Цивилизация
Что происходило в южной России 100 лет назад
В начале 1920 года Вооруженные силы Юга России (ВСЮР) под командованием генерала Антона Деникина продолжали тяжелое отступление после провалившегося похода на Москву. Покинув центральные губернии, белогвардейцы прилагали отчаянные усилия зацепиться за Дон, используя реку как естественную преграду. В случае с Царицыным на Волге аналогичная попытка не возымела успеха. 3 января в этот важнейший стратегический центр Гражданской войны вошли части Красной армии: белые отказались от генерального сражения за город и по решению Ставки главнокомандующего спешно эвакуировались. Возвращение «красного Вердена», при обороне которого полутора годами ранее прославился Иосиф Сталин, не только гарантировало большевикам бесперебойное снабжение нефтью, но и открыло путь на Северный Кавказ.
После занятия Царицына 11-я красная армия пошла по Каспийскому побережью на Чечню, Осетию и Дагестан, навстречу оборонявшим их частям генерала Николая Эрдели.
«6 января 1920 года красные вышли к берегам Азовского моря, рассчитывая разбить Вооруженные силы Юга России на части и уничтожить их поодиночке», — отмечается в книге Олега Гончаренко «Тайны Белого движения. Победы и поражения. 1918–1920 годы». А украинский историк Виктор Савченко в своем труде «Двенадцать войн за Украину» констатирует, что «к 10 января 1920 года белая армия генерала Деникина была фактически разгромлена и вытеснена из Центральной России и большей части Украины».
Означенный день вообще выдался урожайным на события. Со станции Нижнеудинск в Иркутск после многодневной стоянки отправился эшелон Александра Колчака. По приказу французского генерала Мориса Жанена чехословацкий конвой сопровождал оставленного собственными охранниками бывшего Верховного правителя России фактически на правах арестанта, чтобы через пять дней выдать его эсеро-меньшевистскому Политцентру и таким образом обречь на смерть. В Москве Владимир Ленин подписал декрет Совнаркома об управлении водным транспортом – вполне мирный документ, будто война уже окончилась. Одновременно вступил в силу Версальский мирный договор, подведший черту под Первой мировой войной.
Наряду с Екатеринодаром и Новочеркасском, Ростов-на-Дону являлся ключевым городом Белого движения.
В определенные периоды здесь базировался Деникин со своим штабом. Однако один за другим и эти города пришлось сдать красным. 7 января донские казаки оставили свою столицу Новочеркасск под натиском конницы советского командира Бориса Думенко. А 9 января Деникин отдал приказ войскам покинуть Ростов. Ставка Главнокомандующего ВСЮР переводилась в Батайск, а правительственные и гражданские учреждения подлежали эвакуации в Новороссийск.
Как белые и красные поочередно овладевали Ростовом
Почти одновременно 4-я кавалерийская дивизия Конной армии Семена Буденного в стремительном рейде ворвалась в городские кварталы. После нескольких уличных боев дислоцировавшиеся в Ростове элитные части – корниловцы и дроздовцы – вышли на левый берег Дона. Красные попытались форсировать реку, преследуя отступавших, но были отбиты арьергардами белых с большими для себя потерями. Вот как вспоминал о драматичных часах командующий Кавказской армией генерал Петр Врангель:
«Обойденные с фланга и тыла, добровольцы отходили на левый берег Дона.
Дроздовцы и корниловцы проходили через Ростов и Нахичевань, когда город уже был занят большевиками. Нашим частям приходилось пробиваться. Поезд главнокомандующего отходил в Тихорецкую».
Чуть позже сдача Ростов-на-Дону явилась поводом для окончательного разрыва Врангеля с Деникиным. Из-за постоянной критики действий главкома и его штаба Врангель был уволен с занимаемой должности и отправлен в изгнание в Константинополь. На прощание он отправил Деникину письмо крайне резкого содержания. Среди прочего, там содержались следующие строки:
«Об оказании серьезного сопротивления противнику думать уже не приходилось, единственно, что еще можно было сделать, это попытаться вывести армию из-под ударов врага и, отведя ее на соединение с Донской, прикрыть Ростовское направление.
