Цивилизация
7 мая 1919 года на Украине вспыхнуло крупнейшее за период Гражданской войны антибольшевистское восстание. Его возглавил «атаман партизан Херсонщины и Таврии» Никифор Григорьев, мечтавший о славе «победителя империалистов Антанты» и роли вождя украинского народа. Считается, что этот человек послужил прототипом пана атамана Грициана Таврического в знаменитом советском фильме «Свадьба в Малиновке». Исследователь анархистского движения на Украине Виктор Савченко характеризует Григорьева как авантюриста — несомненно, смелого и умеющего ладить со своими бойцами но вместе с тем вечно пьяного и обладающего завышенными амбициями, никак не соответствующими его политическому чутью. Также у него отмечают крайний антисемитизм.
Григорьева часто называют «полуграмотным прапорщиком», однако на самом деле в ходе Первой мировой войны он дослужился до штабс-капитана. А свою военную карьеру начал еще на русско-японской, где сумел отличиться и был несколько раз награжден. После Февральской революции 1917 года Григорьев проникся идеями Симона Петлюры и примкнул к УНР. Уловив такие качества своего новоявленного сторонника, как тщеславие и честолюбие, военный вождь украинских националистов поднял бывшего офицера Русской императорской армии в чине сразу до подполковника.
Благодарный Григорьев расценил тонкую психологическую игру Петлюры как признание собственного профессионализма и старательно участвовал в украинизации армии УНР.
После падения петлюровского режима будущий атаман служил гетману Павлу Скоропадскому. Когда же и тот был вынужден бежать с Украины, вверенная Григорьеву дивизия какое-то время действовала автономно, отметившись вооруженными столкновениями с частями белой Добровольческой армии и повстанческими отрядами Нестора Махно.
Используя тотальный хаос государственной власти в регионе, на рубеже 1918-1919 годов отряды Григорьева захватили Николаев, Херсон и Очаков. Его подразделение включало в себя четыре пехотных и один конный полк при двух батареях полевых орудий – это была довольно внушительная сила, способная брать под контроль и на короткий срок удерживать целые города. Хотя занятые районы и были формально объявлены территорией УНР, там установилась диктатура Григорьева. Примерно в этот момент произошло сближение результативного атамана с украинскими эсерами.
Опьяненный военными успехами, Григорьев почувствовал себя крупной политической фигурой на Украине. Формированию «культа личности» атамана весьма способствовали его помощники, которых он за заслуги и «преданную службу» щедро одаривал захваченными трофеями.
Дислокация сил Антанты в регионе «своего влияния» при попустительстве УНР заставила Григорьева разорвать отношения с Петлюрой.
Одновременно операцию по вербовке атамана на свою сторону провели в Красной армии, которая в начале 1919 года разворачивала широкомасштабное наступление на Украине. На переговорах Григорьев существенно завысил численность имевшихся в его распоряжении отрядов, самодовольно объявив новым союзникам о готовности вести борьбу одновременно с петлюровцами, белогвардейцами, немцами и Антантой.
Впечатлившись рассказами атамана о его «армии», советское украинское руководство несколько переоценило ее реальную мощь. Так, председатель Совнаркома УССР Христиан Раковский передавал в Москву о заключении соглашения с «украинским эсером, действующим на границе Екатеринославской и Херсонской губерний и располагающим значительными партизанскими отрядами».
Под красным флагом Григорьев добился крупного успеха – взял Одессу и овладел интендантскими складами, брошенными войсками Антанты при отступлении.
Добычей атамана стали ящики с оружием и бочки с топливом. Из-за грабительских набегов своих воинов у Григорьева случился серьезный конфликт с главным криминальным авторитетом города Мишкой Япончиком. Завоеватель хотел расстрелять противника и разогнать всех его подручных. Однако ситуации было угодно развернуться на 180 градусов. Уже меньше чем через месяц после вступления в Одессу Григорьев вдрызг разругался с командованием РККА на Украине и поднял восстание, а Япончик, напротив, поступил на советскую службу и принял участие в подавлении этого мятежа.
Разрыв начался с того, что командующий Украинским фронтом Владимир Антонов-Овсеенко приказал 3-й Украинской армии, в состав которой вошло преобразованное в 6-ю Украинскую стрелковую дивизию воинство Григорьева, выдвинуться в поход «для освобождения угнетенной Бессарабии и помощи Венгерской республики»: советская власть в этой стране, блокированной румынскими и чехословацкими войсками, в тот момент трещала по швам.
«Антонов-Овсеенко уже 18 апреля 1919 года предложил Григорьеву начать поход в Европу, — отмечал историк Савченко. –
Он всячески льстил самолюбию атамана, называя его «красным маршалом», «освободителем Европы». Григорьева представляют к награждению орденом Красного Знамени.
Ход был беспроигрышный, войска атамана считались как бы «полубольшевистскими», и всегда можно было списать ошибки на украинских эсеров. Разгром «григорьевцев» в Европе также устраивал командование, так как они были небезопасны для Украины».
Перспектива наступления вызвала возмущение среди бойцов Григорьева, недовольных усилившейся в их родных местах продразверсткой и реквизицией. Одновременно против атамана выступали отдельные представители советского руководства на Украине, опасавшиеся его ненадежности. Все эти факторы, помноженные на страх потерять власть, заставили Григорьева вновь повернуть штыки против недавних союзников. Он объединился с другими восставшими красными командирами. Необратимость дальнейших событий стала понятна после того, как 7 мая 1919 года григорьевцы казнили чекистов, прибывших арестовать их атамана. На следующий день Григорьев обратился с воззванием:
Народ украинский! Бери власть в свои руки. Пусть не будет диктатуры ни отдельного человека, ни партии.
Вот мой приказ: в три дня мобилизуйте всех тех, кто способен владеть оружием и немедленно захватывайте все станции железных дорог, на каждой ставьте своих комиссаров. Правительство авантюриста Раковского и его ставленников просим уйти и не насиловать волю народную. Всеукраинский съезд Советов даст нам правительство, которому мы подчинимся и свято исполним его волю».
К восстанию присоединились и некоторые советские части на Украине. По занятым повстанцами городам и населенным пунктам прокатилась волна убийств евреев и русских. В ответ большевики мобилизовали против «предателя» значительные силы – до 30 тыс. человек. Встретив серьезное сопротивление, атаман смог продержаться не более трех недель. К началу июня численность восставших сократилась с 23 до 3 тыс. бойцов.
Пытаясь найти выход из положения, Григорьев с оставшимися у него людьми попытался объединиться с Махно. Но два медведя не ужились в одной берлоге. Недовольный погромами и стремлением григорьевцев завести отношения с белогвардейцами, «батька» объявил атамана вне закона. 27 июля 1919 года Григорьев был застрелен махновцами в помещении сентовского сельсовета.
Вот как вспоминал кульминационный момент конфликта ординарец Махно Алексей Чубенко.
«Я, будучи наготове, выстрелил в упор в него и попал выше левой брови. Григорьев крикнул: «Ой, батько, батько!»
Махно крикнул: «Бей атамана!» Григорьев выбежал из помещения, я за ним и все время стреляя ему в спину. Он выскочил на двор и упал. Я тогда его добил».
Так и оставшаяся без поддержки григорьевцев Венгерская Советская Республика рухнула 6 августа.