Цивилизация
Весна 1991 года выдалась крайне сложной как для Советского Союза, так и для его президента Михаила Горбачева. Все углублялся экономический кризис. Из-за развала связей между республиками союзный бюджет не получил около 40% поступлений. Население было обозлено на правительство из-за падения уровня жизни.
Тем не менее, 17 марта 1991-го более 76% советских граждан высказались за сохранение СССР на всесоюзном референдуме. Голосование не проводилось в шести республиках, решительно настроенных на выход из Советского Союза. И все равно итоги референдума приободрили Горбачева. Верховный Совет СССР заключил, что принятое на голосовании решение является окончательным и имеет обязательную силу на всей территории страны. Президенту и Совету Федерации рекомендовалось ускорить разработку проекта новой Конституции СССР.
2 апреля 1991 года в СССР произошло не имевшее аналогов повышение розничных цен и тарифов. Стоимость продуктов питания и услуг выросла в несколько раз. Миллионы людей в одночасье оказались за порогом бедности. В середине месяца Горбачев посетил Японию и Южную Корею, которая согласилась предоставить СССР крупный кредит в обмен на помощь при вступлении в ООН и содействие в урегулировании ситуации с КНДР.
22 апреля 1991 года премьер-министр Валентин Павлов признал, что «страна, по существу, оказалась в зависимости от иностранных кредиторов».
В «обновленный Союз» под названием «Содружество суверенных государств» (ССГ) согласились вступить 9 из 15 республик — Россия, Украина, Белоруссия, Казахстан, Узбекистан, Туркмения, Киргизия, Таджикистан и Азербайджан. Грузия присутствовала на переговорах, но заявление в итоге не подписала. Не участвовали в Ново-Огаревском процессе Эстония, Латвия, Литва, Армения и Молдавия.
23 апреля 1991 года Горбачев достиг в Ново-Огареве договоренности с лидерами девяти республик о подписании в ближайшем будущем нового Союзного договора суверенных государств, который известен как заявление «9+1» (девять лидеров союзных республик + президент СССР). С остальными бывшими союзными республиками предполагалось строить отношения на основе общепринятых международных правил.
«16-19 апреля состоялся ранее запланированный мой визит в Японию, а после возвращения, 23-го, мы собрались с руководителями высших государственных органов республик в ново-огаревском особняке, — вспоминал Горбачев в своей книге «Жизнь и реформы». — Я повел разговор с коллегами, глядя им в глаза. Обстановка тяжелейшая, нужны неординарные, согласованные эффективные действия. Надо постараться отложить в сторону расхождения, касающиеся в общем-то частных вопросов, и тем более личные симпатии и антипатии. Поставить выше всего интересы страны. Это велит наш долг, бремя ответственности. Сейчас важно сформулировать документ — краткий, понятный людям, которые увидели бы, что руководители намерены действовать решительно и согласованно. Это сразу успокоит общество, разрядит грозовую атмосферу. Мое настроение передалось участникам встречи. Один за другим, каждый по-своему, они поддержали такой подход и высказались за согласованное заявление».
Совместное заявление о безотлагательных мерах по стабилизации обстановки в стране и преодолению кризиса начиналось фразами о необходимости «решительных мер по восстановлению повсеместно конституционного порядка, неукоснительному соблюдению действующих законов впредь до принятия нового Союзного договора и Конституции Союза». В то же время оно провозглашало, что в СССР могут остаться лишь те республики, которые этого пожелают.
Иными словами, Горбачеву пришлось отказаться от попыток сохранить Советский Союз в первозданном виде.
Согласно этому документу, республики получали значительно больше прав, а центр из управляющего превращался в координирующий. В результате многие союзные структуры, прежде всего министерства и ведомства, претерпели бы серьезные изменения. В руках союзного руководства при такой формуле оставались бы лишь вопросы обороны, финансовой политики, внутренних дел. Все остальные вопросы решались бы на республиканском уровне.
