Цивилизация
Уроженца Ленинграда Олега Калугина называли потомственным чекистом. Его отец, выходец из крестьян Орловской губернии, в 1930-1955 годах служил в органах НКВД-МГБ, а мать трудилась в чекистской столовой. После средней школы он окончил два высших учебных заведения системы МГБ-КГБ, овладев иностранными языками.
Стажировка под прикрытием
В конце 1950-х Калугин учился по обмену в Колумбийском университете: он попал в первую четверку советских студентов, из которой вышел еще один примечательный персонаж позднего СССР, будущий «архитектор перестройки», а тогда – «35-летний историк из Ярославля» Александр Яковлев.
Калугин, по легенде, находился в составе группы как «специалист по журналистике».
«Он всячески старается показать, что весьма доволен проведенным здесь временем, но не думает, что американские газеты рисуют сбалансированную картину Советского Союза», — отмечалось в пресс-релизе бюро информации учебного заведения.
Умышленно или по наивности, американцы рисовали поистине благообразную картину. Вот, к примеру, еще один фрагмент из этого материала:
«Русские студенты жили в течение года в мире и согласии с американскими студентами на двенадцатом этаже Джон-Джей-холла и искренне заявляют, что аспиранты, специализирующиеся в сфере бизнеса в Колумбийском университете, среди которых они жили, стали их лучшими друзьями по кампусу».
Время спустя, уже в 1990-е, Калугин рассказал в одной из своих книжек, что в США были делегированы, конечно же, никакие не студенты, а профессиональные разведчики.
«Из восемнадцати советских стажеров в нашей группе половину составляли офицеры КГБ или советской военной разведки, известной как ГРУ.
Вторую половину можно было считать сотрудничающей с нами. К Колумбийскому университету было приписано четверо. Один из ГРУ, еще двое из КГБ. А четвертый был из ЦК КПСС, его звали Александр Яковлев», — откровенно признавался чекист.
Первая вербовка
В период «стажировки» Калугин выполнил первую в своей карьере вербовку. «Жертвой» начинающего разведчика стал «раскаявшийся» советский невозвращенец Анатолий Кудашкин, трудившийся в крупной химической корпорации «Тиокол» над секретным твердым топливом для стратегических ракет.
Весьма любопытна версия самого Калугина, рассказанная 60 лет спустя в интервью известному российскому историку Юрию Фельштинскому, постоянно проживающему, как и его собеседник, в США.
«В 1958 году я иду по территории Колумбийского университета, вдруг ко мне подходит какой-то мужик и говорит: «Я вас видел на телевидении». Я говорю: «Ну и что?» «Ваш Хрущев – сволочь, предатель». Со своей стороны, советского гражданина, я мог ему сказать: «Пошел отсюда вон». Но я ему говорю: «Слушай, что стоять на улице, пойдем в пивную, поговорим!» Пошли в пивную, поговорили.
В общем, через месяц оказывается, что он имел доступ к совершенно секретным материалам, причем тогда это было твердое топливо для ракет.
Тогда в России это было только в стадии разработки, и я получил образец и документы, как это делать», — текст интервью выложен на сайте «Гордон».
По словам Калугина, получивший агентурный псевдоним «Кук» ученый, несмотря на проживание в США, выступал «за старую советскую систему» и «был сталинистом».
Успех операции обеспечил дальнейшее продвижение Калугина по служебной лестнице. Начальство поверило в его способность полезно и эффективно работать на советскую госбезопасность.
Подозрения в двойной игре
Впоследствии, однако, появились серьезные подозрения, что во время стажировки в Калифорнийском университете Калугин сам подвергся вербовке, а вся история с «Куком» —
не более чем игра ФБР и ЦРУ для быстрого продвижения своего агента на высокие позиции в структуре КГБ.
Данными обстоятельствами могло быть вызвано негативное отношение к Калугину со стороны Владимира Крючкова, который, возможно, имел основания для недоверия к более молодому сотруднику. Сам Калугин, впрочем, объяснял нелюбовь начальника разведки банальной завистью. Якобы Крючков боялся, что тот займет его место.
«За мной всегда был Юрий Андропов – председатель КГБ, — подчеркивал Калугин. — Я был приближенным человеком, причем не с точки зрения своего формального положения. Просто он мне доверял. Крючков тогда был начальником разведки. И он меня за это возненавидел, потому что Андропов по прямой линии звонил мне: «Олег, зайди!».
Я иду, а Крючков думает: «Что он там делает? Почему? Я же начальник разведки!» А Андропов мне: «Давай, Олег, давай, выпей, расскажи, что делается».
И я в таком дружелюбном хорошем плане, конечно, не мог ему ничего врать, и рассказывал ему все, как я считал, было».
В 1960 году Калугина делегировали в долгосрочную командировку в «легальную» резидентуру КГБ в Нью-Йорке, которая работала под прикрытием постоянного представительства СССР. Официально разведчик числился корреспондентом Московского радио. По признаниям Калугина, ему приходилось путем соблазнения заводить связи с незамужними женщинами из интересовавших разведку учреждений. В 1964 году Калугин стал на служебном жаргоне чекистов «погорельцем» — был вынужден досрочно возвратиться в СССР после измены в Женеве сотрудника 2-го управления КГБ Юрия Носенко, осуществлявшего контрразведывательный контроль за сотрудниками советской делегации. По данным КГБ, Носенко имел случайный доступ к переписке агента «Кука» и мог «расшифровать» Калугина как сотрудника КГБ.
