Цивилизация
19 октября 1956 года СССР и Япония приняли в Москве совместную декларацию, которая прекращала состояние войны между двумя странами, восстанавливала дипломатические отношения, а также содержала согласие Советского Союза на передачу Японии островов Шикотан и группы Хабомаи, но только после заключения мирного договора. Эта декларация вступила в силу 12 декабря 1956 года после обмена ратификационными грамотами.
Однако мирный договор с Японией в результате так и не был подписан. Настоящим камнем преткновения в японо-советских, а затем и в японо-российских отношениях после Второй мировой войны стал территориальный спор по поводу принадлежности Итурупа, Кунашира, Шикотана и группы островов Хабомаи. В японской трактовке это так называемая Проблема северных территорий. Площадь этих островов составляет 5 тыс. км², однако общая площадь спорной территории, включающей в себя 200-мильную экономическую зону, — это примерно 200 тыс. км².
В декларации 19 октября 1956 года судьба двух островов — Итурупа и Кунашира — даже не затрагивалась, однако Шикотан и группу островов Хабомаи СССР однозначно обязывался передать Японии, но только после подписания мирного договора, которого в результате так и не случилось, проблема не разрешилась до сих пор и перспектив ее разрешения не просматривается несмотря на все шаги, предпринимаемые обеими сторонами. Окончательно отказаться от каких-либо территорий для любого политика или партии в этих условиях означает совершить политическое самоубийство, и не только.
Проблема принадлежности Курильских островов уходит вглубь веков, у каждой стороны в таких случаях, как водится, есть свои доводы, этими территориями владели последовательно как Россия, так и Япония в зависимости от того, к какой стране благоволила военная фортуна и усилия дипломатов, фиксирующих изменения, произошедшие в результате военных конфликтов, в тех или иных договорах.
В 1905 году после Русско-японской войны, ход которой сложился для России далеко не лучшим образом, был подписан Портсмутский мирный договор, согласно которому Россия уступала Японии южную часть Сахалина и «все прилегающие к последней острова». Однако на Ялтинской конференции 11 февраля 1945 года, СССР помимо всего прочего обязался вступить в войну с Японией не позднее трех месяцев после победы над Германией при условии возвращения стране после окончания войны Южного Сахалина и Курильских островов, что и было зафиксировано в письменном виде в Ялтинском соглашении глав правительств США, СССР и Великобритании по вопросам Дальнего Востока.
После войны уже все Курильские острова были по факту включены в состав СССР, однако неподписание мирного договора заложило «мину замедленного действия» под урегулирование этого вопроса, началась «холодная война», в результате которой изменились все прежние альянсы, США с Великобританией стали выступать на стороне Японии, причем их не устраивал и потенциально нейтральный статус этой страны, так что проблема островов стала сначала поводом оказывать давление при подписании тех или иных договоров, а затем, по мере продвижения мирного урегулирования, приобрела самостоятельное значение «нерешаемой проблемы».
Подвижки, случающиеся в решении этой проблемы, совершенно минимальны. Япония, считающая острова незаконно оккупированной территорией, с 2012 года решает заменить формулировку на более уклончивую: «заняты без юридических оснований». Советский Союз, а затем и Россия колеблется между признанием наличия проблемы территориальных споров с Японией и ее полным отрицанием. Проблема принадлежности южных Курильских островов не позволяет достичь полного урегулирования российско-японских отношений и подписать мирный договор.
Первый камень в основание послевоенной проблемы четырех островов заложило неподписание мирного договора с Японией со стороны СССР на Сан-Францисской конференции 8 сентября 1951 года. Договор между частью стран антигитлеровской коалиции и Японией прекращал состояние войны и закреплял порядок выплат репараций и компенсаций пострадавшим от японской агрессии странам. Отказ от подписания этого договора со стороны СССР объяснили, в частности, отсутствием на конференции представителей Китая и недостаточно четким определением в тексте договора принадлежности территорий, изымаемых у Японии.
