоторые соловчане, тоже из этого материала. В монастыре переживают: прямо по кладбищу ездят автомобили, и попытка отгородить его камнями не помогла. «Убирают и снова ездят», — рассказывали в монастыре. Хотя особенно не сердятся, здесь все друг друга неплохо знают и резких слов не говорят.
Впрочем, с некоторых пор в поселении все-таки чувствуется напряженность. Российское правительство собирается передать все религиозные памятники на Соловецком архипелаге Московской патриархии (церкви уже предложено готовить соответствующие юридические документы).
Сейчас многое из этого пока принадлежит государству и находится в оперативном управлении у Соловецкого музея-заповедника. В музее работают 180 человек, более трети работоспособного населения острова. И хотя музей закрывать никто не собирается, к чему приведет такая перетасовка, никто толком не знает.
Как рассказал «Газете.Ru» глава муниципального образования «Сельское поселение Соловецкое» Дмитрий Луговой, население поселка по-разному воспринимает предстоящие перемены, но антагонизма между монастырем и населением нет. Тем более что сами монахи хорошо относятся к жителям: устраивают благотворительные обеды и помогают деньгами социально неблагополучным.
Впрочем, признает он, «слухов по поселку много».
Поговаривают, что для местных уже строятся дома в Архангельске и их скоро выселят. Помимо этого жители боятся, что монастырь закроется для туристов и будет пускать лишь паломников, а тогда количество клиентов местных гостиниц, а их здесь пять, резко сократится. Уезжать из поселка, несмотря на все сложности, никто не хочет.
Кстати, сам Луговой считает, что на Соловках «есть все, что нужно человеку от рождения до смерти». В то же время местные жители говорят, что в спартанском быте мало радости, да и в школе, например, спортзал разваливается. «Заходить страшно», — отмечают они.
У монахов депрессии не бывает
В монастыре тем временем пытаются восстанавливать помещения кремля. Объем работы такой, что явно растянется на годы. Это основная проблема. «Нельзя отремонтировать один храм, а остальные подретушировать», — замечает игумен Ианнуарий (Недачин), благочинный Спасо-Преображенского Соловецкого монастыря, добавляя при этом, что многое уже сделано. Еще здесь задумываются о размещении паломников.
Комфорта приезжим здесь обещать не могут, но его, как выясняется, никто и не ждет: едут за другим.
«Никто никогда не сетует на бытовые неудобства», — говорит игумен. Он рассказывает, что паломников селят в небольшом деревянном трехъярусном домике. Впрочем, женщинам-паломницам оставаться в монастыре по ночам не разрешается, таковы правила. По его словам, суета, которую приносят с собой приезжие, монахов не раздражает: «Суета не вокруг нас, а в сердце». А на светский вопрос о том, не бывает ли у монахов депрессии от мрачности окружающих пейзажей и затяжной зимы, отвечает, что у них совсем другое восприятие жизни. «Депрессия у таких людей может случиться от хождения по магазинам», — улыбается он. Люди не воцерковленные, по словам благочинного, неприятия у обитателей монастыря не вызывают, хотя общаться Ианнуарий предпочитает все-таки с паломниками: они не задают ему типично мирских вопросов о том, смотрят ли монахи телевидение, знают ли, что такое интернет и читают ли газеты. Благочинный утверждает, что от туристов монастырь не собирается закрываться. «Люди просто должны соблюдать определенные правила. Очевидно, что никому не понравится, если на территории монастыря начнут жарить шашлыки», — говорит он.
В монастыре переживают из-за упреков в свой адрес и явно читают все критические публикации по поводу передачи памятников церкви.
«Вы видели эти заголовки? И ведь неправду пишут», — огорчается и.о. наместника Спасо-Преображенского Соловецкого монастыря архимандрит Мефодий. «Церкви будет передано то, что она на протяжении веков и создавала», — говорит он. Такая возможность обсуждалась правительством России в сентябре этого года, напоминает он. «Вице-премьер правительства Александр Жуков в письме патриарху констатировал, что все правовые вопросы этого дела уже урегулированы», — отмечает архимандрит Мефодий. Но многие факты вокруг этого события, считает он, намеренно искажаются. Архимандрит полагает, что именно руководство Соловецкого музея-заповедника говорило местным жителям о том, что их намереваются переселять в Архангельск. «Это абсолютная ерунда, не соответствующая действительности», — настаивает он. Хотя и признает, что церковь и впрямь выкупает жилье у тех, кто добровольно решил уехать с Соловков, предоставляя освободившуюся жилплощадь послушникам и сотрудникам. «Но изымать жилье никто не будет», — заверяет архимандрит Мефодий.
Мы не хотим, чтобы нам сказали:«Уходите, уматывайте».
Замдиректора Соловецкого музея-заповедника Сергей Рубцов живет на Соловках уже 20 лет. Еще в 1981 году он попал сюда впервые со студенческим отрядом и работал экскурсоводом. «Пока был студентом, ездил на сезон, а потом окончательно переехал сюда из Северодвинска», — говорит он. Рубцов уверяет, что у музея с монастырем никогда не было антагонизма. «Было сотрудничество, мы ведь живем и работаем на одном острове, помогали друг другу и сейчас стараемся придерживаться той же линии», — отмечает он. Он не исключает, что часть жителей острова лишится работы, если функции музея будут сокращены, отмечая при этом, что во многом благодаря музею жизнь острова была благополучной.
Вместе с тем, по его словам, музей переезду не сопротивляется. «Я даже удивился, когда услышал заявление архимандрита Мефодия. Руководство музея не распространяет информацию о грядущем переселении населения», — поделился Рубцов.
По словам Рубцова, практически все памятники (90%) Соловецкого заповедника находятся на балансе музея. Два года назад часть памятников была передана церкви в безвозмездное бессрочное пользование.
В 2005 году директор музея и наместник монастыря подписали соглашение о дальнейшем разделе памятников, которое подразумевает передачу церкви ряда келейных корпусов, построек за пределами ансамбля, в поселках, в скитах. «Соглашение было составлено таким образом, что позволяло музею нормально развиваться, а монастырю — особо не страдать от отсутствия помещений».
По его словам, это был разумный компромисс, предполагалось, что дальше все это согласуют Федеральное агентство по культуре и Московская патриархия, но почему-то это так и не было сделано.
В планах, отмечает Рубцов, вывести за пределы кремля экспозицию, посвященную ГУЛАГу, и администрацию, правда, это станет возможным, если музею подберут подходящее здание, а экспозиция по истории лагерей особого назначения переедет в здание памятника-барака.
«В идеале мы хотели бы вывести административные корпуса и часть экспозиции за пределы кремля.Это будет возможным в том случае, если найдутся средства на реставрацию еще одного памятника (за пределами кремля). Но мы бы хотели оставить часть экспозиции и фондохранилища на так называемом Южном дворике кремля, где нет ни одной культовой постройки, в своем распоряжении», — пояснил работник музея.
Рубцов говорит, что музейщики настроены позитивно, и добавляет: «Мы просто хотим, чтобы все делалось в должной мере гласно и обоснованно, чтобы нам не сказали — уходите, уматывайте и все забирайте».