«Сама идея подписания какого-то нового договора между союзными республиками, на базе которого может быть создана и новая Конституция СССР, возникла еще в конце 1990 года, — отмечал в своей книге «Советский Союз. Последние годы жизни» историк Рой Медведев. — Тогда же началась и работа над концепцией и проектами. Первый проект договора о Союзе суверенных республик был опубликован в «Правде» 9 марта 1991 года, но обсуждение его шло вяло. Работа над созданием и редактированием этого документа происходила в большой подмосковной правительственной резиденции в Ново-Огареве. В этой работе принимали участие юристы, работники партийного аппарата ЦК КПСС, сюда приглашались и руководители союзных и автономных республик, нередко приезжал и сам Горбачев. Варианты договора множились и менялись».
Представители девяти республик и Горбачев подчеркивали необходимость скорейшего заключения нового Союзного договора. Однако состоявшиеся в Ново-Огареве в мае – июне многочисленные встречи выявили значительные расхождения и противоречия: если одни настаивали на конфедеративных принципах, то другие желали сохранения более тесных отношений, то есть, федерации. Первую позицию занимали Россия и Украина, вторую – председатель Верховного Совета СССР Анатолий Лукьянов.
«Заявление «9+1» с подписями Горбачева, Бориса Ельцина и руководителей других республик появилось неожиданно для всех. Это, конечно, ошеломляющая новость, — записал в своем дневнике ученый-экономист, в ту пору член Президентского совета СССР Вадим Медведев. — Работа шла в довольно конструктивном духе. Это видно и по тому, что итоговое заявление в общем-то в своей основе не так уж сильно отличается от проекта. Заседали в узком составе. Конечно, в заявлении есть и ряд уступок (Союз суверенных государств; в числе тех, кто будет подписывать Союзный договор, не упомянуты автономии), но зато по всем другим пунктам получено согласие, и это открывает новую страницу в политике и практических действиях».
После принятия заявления участники процесса вместе поужинали и подняли тосты.
Позднее Горбачев вспоминал, что в тот момент у него «от души отлегло, появилась надежда».
На пленуме ЦК КПСС 24-25 апреля 45 первых секретарей обкомов из 75 потребовали освобождения Горбачева от должности генерального секретаря. Он смог сохранить свой пост только благодаря предварительному утверждению основ Союзного договора.
«Достигнутое принципиальное согласие было важнейшим условием прекращения все более обострявшегося конфликта между председателем Верховного Совета России Ельциным, бесспорным лидером в лагере сторонников решительного продолжения реформ, и президентом СССР Горбачевым, желавшим сохранить хрупкое равновесие между реформаторами и консерваторами и соблюсти интересы центра перед лицом возраставших требований со стороны республик, добивавшихся самостоятельности, суверенитета и даже полной независимости», — отмечал французский историк Николя Верт.
Юридически состав нового Союза надлежало зафиксировать в Союзном договоре, который еще предстояло подписать.
17 июня 1991 года Горбачев подписал, а на следующий день направил в Верховный Совет СССР и в Верховные Советы республик проект договора «О Союзе суверенных государств». После радикальных изменений последний вариант был обсужден в Ново-Огарево 23 июня 1991-го. На встрече Горбачева, Ельцина и Нурсултана Назарбаева 29-30 июня было принято решение о его подписании главами союзных республик 20 августа. По предложению Горбачева автономные республики должны были тоже стать соучредителями нового Союзного государства. Ельцин против этого не возражал. Напротив, именно он в это время активно ратовал за расширение прав автономий.
Как известно, подписание Союзного договора сорвал начавшийся 17 августа 1991 года путч. Процесс распада СССР завершился 8 декабря 1991-го, когда главы России, Белоруссии и Украины подписали Беловежские соглашения о прекращении существования Союза ССР и создании Содружества независимых государств (СНГ).