Цивилизация
Вопросы о возможных путях развития русской орфографии неоднократно поднимались еще со времен проведения реформы русской графики 1708 года, одобренной Петром I. С тех пор многие ученые, писатели и филологи не раз рассуждали в своих трудах о будущем русского языка, о его развитии и переменах. По утверждениям историков, первым, кто тогда задался вопросом о глобальных преобразованиях в русском языке, был русский поэт, филолог и переводчик Василий Тредиаковский.
Изучая вопросы орфографии, именно он предложил заняться приближением русского правописания к его фонетической основе, тем самым упростив обучение русскому и его употребление для народных масс.
Однако тогда такие рассуждения не встретили должного отклика. Но тем не менее именно о них позже будут вспоминать такие известные советские лингвисты, как, например, Григорий Винокур.
Вопрос о нормах правописания русского языка при этом продолжает находить отклик в рассуждениях многих ученых языковедов, писателей, поэтов и лингвистов: о нем рассуждает Михаил Ломоносов в своей работе «Российская грамматика», выпущенной в 1755 году. Устанавливаются некоторые нормы правописания на морфологической основе после издания «Российской грамматики» Академии наук в 1802, 1809 и 1819 годах.
Однако эти события не привели к повсеместному использованию принятых норм, и на протяжении всего XIX века единых правил орфографии не существовало.
Вопросы и рассуждения о жизни и судьбе великого и могучего все не утихали, и разработка орфографических норм вызывала все больший интерес у многих видных лингвистов, филологов и историков русского языка, что послужило началом к последующему принятию решительных мер в формировании итоговых норм русского правописания.
Первым значительным шагом в 1904 году стало «Предварительное сообщение» Орфографической подкомиссии при Императорской Академии наук под председательством Алексея Шахматова. По ходу разработки реформ выпускались единичные издания с новой орфографией, а позже, 11 (24) мая 1917 года, вышла реформа «Постановлений совещания по вопросу об упрощении русского правописания» и циркуляр от 5 июля — однако новые правила распространялись пока только на школы. В конце концов после подтверждения декрета Народным комиссариатом просвещения 23 декабря 1917 (5 января 1918) года повсеместное использование новых правил закрепил декрет Совета народных комиссаров от 10 октября 1918 года, опубликованный в «Известиях» 13 октября: именно он сделал использование новых правил обязательным для делопроизводства и прессы. Детали реформы в орфографии русского языка были следующие:
1) Исключаются буквы Ѣ (ять), Ѳ (фита), І («и десятеричное»), при этом вместо них должны употребляться «е», «ф» и «и» соответственно;
2) Исключается твердый знак на конце слов и частей сложных слов, однако при этом он сохраняется в качестве разделительного знака;
3) Изменяется правило написания приставок на з/с: теперь все они (кроме собственно с-) кончались на «с» перед любой глухой согласной и на «з» перед звонкими согласными и перед гласными (так, слова «разбить» или «разораться» сохраняли свое написание, а вот слово «разступиться» превращалось в «расступиться»);
4) Окончание -аго после шипящих в родительном и винительном падежах прилагательных и причастий заменялось на -его («лучшаго» переходит в «лучшего»), во всех остальных случаях -аго заменяется на -ого, а -яго на -его (например, вместо «новаго» будет «нового», а «ранняго» — «раннего»), в именительном и винительном падежах множественного числа женского и среднего родов -ыя, -ія теперь меняются на -ые, -ие (вместо «новыя» (книги, изданія) — «новые»);
5) словоформы женского рода множественного числа онѣ, однѣ, однѣхъ, однѣмъ, однѣми заменялись на они, одни, одних, одним, одними;
6) словоформа родительного падежа единственного числа «ея» («нея») меняется на «её» («неё»).
При этом в документе ничего не говорилось о судьбе буквы V (ижицы), которая постепенно вымирала вплоть до 1917 года.
С приходом советской власти все больше печатных изданий контролировались государством, и за соблюдением декретов внимательно следили. По утверждениям историков, из типографии могли изыматься не только те газетные издания, которые используют I, Ѳ и Ѣ, но и те, что используют Ъ.
По словам лингвистов, именно тогда стало возрастать использование апострофов в местах, где требуется твердый знак (с'езд , под'ём).
Тем не менее это не являлось частью реформы, а печатные издания, начавшие свою работу до выпуска декрета, а также те, что включали в себя образцы дореволюционных научных работ и документации, использовали старую орфографию вплоть до 1929 года. Несмотря на заметное упрощение в принятой норме и приближение алфавита к фонологической системе языка, некоторые лингвисты критиковали новую реформу за самые различные ее аспекты, в том числе обвиняли ее в лишении эстетической стороны. Лингвист Николай Трубецкой в своем письме к лингвисту и литературоведу Роману Якобсону упрекал реформу в недостаточной проработке, утверждая, что некоторые проблемы в письме остались неразрешенными.
Позже, в 1955 году появляется новый свод правил русской орфографии.
Ему также предшествовал ряд подготовительных проектов, разработка каждого широко обсуждалась и в периодических изданиях, и в научных кругах.
«Правила русской орфографии и пунктуации» — первый официально принятый свод правил, обязательный для всех, кто пишет на русском. Вместе с ним в 1956 году утверждается Академией наук, Министерством просвещения РСФСР и Министерством высшего образования «Орфографический словарь русского языка с приложением правил орфографии», в который входит 100 тысяч слов, под редакцией Сергея Ожегова и Абрама Шапиро. В последнем составители сохраняют старое написание некоторых слов, которые в школе учат как исключения: цыган, цыц, цыпочки, цыпленок или жюри, брошюра, парашют или уж, замуж, невтерпеж (как наречия-исключения, пишущиеся без мягкого знака после шипящей на конце слова) или те самые стихотворения на 13 глаголов «неправильного» спряжения. Важно отметить, что упомянутые своды правил не являлись реформами и были трудами многочисленных лингвистов и литературоведов, занимающихся исследованием и развитием письма русского языка.
На протяжении последующих девяти лет после издания правил становится все более очевидным, какие еще требуются преобразования в орфографии русского языка. С целью избавиться от «противоречий, неоправданных исключений, трудно объяснимых правил» в русской письменности, созданная по решению президиума Академии наук в мае 1963 года комиссия (ее председателем был назначен директор Института русского языка АН СССР Виктор Виноградов, а среди ученых, учителей и преподавателей вузов в состав входили писатели Корней Чуковский и Александр Твардовский) подготовила новый свод правил, который, однако, не обрел успеха.
И к концу 60-х комиссия будет на долгое время распущена, а некоторые выдвинутые решения сохранятся в виде многочисленных работ лингвистов и языковедов. Так, например, один из них выглядит как «Обзор предложений по усовершенствованию русской орфографии» от 1965 года, в котором ставится под вопрос использование буквы Ё на письме, так как она «неудобна для письма и печати», и предлагались ее замены.
На этом значительные искусственные преобразования и изменения в грамматике и орфографии русского языка в СССР подходят к концу, поскольку в последующем многочисленные анализы и решения ученых выходят в качестве многочисленных трудов, работ и сводов правил, носящих рекомендательный характер. Стоит отметить, что наряду с естественным развитием и переменами «живого» и письменного русского языка также продолжаются и рождаются новые идеи лингвистического толка и исследования языка, дающие почву для дальнейших его возможных изменений.