Цивилизация
1 августа 1944 года в Варшаве вспыхнуло восстание против нацистских оккупантов, в котором приняли участие все действовавшие в городе подпольные организации во главе с Армией Крайовой. Организацию и последующую координацию выступления взяло на себя польское правительство в изгнании. Инициатива поляков не стала неожиданностью для Советского Союза. Еще в декабре 1941 года о намерении организовать восстание Иосифу Сталину рассказывал премьер-министр правительства Польши в изгнании Владислав Сикорский, погибший при загадочных обстоятельствах в июле 1943-го.
Несмотря на значительное расхождение с этими силами по целому ряду вопросов от идеологии до методов и средств борьбы, советская разведка имела контакты как в эмигрантском правительстве, так и в командовании Армии Крайовой. В январе 1944 года в этом воинском формировании заявили, что не противятся повторному — после сентября 1939 года — приходу Красной армии на польскую территорию. Более того, польское сопротивление обязывалось поддержать советское продвижение «в меру сил и государственных интересов в рамках решения правительства республики и приказов главнокомандующего». Действовавшие политические структуры опубликовали заявление о вступлении советских частей в Польшу. В нем говорилось, что, хотя войска СССР пересекли границу без согласия польского правительства, они сражаются с общим врагом — Германией, и потому относиться к ним следует лояльно. Впрочем, в последующие месяцы между РККА и АК проявилось слишком много разногласий.
Командующий Армией Крайовой Тадеуш Бур-Коморовский назначил начало восстания на 17:00 1 августа. А вечером он же с участием делегата правительства в изгнании направил в Лондон радиограмму с требованием, чтобы советские войска немедленно перешли в наступление на оккупированную столицу Польши.
«Поскольку мы начали открытые бои за Варшаву, мы требуем, чтобы Советы помогли нам немедленной атакой извне», — заявил он.
Британская сторона, зная о подготовке восстания, проинформировала Москву о событиях в Варшаве и передала слова Бур-Коморовского только на следующий день, 2 августа. 5 августа Иосиф Сталин направил довольно резкое послание Уинстону Черчиллю, в котором указал, «что нельзя себе представить, как могут взять Варшаву несколько польских отрядов так называемой Крайовой Армии, у которой нет ни артиллерии, ни авиации, ни танков, в то время как немцы выставили на оборону Варшавы четыре танковых дивизии».
С самого начала Сталин негативно отнесся к не согласованному с советским руководством и военным командованием восстанию, которое расценивал как политическую демонстрацию, адресованную Москве, отмечается в статье историка Нины Васильевой «СССР и Варшавское восстание 1944 г. — некоторые актуальные вопросы».
Сталин имел несколько бесед с главой польского правительства в изгнании Станиславом Миколайчиком, после чего отдал приказ РККА сбрасывать вооружение в районе Варшавы. Однако советские попытки помочь восставшим были пресечены немцами. В середине августа Сталин с негодованием писал Черчиллю об ошибках организаторов восстания.
«Ознакомившись ближе с варшавским делом, я убедился, что варшавская акция представляет безрассудную, ужасную авантюру, которая будет стоить варшавянам больших и ненужных жертв,
— отмечал председатель Совнаркома и Верховный главнокомандующий. — Этого не было бы, если бы советское командование было информировано до начала восстания и если бы поляки поддерживали с последним контакт. При создавшемся положении советское командование пришло к выводу, что оно должно отмежеваться от варшавской авантюры, так как оно не может нести ни прямой, ни косвенной ответственности за варшавскую акцию».
Для германского командования планы руководства АК относительно восстания и времени его начала не были секретом. Немецкая полиция получала достоверную информацию через своих агентов, имевшихся в различных отрядах польского Сопротивления, включая АК. Об этом свидетельствуют показания коменданта Варшавы генерал-лейтенанта люфтваффе Райнера Штагеля, который располагал информацией, что восстание начнется 1 августа примерно в 15:30. Таким образом, был утрачен важный момент внезапности.
К тому времени Гитлер бросил на оборону Варшавы дополнительные силы. Уже с 26 июля в район города начали прибывать немецкие дивизии из Румынии, Голландии и Италии. Паника в Варшаве среди персонала гитлеровской администрации была ошибочно принята за готовность немцев к эвакуации из польской столицы. Восставшие варшавяне, вооруженные только легким стрелковым оружием, не представляли собой серьезной военной силы и оказались под угрозой неминуемого уничтожения. В начале восстания повстанцы по своей численности — до 35 тыс. человек — превосходили немецкий гарнизон – около 20 тыс., однако у них было всего до 3,5 тыс. единиц стрелкового оружия и боеприпасов на два-три дня боев. Лишь немногие из повстанцев имели боевой опыт, утверждается в материале Васильевой.
Генрих Гиммлер в приказе от 1 августа 1944 года, следуя указанию Гитлера, запретил брать пленных и распорядился сравнять Варшаву с землей.
Начиная с 4 августа, немцы приступили к планомерному подавлению восстания силами СС, полиции и украинских националистов. Используя разобщенность восставших, нацисты методично уничтожали очаги сопротивления, применяя тяжелые орудия, бронепоезда, танки и огнеметы.
Повстанцам удавались удачные операции. Так, 5 августа они взяли концлагерь Генсиувка и освободили 383 заключенных, в том числе 348 евреев. Однако немецкие силы не понесли особых потерь, удержав ключевые позиции в городе и вынудив поляков перейти к обороне.
Варшавское восстание завершилось 2 октября поражением повстанцев и подписанием ими акта о капитуляции. В ходе восстания погибло около 200 тыс. варшавян. 40% из них составляли повстанцы, остальные – мирное население. Оставшихся в живых жителей гитлеровцы выселили из города, при этом 68 707 человек были отправлены в концентрационные лагеря вопреки условиям соглашения о капитуляции. 209 361 человек были распределены по селам и местечкам Польши, 87 250 человек отправлены на принудительные работы в Германию. После капитуляции повстанцев гитлеровцы на протяжении нескольких месяцев продолжали методично уничтожать город, выполняя приказ Гитлера сровнять Варшаву с землей. В результате столица Польши была почти полностью разрушена и сожжена.
Руководители восстания объясняли провал операции «предательством русских». Бур-Коморовский и Миколайчик жаловались в своих мемуарах на то, что штаб Константина Рокоссовского находился «всего в нескольких километрах» от Варшавы, и что Красная армия стояла в «пригородах Варшавы и не хотела двинуться с места». О том, что советские войска отделяла от Варшавы широкая Висла, упоминалось мимоходом. По утверждению Миколайчика, то, что РККА не взяла Варшаву, объяснялось не невозможностью достижения такой цели, а причинами политического порядка:
СССР якобы не устраивало освобождение города в результате народного восстания, руководимого Бур-Комаровским и другими связанными с эмигрантским лондонским правительством лицами.
В свою очередь, Сталин назвал их «кучкой преступников, затеявших ради захвата власти варшавскую авантюру и бросивших многих почти безоружных людей под немецкие пушки, танки и авиацию».