По мере того, как армия приближалась к Ростову, Новочеркасску, тревога и неудовольствие росли. Общество и армия отлично учитывали причины поражения и упреки высшему командованию раздавались все громче и громче. Я указывал на необходимость немедленно начать эвакуацию Ростова и Новочеркасска, принять срочные меры по укреплению плацдарма на правом берегу Дона и т. д. Ничего сделано не было».
Оставшихся в Ростове представителей администрации ВСЮР и им сочувствующих ждала страшная участь. Как отмечает в своем труде историк Гончаренко, «захваченные «белые столицы» Ростов, Новочеркасск и Екатеринодар подверглись разграблению и погромам. Винные подвалы города были захвачены победителями, и в течение многих дней Конная армия Буденного праздновала победу».
Тем не менее, белые не смирились с поражением. В феврале Деникин в рамках контрнаступления ВСЮР поставил задачу вновь овладеть Ростовом. В этой операции отличились корниловцы, марковцы и дроздовцы. Так, корниловцы ворвались в станицу Гниловскую, застали красный гарнизон спящим и перекололи штыками весь командный состав, захватив пути товарной станции и несколько домов станицы. На рассвете следующего дня белые вошли и в сам Ростов, следуя в колонне, и направились вглубь города по Нахичеванскому проспекту.
«В станице Гниловской мы сменили корниловскую дивизию, а корниловцы повели наступление на Ростов. Ростов заняли ненадолго и опять ушли, — вспоминал знаменитый дроздовец, в ту пору командир полка Антон Туркул. — Там все было разбито и глухо. Как будто обмер обреченный город. Последнее мое воспоминание о Ростове: сыпняк, серая вша, заколоченные пустые магазины, разбитое кафе «Ампир».
На следующий день после взятия Ростова белыми обстановка вновь переменилась.
Конница Буденного переправилась через Дон у Новочеркасска и выходила в тыл Добровольческой армии. Деникин повторно приказал оставить многострадальный город. 23 февраля белые покинули его уже навсегда. Началась усиленная советизация отбитого у белых промышленного центра.
«Успех добровольцев, овладевших 7-го февраля (по старому стилю. – «Газета.Ru») Ростовом, был кратковременным. 10-го числа под напором противника наши войска оставили город, отойдя на левый берег Дона. Поредевшие, истекавшие кровью полки выбивались из сил. Вновь сформированные кубанские части, под влиянием агитации, отказывались драться и расходились по домам. В тылу повсеместно вспыхнули восстания. Теснимые красными, наши войска отошли к самому Екатеринодару», — рассказывал об окончании ростовской эпопеи генерал Врангель в своих «Записках».
Рассказ ветерана-белогвардейца о разгроме Буденного
В 1967 году в эмигрантском белогвардейском журнале «Вестник первопоходника» вышла статья подполковника Георгия Рауха, командовавшего в Добровольческой армии эскадроном в чине ротмистра. Участник событий указывал, что уже после первого оставления города по приказу Деникина состоялся разгром конницы Буденного под Ростовом. Автор назвал бой с буденновцами 19-20 января 1920 года «одним из самых картинных кавалерийских дел» в своей воинской карьере. Анализируя описание этих же событий Буденным, Раух пришел к выводу, что советский маршал несколько исказил реальный ход вещей.
«Зима 1919/20 года выдалась холодная, и Дон к этому времени крепко замерз. Конная бригада генерала Ивана Барбовича последней подошла к Ростову, когда город и мост были уже заняты красными. Отбив несколько атак, бригада к вечеру перешла Дон и плавни прямо по льду со всей своей артиллерией, несмотря на то, что за два дня до этого из Ростова ушел в Азовское море ледокол, проломавший открытую полосу в середине реки, которая немедленно опять замерзла.
