Цивилизация
— В эпоху цифровой экономики какие есть реальные инструменты защиты интеллектуальной собственности?
— Новая эпоха дает новые возможности. С одной стороны, кажется, что усложняется защита интеллектуальной собственности, потому что легче копировать контент и сложней предотвратить нарушения. Но, с другой стороны, гораздо легче оформить результаты своей интеллектуальной деятельности, например, в качестве патента. Потому что сейчас для того, чтобы получить патент, зачастую необходимо подать заявку в бумажном виде, и она довольно долго рассматривается. И потом вы должны, если хотите заключить лицензионный договор, где-то искать контрагента, регистрировать свой договор и так далее. В эпоху цифровой экономики заявку можно подать в электронном виде. При помощи искусственного интеллекта патентная экспертиза может проводиться без участия человека быстрее. Собственно, сами сделки могут заключаться в сети. Да и, собственно, искать нарушения проще, потому что новая система работы с данными позволит вам это делать в автоматическом режиме, потому что практически все факты нашей жизни — они так или иначе в сети отражены. Вы сможете видеть, что кто-то использует вашу технологию.
— Какие страны можно назвать наиболее продвинутыми в плане защиты интеллектуальной собственности?
— Если мы говорим о четвертой промышленной революции, индустриализации, сейчас все страны стоят перед примерно одинаковыми вызовами облегчения процедур регистрации патентов, создания разнообразных бирж.
Я не могу сказать, что Россия как-то сильно отстала в патентной области, потому что все находятся практически на старте. Для России этот поезд явно не ушел, потому что эта тема достаточно новая.
Но если говорить, например, об оборотах на электронных площадках, то самыми продвинутыми будут США и Гонконг. Что касается процедур, достаточно современные технологии у Всемирной организации интеллектуальной собственности при ООН.
— Какие бы вы выделили приоритеты государственной политики в деле защиты прав интеллектуальной собственности? И в чем Россия явно отстает?
— Приоритет — вложить ресурс в информатизацию и в стимулирование создания площадок, не обязательно государственных, где будет осуществляться оборот интеллектуальной собственности. Но в целом, прежде чем защищать что-то, надо это что-то иметь.
— Вы считаете, что у нас особо и защищать нечего?
— Не то что нечего защищать. У нас, к сожалению, не так много примеров коммерциализации объектов интеллектуальной собственности.
— А кто в России смог поставить это на поток?
— Если брать крупные корпорации, то, например, у «Росатома» неплохо организована система управления интеллектуальной собственностью. При этом в отличие от Соединенных Штатов Америки коммерциализация интеллектуальной собственности в научно-образовательной сфере у нас практически не происходит. Но в целом в этом мы довольно сильно отстаем.
Так, за прошлый год так называемых международных заявок, которые позволяют потом на основе их получать патенты в разных странах, российскими компаниями было подано меньше тысячи — 996 штук. В то время как страны первой пятерки — это США, Япония, Германия, Китай, Южная Корея — каждая из них от 20 до 50 тыс. заявок. То есть разница в 20–50 раз по количеству.
— Может, проблема в том, что нам и заявлять-то особо нечего?
— Я думаю, это не вполне так. Например, американский вуз, оформляя заявку на патент, в принципе, уже представляет, кому этот патент нужен и кто готов лицензировать эту технологию. Это объясняется тем, что у вузов хорошие прямые связи с индустриальными партнерами. У нас, к сожалению, не так много вузов имеют именно такого рода связи. Если какие-то и существуют отношения, то это могут быть гранты либо заказ на конкретные исследования. А вот именно трансферт технологий от вузов в компании — это то, что пока у нас распространения не получило, в то время как зарубежные вузы зарабатывают огромные средства на лицензировании. Ведущие американские вузы сотни миллионов долларов в год зарабатывают только на лицензировании интеллектуальной собственности. Конечно, в России о таких цифрах пока можно только мечтать.