Однако позже, в условиях холодной войны, у советского правительства, руководимого Никитой Хрущевым, возникло желание подвигнуть Японию к принятию статуса нейтрального государства по образцу некоторых европейских стран, и добиться этого предполагалось передачей двух островов и последующим мирным договором. Формально между СССР и Японией к тому времени продолжалось состояние войны, что явно не отвечало интересам обеих сторон. Таким образом, по инициативе советской стороны 13-19 октября 1956 года были проведены переговоры между двумя странами по вопросам установления дипломатических отношений и заключения мирного договора.
Речь шла о немедленном восстановлении дипломатических и консульских отношений с последующим заключением окончательного мирного договора, освобождении всех японских граждан, осужденных в СССР, репатриации их на родину, отказе от репарационных претензий к Японии, о соглашениях по вопросам торговли и торгового мореплавания, о спасении людей, терпящих бедствие на море, конвенции о рыболовстве и т. п. Обе стороны подтверждали готовность руководствоваться принципами Устава ООН, не вмешиваться во внутренние дела друг друга, причем СССР должен был способствовать принятию Японии в члены ООН.
И помимо прочего в документе шла речь о том, что СССР соглашается на передачу Японии островов Хабомаи и острова Шикотан с тем, однако, что передача этих островов будет произведена после заключения окончательного мирного договора. О судьбе еще двух спорных островов речь при этом не заходила, и именно разграничение статуса островов, как считают эксперты, и создало основные сложности для переговорного процесса в последующие 65 лет.
Полномочный представитель правительства на советско-японских переговорах Мацумото Сюнъити признал впоследствии, что, услышав предложение советской стороны о готовности передать его стране острова Хабомаи и Шикотан, он «не поверил своим ушам», а «в душе очень обрадовался». Но в дальнейшем японская сторона отказалась от подписания мирного договора на подобных условиях, поскольку со стороны США было заявлено, что в случае снятия Японией претензий на острова Кунашир и Итуруп эта страна может лишиться также архипелага Рюкю и острова Окинава, которые все еще находились под американской юрисдикцией согласно договору, подписанному в Сан-Франциско.
В свою очередь СССР заявил о том, что аннулирует свои обязательства по передаче островов по декларации 1956 года после заключения японо-американского договора о безопасности 1960 года, поскольку этот военный договор направлен против СССР и КНР, а передача островов Японии расширит территорию, используемую иностранными войсками. И в дальнейшем до окончания «холодной войны» СССР не признавал существования территориального спора с Японией и всегда рассматривал южные Курильские острова как неотъемлемую часть своей территории, приобретенную по итогам Второй мировой войны.
Наличие территориальной проблемы впервые признал Михаил Горбачев во время визита в Японию 18 апреля 1991 года. Само это признание наличия проблемы ставилось президенту СССР в вину, поскольку он, в надежде совершить еще один прорыв, «открыл Курильский ящик Пандоры», дал японцам надежду на разрешение давнего территориального спора и тем самым разрушил «глухую стену», стоявшую в этом направлении со времен ноты советского правительства 1960 года, денонсировавшей декларацию 1956 года. Определенные подвижки происходили и во времена Ельцина, готовилось подписание мирного договора. В 1997 году состоялась так называемая встреча без галстуков под Красноярском между Ельциным и его «другом Рю» — премьер-министром Японии Рютаро Хасимото, по результатам которой для прессы было заявлено «о стремлении российского президента заключить мирный договор с Японией не позднее 2000 года». Идея передачи Японии двух островов, как это оговорено в декларации 1956 года, полноценно обсуждалась и на встрече Владимира Путина с премьер-министром Японии Ёсиро Мори в 2001 году, однако в последующем российские власти эту идею в такой форме предпочли отвергнуть, опасаясь неизбежной критики со стороны патриотически настроенной части населения.