Я упоминаю этот эпизод, чтобы подчеркнуть неправильность заявления Буденного, что «к началу боевых действий поймы рек Дона и Койсуга были затоплены водой и покрыты «тонким льдом».
17-го января никаких серьезных действий со стороны красных не было, хотя Буденный и пишет в своей книге о яростных, но всегда отбитых атаках на Ольгинскую, во время которых он «неоднократно с Ворошиловым лично водил бойцов» на приступ. Другие советские авторы говорят то же самое, по-видимому, чтобы подтвердить выполнение приказаний штаба фронта и не противоречить Буденному».
Основные события разыгрались 19 января. Белые атаковали красных во время переправы через Койсуг у Батайска и своим неожиданным маневром ошеломили неприятеля. Подполковник Раух живописно отразил в тексте момент триумфа своих кавалеристов:
«Атакующим полкам представилась незабываемая картина: совершенно ровная, покрытая девственным белым снегом широкая, искрящаяся на утреннем солнце степь с разбросанными по ней маленькими курганами.
Совсем близко отходящая жиденькая лава кубанцев, а у нее на плечах густая лава красных с вкрапленными в ней пулеметными тачанками. Дальше за лавой чернели три квадрата резервных порядков, по-видимому, бригад; между ними и на флангах — снимающиеся с передков на открытой позиции, орудия и вспышки первых выстрелов, а на курганах группы наблюдателей и начальства — батальная картина Наполеоновских времен!
Атака мгновенно опрокинула красную лаву, налетела на ее плечах на не успевшие еще развернуться резервные порядки, разметала их, и вся эта масса перемешавшихся всадников, пулеметных тачанок и орудий неудержимо понеслась, коля и рубя, на восток, к плавням и переправам. Бешеная скачка промчалась версты три – три с половиной, пока не выдохлись кони. Части затем начали собираться, приводиться в порядок, и постепенно завязался огневой бой, продвинувшийся еще немного на восток».
21-го января бригада Барбовича совместно с корниловцами закрепила успех, очистив левый берег Дона от красных и взяв станицу Ольгинскую. По сводкам штаба главнокомандующего ВСЮР, в ходе трехдневных боев у РККА были взяты 22 орудия и 120 пулеметов. Донские казаки пленили около 1700 буденновцев, а кавалеристы Барбовича захватили более 500 строевых лошадей.
«Ворошилов в разговоре по прямому проводу со Сталиным указал, что потери в командном составе Конной армии превысили 40%, а в конском составе 4000 лошадей. В поле за околицей Ольгинской долго еще оставались следы этих боев — горы собранных и сложенных замерзших трупов людей и лошадей, которые невозможно было похоронить из-за глубоко промерзшей земли. Советские писатели коротко и неохотно говорят об этой неудачной для них операции», — отмечал Раух.
Конная армия Буденного, понесшая тяжелые потери и морально разбитая, уже не пыталась больше форсировать Дон и была отведена для пополнения и приведения в порядок. Ее поражение имело далеко идущие последствия для хода всей Гражданской войны: командующий советским Юго-восточным фронтом Василий Шорин, сильно конфликтовавший с Буденным из-за текущих неудач, был смещен с занимаемой должности и заменен на Михаила Тухачевского, до этого успешно воевавшего против войск Александра Колчака на востоке страны. В отличие от предшественника, этому военачальнику было суждено стать одним из главных советских героев.
В своей статье подполковник Раух также приводил текст письма Буденного председателю Совнаркома Ленину, в котором кавалерист всячески оправдывался за поражение и обвинял во всем Шорина:
«Я должен сообщить вам, товарищ Ленин, что Конармия переживает тяжелое время.
Еще никогда так мою конницу не били, как побили теперь белые. А побили ее потому, что командующий фронтом поставил Конармию в такие условия, что она может погибнуть совсем».