— Получается, у компаний нет на такого рода продукцию спроса, и они не видят в вузах потенциального поставщика такой продукции?
— Знаете, здесь целый комплекс проблем, на самом деле. Действительно, должна быть обоюдная заинтересованность. Потому что,
бесспорно, в вузах есть потенциал для создания тех разработок, которые нужны компаниям. Но они просто не знают, какие потребности у компаний. А компании часто не приходят в вузы, потому что не знают, что эти вузы способны им такие технологии дать.
Часто при корпорациях существуют научно-исследовательские институты. И они обращаются прежде всего к ним. И в этих недрах создаются технологии для самой компании. Однако если компаниям выйти за привычный периметр и посмотреть шире, то наверняка, я уверен, в наших вузах и будут найдены интересные разработки.
Другая проблема — технические решения наши компании, как правило, патентуют только в России, а не дальше за рубеж. В том числе это связано с тем, что они не понимают, как выйти на иностранный рынок, как там эту технологию презентовать грамотно.
— Может, они понимают, что этот патент неконкурентоспособен и деньги на презентацию они просто потратят в никуда?
— Дело не в том, что они считают их неконкурентоспособными. Они просто не верят, что на интеллектуальной собственности можно заработать, — даже рядовые изобретатели во многом воспринимают патент просто как некий элемент социального признания.
— Недавно был дан старт проекту Национальной интеллектуальной инициативы. Как вы его оцениваете?
— Суть этого проекта в том, чтобы облегчить изобретателям доступ к институту интеллектуальной собственности. Потому что изобретателю очень сложно без помощи патентного поверенного разобраться в законе, составить заявку — это долго и дорого. Суть предложений, которые, очевидно, будут сформулированы в рамках национальной интеллектуальной инициативы, состоит в том, чтобы при помощи новых технологий этот процесс а) сделать доступным для широкого круга лиц и б) ускорить процесс оформления интеллектуальной собственности и упростить ее коммерциализацию через электронные площадки.
— Вы ожидаете законодательные изменения, в 4-й части Гражданского кодекса?
— Не думаю, что необходимо какие-то глобальные изменения вносить, но, очевидно, какая-то настройка должна быть. На форуме обсуждали активно правовое регулирование доступа к данным. Потому что, хотя данные сами по себе интеллектуальной собственностью, строго говоря, не являются, как ни странно, доступ к данным, в том числе, регулируется частью 4-й. А современные алгоритмы позволяют благодаря этим данным заниматься, к примеру, предсказательной аналитикой. И важно обеспечить недискриминационный доступ стартапов к этим данным, которые фактически монополизировали крупные компании вроде Amazon, Google, Facebook (владелец компания Meta признана в России экстремистской и запрещена), а в России, к примеру, Сбербанк.
Кроме того, нынешнее законодательство не настроено на заключение сделок в сети в полной мере. По большому счету, кодекс в этой части не менялся лет 20, правоприменительная практика складывается по аналогии, хотя, естественно, формы заключения сделок стали совсем другие. Я уж не говорю про так называемые смарт-контракты, которые технологии блокчейн позволяют заключать.
— В каких областях науки особенно ощущается нехватка специалистов по вопросам интеллектуальной собственности?
— У нас их в целом нехватка, соответствующих специалистов у нас не так много. Хотя, на мой взгляд, это должен быть неотъемлемый элемент технологического образования. И любой выпускник технического вуза должен иметь базовое представление о том, что такое интеллектуальная собственность и какие основные принципы его работы.
— Стоит ли в таком случае ожидать появления аспирантуры по этой специальности? Если да, то на базе каких вузов, в каком количестве?
— Министерством образования утвержден ряд соответствующих стандартов в рамках общего, высшего и послевузовского образования. Есть вузы, где неплохо развиты блоки, связанные с технологическим предпринимательством, вроде МГТУ им. Баумана. Есть специализированная Академия интеллектуальной собственности. Дорогу осилит идущий.