Удар по репутации Громыко
В 1971 году Калугин сменил специализацию, из политической разведки перейдя во внешнюю контрразведку. Еще три года спустя чекист в возрасте 40 получил воинское звание генерал-майора, став самым молодым генералом в системе КГБ.
Примерно в тот же период Калугин единственный раз за весь срок службы оказался в буквальном смысле на краю гибели: перевербованный американцами советский разведчик Николай Артамонов, известный также как агент «Ларк», мог дать показания, опасные для нескольких высокопоставленных деятелей КГБ, в том числе и для самого Калугина.
В итоге руководство приказало тайно выкрасть и доставить «Ларка» в СССР.
Калугин сам взялся руководить операцией, однако Артамонов неожиданно скончался от передозировки анастезирующего средства.
Нет человека, нет проблемы, как говорил Сталин. За «успешно проведенную операцию» генерала наградили орденом боевого Красного Знамени. Тем не менее, странное стечение обстоятельств, связанное со смертью «Ларка», заставило внутреннюю контрразведку КГБ провести тщательный анализ всех этапов работы Калугина за рубежом, в том числе поднять дело «Кука». Имелись и другие эпизоды, бросавшие тень на молодого генерала.
Так, Калугин не принял своевременных мер в отношении заместителя генерального секретаря ООН Аркадия Шевченко, который в 1978 году отказался возвращаться в СССР, хотя резидент КГБ в Нью-Йорке Юрий Дроздов предупреждал Калугина о готовящейся провокации. Позже выяснилось, что советский дипломат работал на ЦРУ с начала 1970-х. Предательство Шевченко сильно ударило по репутации главы советского МИД Андрея Громыко, чьим личным помощником являлся перебежчик. Эта история завершила работу Калугина за рубежом.
Разочарование в советском строе
Как следствие, Калугин по инициативе Андропова был переведен из центрального аппарата КГБ в территориальное управление: для него была создана вторая должность первого заместителя начальника УКГБ по Ленинграду и Ленинградской области. Среди подчиненных ему сотрудников значился Владимир Путин, бывшим начальником которого Калугин называет себя до сих пор. В свою очередь, нынешний президент России, поднявшись в конце 1990-х на должность директора ФСБ, называл Калугина «предателем».
В интервью Калугин рассказывал, что именно в Ленинграде впервые близко столкнулся с реалиями советского строя и разочаровался в системе, став убежденным сторонником преобразований.
«Для меня это было очень полезно, потому что я узнал реальный социализм в его полном исполнении в Ленинграде, общаясь с нашими: советской интеллигенцией, на разных уровнях, с рабочим классом – ну, не совсем рабочим...
Как раз ленинградский опыт привел меня к выводу о том, что в Советском Союзе надо менять систему – она не пригодна.
Перемены во мне не от Америки произошли, а от познания собственной страны, так как я имел доступ ко всем людям, к материалам Ленинграда, ко многим вещам», — отмечал Калугин.
Заочное осуждение на 15 лет
В 1989 году по достижении пенсионного возраста генерал-майор Калугин был отправлен в запас, а затем в отставку. На пенсию он, однако, не торопился. Читал лекции о практике использования журналистов в интересах спецслужб и деятельности самих чекистов под прикрытием корреспондентских аккредитаций, а 16 июня 1990 года сенсационно выступил на конференции «Демократической платформы в КПСС» с заявлениями о КГБ. Это имело эффект разорвавшейся бомбы. А поскольку сворачивать свою разоблачительную деятельность Калугин явно не собирался и, более того, перешел к практике раздачи многочисленных интервью советской демократической и зарубежной прессе, прокуратура завела против него дело по обвинению в разглашении государственной тайны.
Одновременно в КГБ назвали все высказывания своего бывшего сотрудника «клеветническими».
Даже «демократический» президент СССР Михаил Горбачев пошел на репрессии против «кэгэбэшника-диссидента». Калугина лишили 22 государственных наград, генерал-майорского звания, персональной пенсии в 350 руб и других льгот. Правда, после провала путча награды и звание ему вернули. В России переходного периода Калугин стал советником последнего председателя КГБ Вадима Бакатина. Это не мешало ему вести активную политическую деятельность, участвуя в демократическом движении и выступая на массовых митингах в Москве.
На волне популярности от разоблачений «чекистских происков» Калугина избрали народным депутатом Верховного Совета от Краснодарского края. Он продолжал клеймить КГБ как «сталинистскую организацию», чем зарабатывал висты в глазах советских демократов и США. Калугин последовательно выступал за снятие с госбезопасности «политических» функций и за установление максимально строго контроля за российскими спецслужбами.
В 1992 году он получил вид на жительство в США и опубликовал книгу «Сжигая мосты». Всего же из-под его пера вышла целая библиотека.
Несколько лет Калугин жил на две страны. За океаном он часто давал показания в суде на рассекреченных советских агентов, чем еще больше настраивал против себя российские власти. Целый ряд высокопоставленных – действующих или в отставке – работников отечественных спецслужб публично называли Калугина «негодяем» или «предателем». При этом председатель КГБ в 1961-1967 годах Владимир Семичастный высказывался о нем достаточно сдержанно:
«Он никого напрямую не сдал. Но по его книжкам и по его намекам американцы раскрыли несколько человек».
В 2002 году по заочному приговору Московского городского суда Калугина повторно лишили воинского звания генерал-майора КГБ СССР и всех государственных наград. Его признали виновным в государственной измене и приговорили к 15 годам лишения свободы в колонии строгого режима. Естественно, возвращаться на родину Калугин не стал, а на следующий год он получил американское гражданство.